— Разве ты один? У тебя ведь есть мы с папой и Тимофеем. Ну же, не будь эгоистом. Ангелине нужно готовиться и поступать в университет. Ты же хочешь, чтобы у неё в жизни всё сложилось правильно? Она хорошая девочка, очень нам помогла, но теперь ей нужно уйти, поэтому сейчас ты должен её отпустить.

— Не хочу отпускать! — он стиснул меня ещё сильнее.

И тут я не выдержала: по щекам заструились слёзы.

— Дима, Ангелина будет очень занята и больше не сможет с тобой играть, — хозяйка сделала ещё одну попытку успокоить сына. — Отпусти её, пожалуйста. У тебя скоро будет новая няня, ты сможешь с ней играть, вы подружитесь.

— Не хочу другую, мне нужна Ангелина, только она! — мотал головой он.

Всё, мой лимит спокойствия закончился. Не выдержав, я тоже крепко обняла подопечного и стала поглаживать по спине.

— Хорошо, давай пока не брать другую няню, — Мария Ивановна продолжала увещевать наследника. — Совсем скоро ты поедешь к бабушке и будешь у неё почти два месяца, а потом и у второй поживёшь. Тебе же всегда нравилось проводить каникулы с ними.

— Не хочу никуда ехать, пусть Ангелина останется, — глухо проговорил Дима, спрятав лицо у меня на плече.

— Не хочу, не хочу, не хочу… — повторила его мама. — Дима, ты сейчас думаешь только о себе. А ты спросил у Ангелины, хочет ли она оставаться? Я ведь не могу удержать её силой.

Он резко поднял голову и уставился на меня в немом вопросе.

— Дима, прости, но я и правда должна уйти, — сказала как можно мягче.

Зарецкий покачал головой, мол, «Что ты такое говоришь?!»

— Дим, ну есть же ещё телефон. Мы сможем созваниваться. — я сморгнула слёзы и постаралась выдавить улыбку. — Я ведь не на другую планету переезжаю.

Но на самом деле я прекрасно понимала состояние мальчика. Для него мой отъезд целая трагедия, он думает, что если я уйду, то мы больше никогда не увидимся. Мы с ребятами так себя в летних лагерях чувствовали, когда после смены расставались.

Дима ничего не ответил, просто замер на несколько мгновений, затем разжал руки и посмотрел так проникновенно. Всё горе мира, казалось, было сейчас в этих глазах.

Ну вот что этот обормот со мной делает?! Разрывает меня изнутри. Слёзы хлынули с новой силой. Да что же такое происходит?! Это ведь была просто подработка, как всё вылилось в ЭТО?!.. Хотела сказать ему что-то ободряющее, но не могла, голос не слушался. Ком в горле стоял такой, что было больно глотать.

А Димка продолжал гипнотизировать меня взглядом, наверное, надеясь на чудо. Его сжатые в кулаки руки дрожали, а демонические глазищи… они будто молили: «Ты же не уйдёшь? Не уйдёшь ведь, правда? Не уходи!!!»

Не знаю, как нашла в себе силы дойти до входной двери, откуда взяла решимость её открыть и шагнуть за порог.

— Димочка, ну что ты. — это было последнее, что я услышала, прежде чем за мной закрылась дверь, отделяя от прежней жизни.

Я предательница. Позволила ребёнку так к себе привязаться, а теперь бросила. Боже, зачем я только всё это начала, зачем пришла в этот дом?! Няня?! Нет, не моё это, не моё! Димкино несчастное лицо мне ночами сниться будет. Как же я буду без него, без этого лучика солнышка, вошедшего в мою жизнь?

Я уходила от дома Зарецких, глотая слёзы и не обращая внимания на прохожих, провожавших меня любопытными взглядами. Когда пришла домой, глаза были красными и воспалёнными (отражение в зеркале не щадило).

— Попрощалась? — с пониманием спросила мама и крепко меня обняла.

И я снова разрыдалась, отчаянно надеясь, что маленький Тимка сейчас спит и Мария Ивановна вот так же обнимает и утешает Диму. Хоть бы всё так и было.

Выпускной подкрался незаметно. Я на автопилоте сдала экзамены, выбрала платье и туфли, определилась с вузом и стала готовиться к вступительным испытаниям. Вроде бы, всё правильно, но в душе была пустота, никакой особой радости по поводу окончания школы и начала «взрослой жизни». Одноклассницы суетились, делали друг дружке причёски, самые модные девчонки ещё за месяц до знаменательного события записались к парикмахерам, а я решила особо не заморачиваться, просто слегка подкрутила волосы и подобрала заколками с камушками.

— Лина, доченька, ты же так ждала этот день, — мама приобняла меня за плечи. — У тебя чудесное платье, ты замечательно выглядишь. Ну же, улыбнись и повеселись сегодня как следует.

Да, что же это я?! Для того ведь и пошла к Зарецким, чтобы сейчас, хотя бы на один этот вечер, почувствовать себя принцессой. Прочь, прочь грустные мысли! Я должна собраться, вернуть прежнюю Ангелину, которая хотела быть красивой и уверенной в себе.

Платье я выбрала не очень дорогое (большую часть заработанных денег решила не тратить и отложила), но красивое: серебристый атлас, украшенный цветочной вышивкой, приятно холодил в этот достаточно жаркий день. Чёрные с серебристыми блёстками туфельки и маленькая чёрная атласная сумочка (как раз такая, о какой я давно мечтала) дополнили образ и наконец-то позволили мне стать на одну ступень с одноклассницами и перестать чувствовать себя простушкой в маминых и бабушкиных обносках.

Нет, платье не сделало меня королевой вечера, но мне это было и не нужно. Я ощущала себя привлекательной, много фотографировалась (и с учителями, и с ребятами на добрую память), но поняла, что это всё не главное. Вот если бы из зала за мной наблюдали умные светло-серые глаза, то я даже без всякого наряда была бы куда счастливее. Но вместо Димки на меня смотрела мама, и я улыбалась ей, радуясь, что она отпросилась с работы и сейчас рядом со мной.

Рассвет мы поехали встречать без родителей. Наш класс погрузился в один автобус, параллельный — в другой, и минут через двадцать мы оказались за городом в живописном местечке, где было много зелени и с холма открывался замечательный вид на озеро и далёкую полоску леса. В этот предрассветный час небо постепенно светлело и окрашивалось золотисто-розовым, и я с нетерпением ожидала, когда из-за леса появится солнце.

Народ разделился на небольшие группки и разбрёлся по окрестностям. Я отошла от шумной компании одноклассников и забралась на холм, порадовавшись, что догадалась переобуться в балетки и не утопаю каблучками в земле, как большинство девчонок. Влажная трава холодила ноги, но я продолжала гипнотизировать взглядом кромку леса. Хорошо, что комплектом к моему платью шёл пиджачок, потому что здесь, на природе, было прохладно и ветерок чувствовался сильнее.

Юрка, долговязый и нерешительный парень с первой парты у окна, приблизился без приглашения и оглядел меня сканирующим взглядом:

— Ангелин, а ты ничего так… Я как-то не замечал раньше. Может… ну… это самое…

— Юр, «это самое» давай с кем-нибудь другим, хорошо? У меня уже есть парень, — заявила ему, хотя никакого парня у меня, разумеется, и в помине не было. И при этом во мне родилась предательская мысль: если бы Димка был сейчас рядом, он бы этого «ухажёра» мигом тумаками отогнал.

В итоге рассвет я встретила с мыслями о Зарецком и слезами на глазах.

Но жизнь продолжается, ничто не стоит на месте. Чтобы развеяться и выбросить воспитанника из головы, бросила все силы на поступление в университет. Гулять с былыми подружками перестала совсем, это всё было не то и не так. Как я и думала, они тоже от меня отвыкли, поэтому мы просто продолжали отдаляться, только здороваясь при встречах и изредка перекидываясь парой-тройкой общих фраз.

Признаюсь честно, пару раз у меня был соблазн позвонить Диме. Я доставала телефон, даже открывала список контактов, но потом снова прятала, потому что не представляла, что сказать. Он, кстати, тоже не звонил. Наверное, всё же обижался. Решила немного подождать и позвонить уже после поступления, как бы поделиться радостью и, быть может, даже как-нибудь повидаться. Однако. то ли это была просто моя нерасторопность, то ли знак судьбы, но когда ехала в переполненном автобусе, у меня из рюкзака украли телефон.