Моё же астральное тело было практически не развито и повторяло контуры тела физического, поэтому мощный акустический удар техники «Хлопка одной ладонью» брал своё начало на поверхности кожи, распространяясь во все стороны.

Если бы на мне была только одежда — случился бы просто лёгкий конфуз. Одежду бы просто разорвало и я бы предстал голым перед своей эНн. С места в карьер, так сказать. Но сама моя эНн висела на мне практически без сил, фоня, сквозь сковывающую её ледяную броню, удовлетворением, радостью и ещё чем–то совершенно непонятным.

Она даже испугаться не успела.

С гулким «Боммм» моя техника содрала её с моей спины, откинула на десять метров и мощным ударом впечатала в зубцы смотровой площадки. Одежда разлетелась ошмётками вокруг меня.

Дальнейшие секунды растянулись чуть ли не на вечность.

Рия ударилась спиной о камень, не проронив ни звука. Когда я обернулся и дёрнулся к ней, первое что мне бросилось в глаза — её взгляд.

Не знаю, как это было возможно, но дикий ужас плескался в её синих глазах, лицо застыло испуганной маской и одновременно с этим эмоции, пронизывающее окружающее меня пространство стремительно темнели. Из окружающей энергии исчезала мягкость, лёгкость, податливость. Мгновенно меня продрал озноб, показалось, что вокруг стало темнее. Ощущение миллионов вонзившихся ледяных иголок парализовало всё тело, заблокировав даже дыхание. Чудовищное давление пыталось размазать меня по каменной площадке, и я стоял только благодаря ледяным иглам, не дающим мне шевельнуться.

Что её так испугало? Явно не мой обнажённый вид, на меня Рия даже не смотрела. Её взгляд был расфокусирован, на первый взгляд её пугало не видение, а осознание чего–то.

Лёгкий свист на грани слышимости привлёк моё внимание. Обострённые пропущенной через организм прорвой энергии чувства чётко определили направление на быстро приближающийся предмет, глазами я так же быстро его нашёл, благо предмет, издающий этот звук был совсем рядом с тем местом, куда я смотрел. Чуть выше и левее Рии.

Стрела.

Конкретная такая, как на картинках в книжках про всяких лесных стрелков из луков. Хищное узкое острие тускло мерцало зеленоватыми отблесками, древко совершало плавные волнообразные движения. Стрела стремительно приближалась. Я чётко осознал её траекторию и понял, что летит она мне точно в грудь. В сердце. И увернуться я уже не успеваю. Чёртовы ледяные иглы, на которых я, как экспонат сумасшедшего энтомолога, висел и мог только тупо пялиться на приближающуюся смерть.

На мгновение в глазах потемнело, стало так холодно, как будто эти треклятые иглы энтомолога проморозили меня до самого нутра, и я почувствовал, как сознание плывёт под усиливающимся внешним давлением. Никакая медитация уже не могла поддерживаться, организм достиг своего предела.

И сильный тупой удар в грудь, как раз напротив сердца, поставил точку в моих мучениях. Тьма ментоловым водоворотом всосала меня без остатка.

— Несносная девчонка! — Двером Корус в преувеличенном неудовольствии швырнул обломок стрелы себе под ноги, — пол мифа* как Ортом сожрало!

(* Миф — денежная единица Морейны. Имеет хождение у людей, неохотно принимается коблами и крыланами)

— Не кипятись, дорогой, — мягко попыталась его урезонить супруга, — мы знали, что вероятность такого течения привязки возможна. Просто я подстраховалась на случай совсем другой возможности. Ещё более редкой и очень опасной.

— Не слишком ли дорогая страховка? Цена двух кораблей зерна просто за «подстраховаться»!

— Дорогой, только не говори мне, что ты предпочёл бы увидеть тут пробуждение полноценного Пожирателя без какой–либо возможности прервать инициацию в первые её мгновения?

— Но, дорогая! Пожиратель — это сказка для черни!

— Такая же сказка, как и Чистый! — чуть повысила голос на своего упрямого супруга Укма.

Двером недовольно втянул воздух ноздрями, его грубое, словно высеченное из камня лицо исказила гримаса уже настоящего неудовольствия. Глава клана не терпел, когда на него повышают голос и единственное живое существо, которому это было позволено, хоть и нечасто, это его любимая супруга. Она прекрасно знала эту особенность характера своего эНн и никогда не прибегала к этому приёму воздействия просто так. Только в случае крайней важности, когда её упёртый, но сильный Защитник не хотел замечать важных вещей.

На несколько минут в малом верхнем зале центральной цитадели Корус воцарилась тяжёлая давящая тишина. И даже факелы, освещающие зал и разбрасывающие вокруг танцующие тени и искажающие барельефы на стенах, резко стали давать меньше света.

За более чем долгую совместную жизнь верховные эНн клана Корус успели узнать друг друга очень хорошо. Двером, подняв с пола брошенную стрелу со следами крови Чистого, медленно и неотвратимо, как горная лавина, вышагивал туда–сюда по помещению, что–то обдумывая и хмуря чёрные и густые брови. Он прекрасно понимал, что если Укма позволила себе хоть немного повысить на него голос — значит ситуация действительно предельно серьёзная. И теперь пытался понять, что именно он упустил.

Укма же в напряжении следила за его движениями, думая примерно о том же. Она действительно позволила себе лишнее и понимала, к чему это может привести. Но при этом она надеялась на благоразумие своего упрямого супруга и на то, что он сначала попытается разобраться в вопросе, а не поведет себя как прижженный Ортом.

— Хорошо. Поясни мне то, что я упускаю, — когда напряжение стало уже невыносимым, пошёл на попятную Двером.

— Что ты знаешь о Чистых? — максимально мягко спросила Укма.

— Только то, что ты мне рассказала, — после короткого раздумья снова нахмурился Двером.

— Именно, дорогой! Из других источников ты не знаешь о Чистых ничего. Для тебя, до недавнего времени, это была сказка! Ведь так? — И видя спокойный кивок главы клана, Укма торопливо продолжила, — Часть Хроник доступна только Берегиням и я не вправе рассказать тебе всё, что знаю, но поверь, мои опасения не напрасны. За всю нашу историю, клан Корус встречался с Чистыми лично всего однажды и ещё два случая описаны со слов очевидцев из других кланов. Встреча нашего клана была удачной. Чистый привнёс в клан много нового, очистил кровь и поднял наши техники на тот уровень, на котором они и находятся и по сей день. Это было три тысячи лет назад.

Двером поёжился от затопивших его мыслей. Теперь, когда Укма назвала больше фактов, период резкого усиления клана, состоявшийся три тысячи лет назад, начавшийся с бунта младших семей, убийства главы клана и смены правящей династии заиграл совсем другими красками. Значит, легендарный глава–предатель был Чистым. Это многое меняло.

— Две другие встречи с Чистым, которые описываются в Хрониках, были неудачными, — мягким и спокойным голосом продолжила объяснять Укма, — в первом случае альвы уничтожили малый клан оборотней–лисиц, и только единицам беженцев удалось спастись. С их слов информация и попала в Хроники. Название уничтоженного клана тебе ни о чём не скажет, он канул в веках ещё до того, как наши Хроники стали записываться. Во втором случае всё было страшнее. Чистый пришёл из мира, в котором не было магии совершенно. Его Источник рос и развивался при полном отсутствии энергии и превратился во что–то страшное. Деталей произошедшего выжившие не знали, но безжизненный северный материк стоит пустым до сих пор.

— Ты говоришь о сером мареве? — вырвалось против воли у Дверома.

— Да. Именно так мы сейчас называем то, что происходит на тех землях.

Мысли Дверома переключились на рассказанное его эНн. Серое марево. Мёртвые земли, где и самые сильные маги, достигшие Пути Вознесения, и сильнейшие герои, идущие Путём Аватара, могли продержаться лишь сутки. Просто продержаться, на пределе концентрации не давая серому мареву проникнуть сквозь их защиту и превратить безумца в горстку праха. Где изменённые звери ударом лапы проламывали артефактную броню бога коблов, нерушимую по своей сути. Мёртвые земли, где росли травы, цена за порцию которой, добытую и упакованную по всем алхимическим правилам, доставленную вовремя, была по карману только богатейшим людям Империи. И, наверное, даже высокомерные альвы заткнули бы своё презрение к низшим расам и тоже попытались бы купить это сокровище. Богатства им не занимать.