— Я все слышала! — выпалила она. Аркаэль нахмурился и внимательно посмотрел на нее.

— Что ты слышала?

— Все! Что вы отравили Тхибара…

— Силерин, зачем ты?.. — он помедлил и вздохнул. — Тебе лучше забыть об этом.

— Нет уж!

О, нет. Она не может предать отца. Но может вести собственную игру, параллельно отцовской. Ведь Финэю необязательно знать об этом, правда?

— Послушай. Твой отец слишком влиятельный, даже после того, как его отстранили от двора. Твой жених собирается сделать его герцогом, лучше бы тебе не становится на его пути.

— Это угроза? — усмехнулась она, а мысленно испугалась. «Неужели отец настолько помешался, что сможет мне навредить?»

— Предупреждение.

— Я тебе не враг. У отца свои секреты, у меня свои. Поужинай со мной.

Аркаэль нерешительно помялся на месте, но все — таки сел. Он не притрагивался к еде, но хотя бы остался, что очень радовало Силерин.

— Ты не боишься, что слуги все расскажут твоему отцу?

Силерин звонко рассмеялась. О, каждый в доме присутствовал на ее «собраниях», когда приходили гости. Все приносили клятву не разглашения, потому что оргии даже самых нерешительных и стеснительных захватывали с головой. Не без добавления в выпивку определенных ингредиентов, конечно же.

— Именно они предупреждают меня о внезапном появлении отца. Или новеньком артефакте, — она лукаво улыбнулась ему и отправила в рот кусочек запеченных овощей.

— И он не знает?

— Нет. Они верны мне, иначе бы отец давно отправил меня куда подальше. Например, в обитель светлых дев, — ее аж передернуло, как только она вспомнила два года заточения в этом мерзком месте. Кто — то с упоением желал там оказаться, но не Силерин.

— Тогда зачем тебе говорить со мной, если слуги могут сказать куда больше.

— О, вряд ли они знают, что происходило в комнате ведьмы, верно? — она с наслаждением смотрела в его лицо, которое все еще выражало отрешенность и недоумение. — Я же говорю, я не враг тебе. Вообще я не затаскиваю врагов в свою постель.

А это была ложь. Ну, чего не сделаешь, чтобы добыть нужные сведения.

— Все, что задумал твой отец, слишком опасно.

— Но ты ведь на его стороне?

— Я не знаю, — Аркаэль потянулся к бокалу, сделал глубокий глоток и продолжил. — Рядом с Элен я чувствую, что не могу пойти против нее. Это словно… словно у меня в крови.

— Тебя влечет к ней? — усмехнулась Силерин.

— Нет, — резко ответил он. — Тебе не понять, это другое. Словно я не могу причинить вред.

— А ты хочешь?

— Пустые разговоры, — он сделал очередной глоток. — Не хочу и не стану. Почему тебя это так интересует?

Силерин с нескрываемым весельем наблюдала за ним. Как же хорошо вызывать в других столько эмоций! Жаль, она не может питаться ими, как ее отец. По — настоящему, питаться.

— Я очень долго изучала ведьм. Была у меня одна…знакомая. Мы с ней многое узнали.

— О, Богиня, кругом одни фанатики ведьм.

— Это судьба, — рассмеялась Силерин. — Ты же сам такой. Или что вы там чувствуете, когда видите свою госпожу?

— Ты продолжишь веселиться? — злобно спросил Аркаэль. — Я не виноват, что родился темным.

— Ага, поменяемся местами?

— Невыносимая, — бросил он, поднимаясь со стула.

«Так и хочется повалить его на этот стол, такой милашка, когда злится», — улыбалась Силерин.

— Я на твоей стороне, Аркаэль! — крикнула она, когда он поспешно уходил из зала.

— Я знаю, — послышался ответ, а Силерин усмехнулась. Все намного проще, чем она думала. Осталось написать Нандэе, которая внезапно пропала вместе с Вэриллом.

«Надеюсь, ты ничего с ними не сделал, папочка. Я раскрою твои секреты прежде, чем ты поймешь, что я веду свою игру!»

Силерин тихо напевала песню, ту самую песню из книг ведьм. Точнее, она сделала ее песней, ведь это лишь какое — то заклинание из книг ведьм. Она не знала, что делает это заклинание, вряд ли оно было настоящим, но мрачные слова рифмованного текста не на шутку веселили ее.

Канут в воду ваши небеса,

И земля разверзнет пламя.

Реки крови, боль сладка.

Вороны терзают знамя!

Прошла неделя, как Финэй украл Элен. Вэрилл не находил себе места, как только они с Нандэей добрались до Ламмарлора. Он порывался уехать, встретиться с младшим принцем, Алариэном, или найти Финэя самостоятельно. Он не представлял, что сделает с ним, когда увидит, но точно знал — в живых его не оставит.

Нандэя уговорила его остаться хотя бы до того времени, как ее муж ответит на письмо. Три дня назад она отправила птицу с пограничной заставы, сообщив обо всем в послании. Вэриллу не очень нравилось, что она доверяет птице, которую с легкостью могут перехватить. Нандэя лишь вежливо намекнула ему, что у него не порядок с головой: «Вэрилл, милый, тебе надо выспаться». Но спокойно спать он не мог.

Пока темная эльфийка наливала в чашку обычный чай, лорд Дорнорт думал, что ему делать. Они покинули таверну, как только очнулись. Точнее, первой очнулась Нандэя, днем она пришла к нему, растолкала и дала что — то выпить. После первого глотка ему стало легче, даже без слов Нандэи он понял, что его отравили. Если бы она его не остановила, он бы помчался за Элен. Потом он хотел проверить верда, но загадочная эльфийка сказала, что с ним все будет хорошо. «С ним рядом есть сильная душой». Видимо, она имела в виду Ирбет, ведь Элен и след простыл. Обсудив произошедшее, они поняли, что ничего хорошего от Финэя ждать нельзя. Нандэя только удивилась, что тот дроу, Аркаэль, поехал с ним, но как обычно мистическим шепотом добавила: «Тяжелое, но правильное решение у последнего наследника Темной Длани».

Вэрилла иногда раздражало, что она говорит загадками, недоговаривает и не объясняет ничего. Она явно знала больше, видела. В последние дни ее фразочки выводили его из себя еще больше. Однако она единственная, кто знает, видит, правду. Или то, что в скором времени произойдет. Естественно, раньше он не придавал значения ее словам, но после всего, что происходит кругом, он стал прислушиваться. Поэтому приходилось убирать свое раздражение куда подальше.

— Я соберу отряд, армию, если понадобится! Нужно как можно скорее забрать Элен!

— Успокойся, милый. У нее сейчас другая проблема, — темная эльфийка пододвинула чашку ближе к нему, и начала заваривать себе другой чай, с запрещенными ингредиентами. Бутоны цветов мгновенно распустились, в воздухе расплылся успокаивающий, слегка сладковатый аромат.

— Да, Финэй! Не понимаю, почему мы сидим здесь, пока он…он…

— Не Финэй ее проблема. Не понимаю, почему она так боится свою истинную пару.

Вэрилл сделал глоток, чай обжег рот, но он не чувствовал боли. Сейчас он чувствовал только ненависть, которую даже дальняя дорога не смогла подавить. Проклятая война! Из — за нее перемещаться по землям стало в разы труднее и медленнее, раньше можно было за пару дней побывать во всех концах трех королевств.

— Боится, потому что он безумный вампир, — рассерженно бросил эльф, делая очередной глоток. На этот раз он ощутил обожженный язык и со стуком поставил чашку на стол. Жидкость расплескалась и намочила темную скатерть.

— Нет, тут что — то другое, — Нандэя сделала маленький глоток. — Ммм, прелестно. Не хочешь? Жаль. Ты же помнишь, что истинные всегда тянутся друг другу, а чувства…

— Вспыхивают, да — да! — нетерпеливо перебил Вэрилл. — Или просыпаются, но любовь до могилы. Знаю. Знаю, — чуть тише повторил он. Как же он жалел, что она не его истинная! За что ему такая несправедливость? Неужели он не заслужил любви?

После смерти Ларалиэль он не смог никого полюбить. Да, это была вынужденная помолвка, ни о каких трепетных чувств речи быть не могло. Со стороны Вэрилла. Ларалиэль же любила его. Нежная, трепетная, ласковая, она всегда была с ним мила, всегда его успокаивала, пыталась подарить свои чувства ему. Он отвечал, скорее из вежливости, но потом это переросло в привязанность. На какой — то момент он думал, что это и есть любовь.