То же самое она хотела сделать сейчас. Хранилище находилось на втором этаже, там же была библиотека и огромная оранжерея со стеклянными стенами, что заменяли окна. Никогда не любила цветы, однажды в детстве специально оставила огненный камушек, чтобы сжечь дотла всю растительность. Однако отец внезапно приехал раньше, спас половину растений. На вечер ее лишили ужина, а последующие пару дней она просидела в комнате. Только потом отец рассказал, что матушка очень любила цветы. Больше Силерин их не трогала. Растения она продолжала не переносить на дух, однако напоминала себе, что это единственное, что матушка оставила после своей смерти. Не считая, парочки портретов в огромной гостевой на первом этаже.

Силерин быстро спустилась на второй этаж, внимательно слушая, чтобы отец снова не застукал ее. Здесь было несколько гостевых комнат, в одной из которых находилась Элен.

Отец не разговаривал с ней о ведьме. После того, как Силерин узнала о том, кем является эта девушка, у нее проснулся интерес к этой загадочной личности. С первого взгляда девушка поняла, что та была странной… Что — то было в ней такое, что требовала внимательно присмотреться к ней. Да, был страх, который тут же сменился любопытством. Еще когда Силерин обучали письменности, арифметике и истории, ей стали интересны все упоминания о ведьмах. Ее привлекала их свобода и непокорность, даже жестокость не казалось настолько страшной, как ее описывали в книгах. Так спустя несколько лет она познакомилась с Мойрэль, темной эльфийкой. Та пришла на ее званый ужин, рассчитанный только на близких по духу знакомых. Силерин никогда не привязывалась к другим, но Мойрэль — исключение. Их общение переросло в некую дружбу, основанное на общих интересах. Каждое приглашение посетить ее, Мойрэль принимала с радостью, находя все новые и новые тайные и даже запрещенные книги о ведьмах. Только вот после переезда к отцу в Форширт Силерин потеряла с ней связь. Как ни пыталась подергать за ниточки через своих знакомых, Мойрэль словно испарилась.

Девушка остановилась у двери, прислушиваясь. Жаль, что магия отца не перешла к ней. Она знала азы бытовой магии, рассчитанной на уход за собой. Мойрэль научила ее рассекречивать заклинания сокрытия. Это было бесполезно, если не пользоваться артефактом слуха или ночного видения. А у папочки как раз завалялось парочку.

Силерин, не касаясь двери, провела рукой. Пару знаков засветились белым, нанесенным почерком. Как мило, что отец ставит сокрытие в комнате ведьмы. А у эльфийки не было никаких сомнений, что в этой комнате находится Элен.

Девушка направилась в хранилище. Дверь в стене, практически не зримая, если не знать, куда нажать. Пальцы быстро нащупали нужный выступ в каменной стене, надавили. Ничего. Странно. Неужели отец настолько ей не доверяет?

Силерин тихо усмехнулась:

— Посмотрим, папочка, что ты скажешь на это.

Силерин повернула кольцо на указательном пальце. Подарок Мойрэль, два артефакта в одном: небольшой язычок пламени, чтобы поджигать дрины или свечи для отвлечения глаз, а с другой стороны — серый полу — прозрачный камушек, который мог открыть любой заговоренный замок.

Камень сверкнул, как только эльфийка снова коснулась выступа в стене, а дверь наконец соизволила приоткрыться.

Девушка слегка толкнула дверь в сторону, та бесшумно двинулась. Оглянулась, убедилась, что никого нет, и зашла внутрь.

О, тут она знала буквально все. А еще знала, где лежат запрещенные артефакты. Отец никогда не рассказывал, откуда у него столько камней, которые стоят целое состояние. Только говорил, что это за службу королю. Конечно, Силерин ни за что в жизни не поверит, что этот жадный ублюдок мог дать отцу такое! Она чувствовала, что отец ей врал, но вытягивать из него правду было бесполезно.

Касаясь каждой шкатулку кончиками пальцев, она с восхищением провожала взглядом эти тайники. Сколько воспоминаний! Но нужно поторопиться. Ужин совсем скоро, а в гостевой комнате, где была ведьма, явно происходило что — то интересное.

Наконец девушка остановилась перед маленькой деревянной шкатулкой. Открыла ее. Как глупо, что отец не поставил чары и на нее!

Несколько камней переливались всеми цветами радуги. Она схватила только один — матово — синий круглый камушек, в четверть ладони. Закрыла шкатулку и вышла из хранилища. Дверь задвинулась сама, хорошо, что она бесшумная!

Силерин быстро подошла к нужной комнате, приложила камень к уху, тот потеплел.

— Ты не можешь так с ней поступать! Это безрассудно!

«Аркаэль, такой милашка, когда злится. Он об Элен?»

— Я все давно решил, друг мой, — говорил отец. — Если верд каким — то образом жив, ему все равно не удастся найти нас.

«О чем он? Он же сам сказал, что Тхибар и эта бледная дамочка на задании, поэтому не смогли поехать с нами…»

— Яд был сильным, вряд ли он вообще выжил, — как — то мрачно произнес Аркаэль.

«О, Богиня! Они отравили Тхибара? Но зачем?!»

— Он не простой верд, что — то странное в нем. Я думаю, о нем мы еще услышим. Но не об этом, — послышался звон бокалов. — Выпей со мной, Аркаэль. Ты же все еще на моей стороне?

— Я не понимаю, зачем тебе…госпожа.

— Госпожа? — рассмеялся отец. — Что ж, хорошо, что ты принял ее. Твой трепет перед ней восхитителен.

— Финэй, так нельзя. Мерак найдет ее. Я боюсь представить, что он сделает с тобой, когда узнает…

— Со мной? Ты хочешь сказать, что ты не на моей стороне?

— Финэй, я не понимаю. Зачем тебе это?

— Я тебе уже сказал! — отец явно злился. «Интересно, что он там рассказал ему?». — Либо ты со мной…

— Либо ты попробуешь меня отравить? — усмехнулся Аркаэль.

— Почему попробую?

«Мне это не нравится, что он задумал? И что собирался сделать с Элен?»

Камень резко стал горячим. Силерин чуть не обожглась. Пора уходить, отец что — то заподозрил.

Она кинулась к хранилищу, открыла дверь, убрала камень на место. Кажется, забыла закрыть шкатулку, но уже было некогда. Выскочила из хранилища, не успел двинуться, как комната Элен открылась. Хорошо, что хранилище успело закрыться.

— Силерин, что ты здесь делаешь? — Финэй был раздражен, в руке была бутылка вина.

— Иду на ужин, кушать хочется, — она улыбнулась отцу и прошла мимо него, чувствуя тяжелый взгляд на себе. «Нужно будет поговорить с Аркаэлем. А еще написать Тхибару, вот только узнать бы, что с ним все хорошо. Точно, я напишу Нандэе!»

— Аркаэль составит тебе компанию, я отлучусь по делам, — услышала она громкий голос отца, спускаясь по лестнице.

Ну и отлично. Видеть его в таком состоянии не хотелось — весь аппетит испортит.

Накрывали в гостевом зале. Силерин успела отхлебнуть вина, пока Аркаэль не появился.

Ее всегда привлекал друг отца. Хоть они примерно одного возраста, знали друг друга очень давно, но Аркаэль выглядел чуть моложе. Было что — то такое, что тянулок нему. Теперь она понимала — его интерес к ведьме, пускай и отличается от ее, но явно служит тем самым магнитом. Про шалость, когда успешно затащила пьяного дроу к себе, Силерин больше не упоминала. Пришлось потом соврать, что она использовала приворотное зелье. Ха, конечно. Да в том состоянии, в котором находился Аркаэль, он бы и лошадь трахнул.

Девушка кокетливо улыбнулась ему, как только тот сел напротив. Сделала глоток вина и поинтересовалась:

— Не знаешь, куда поехал отец?

Аркаэль оторвался от тарелки, в которой лежала нетронутая еда, и устало посмотрел на нее.

— Силерин, я не хочу говорить об этом.

— А о чем хочешь? — девушка одарила его очередной улыбкой. Но на темного эльфа было жалко смотреть: бледнее обычного, темные круги под глазами. Настолько изнеможённый вид, что аж сердце сжималось.

Они оба знали, что Финэй уже уехал. В доме было несколько входов и выходов, а также потайные двери. Скорее всего Лаггвир выбрал что — то из этих вариантов, лишь бы не попадаться никому на глаза. Видимо, дело очень серьезное.

— Я, пожалуй, пойду. Извини. — дроу поднялся, а Силерин тут же вскочила следом. Ну уж нет, если даже она не узнает все секреты сейчас, она по крайней мере постарается.