— Но грифоносфинкс же был убит жаворонками, — подметил Володя. — Он их не побеждал.

— Это всё может быть не так, — сказал Виктор. — Пойдёмте.

И они отправились вперёд, зашли за церковь, и действительно, как во сне Ивана, тут виднелись лишь деревья. Дальше оказалось, находится чаща, как и видел ночью Иван.

— Это даже не сон, — сказал Вова. — Это видение какое-то!

— Стойте, — вдруг остановил Иван остальных. — Это было где-то здесь.

Все трое начали оглядываться. Иван отошёл немного налево. Здесь он увидел ещё пару знакомых деревьев. Его разум поразила пара дежавю. Он встал на место, где деревья стояли уже реже. Его снова одолели дежавю.

— Это здесь, — вымолвил он.

Владимир и Виктор подбежали к нему.

— И где здесь огонь? — спросил первый.

— Был здесь, — Иван обернулся и показал рукой. Там они обнаружили какое-то лежащее полотно, по цвету сливавшееся мхом и травами.

— Хороша маскировка, — произнёс Владимир.

— Ну что, — ухмыльнулся Виктор. — Снимаем?

Все трое окружили полотно и очень аккуратно взялись за края ткани. На ощупь оно было приятнее шёлка. Они переглянулись и медленно начали поднимать полотно. Снизу в глаза слегка бил свет. Внизу, на земле, оказался портал. Это было «окно», больше похожее на какое-то жидкое зеркало, размером со среднего человека, которое в то же время как свеча освещало всё вокруг.

— Нам королева такое же предоставляла, — тихо сказал Володя.

— И что будем делать? — поинтересовался Иван, наблюдая за остальными.

— У нас одна дорога, — со скрытым любопытством сказал Виктор. — Туда. По-видимому, в твоём сне действительно зашифровано что-то очень важное.

— Всё же, — сказал Владимир, — может, лучше узнать, что это такое, обратиться куда-нибудь.

— Куда? — резанул Иван.

— В ИМИ, к королю.

— Знаешь, — усмехнулся Виктор, — какой шум поднимется? Сюда никакой человек, кроме избранных вассалов короля, не проберётся! Оставь. Понимаешь теперь, какая у нас власть и что мы правильно сделали, что взяли дело в свои руки?

— А то страна бы проигрывала, — усмехнулся Иван, — а все твердили бы как ты: «Туда нельзя. А вдруг опасно».

— Ладно, — махнул рукой Володя и внезапно первым сиганул в портал. Только полноценный прыжок не удался, и он утонул в нём по пояс. Начал болеть живот, который находился не тут и не там.

Иван и Виктор, слегка испуганные, присели к нему.

— Ну что там? Что ты чувствуешь? — спросил первый.

— По-моему, космос, — был ответ.

— Попробуй руками за порталом поводить, — посоветовал Виктор. — Есть земля?

— Кажется, — Володя схватился за почву по ту сторону и толкнулся туда.

— Теперь я, — Иван сразу же опрокинул голову в портал.

Так как раньше он этого никогда не делал, ощущения были неприятные, как будто голову ломит и растягивает. Он пересёк вроде бы воздух, но с каким-то призвуком воды. Оказалось, что с той стороны портал стоял тоже на земле. В глаза ударил свет, словно это было раннее утро, рассвет. Иван оглянулся. Земля вокруг напоминала опушку. Слева виднелся густой лес, справа, метрах в семи от деревьев, — поле. Головой он чувствовал, что вылезает на поверхность, а остальным телом, как будто лезет в люк. Эта ситуация сделала некоторые преграды, чтобы выбраться наружу.

Вскоре к сидевшим у портала Ивану и Вове присоединился Виктор.

— Ну и где мы? — рассуждал Иван. — Это точно не Доброград! Мне эта ситуация не очень приятна.

— А кому ж приятна, — буркнул Виктор, встал и оглянулся. — Я вижу у полей деревянные дома. Пойдёмте туда.

Трое вышли с опушки и пошли вдоль поля. Расстояние от портала до домов они преодолели минут за пять и постучали в одну из дверей. Через пару минут им открыла женщина лет пятидесяти, высокая, полная с простецким, крестьянским лицом.

— Кто такие? — спросила она простецкий своим говором.

— Мы из Борсии, из Доброграда, — сказал Иван. — Хотим знать, где мы и что здесь?

— Проходите путники.

Она провела их внутрь. Её изба была довольно простая, со слегка сгнившим полом. Хозяйка провела их в комнату с небольшой печкой. Из той, что по запаху была, видимо, кухней, послышался низкий мужской голос:

— Гара, кто там? Андрею же ещё рано возвращаться.

— Гости из столицы, — откликнулась Гара.

— Так мы в Борсии, — успокоился Володя, переводя дыхание.

В комнату вошёл мужчина, довольно крупный, шатен, с яркими зелёными глазами, одетый в какой-то балахон. В руках он держал газету.

— Иди свари нам чаю с берёзовым соком, — отпустил он Гару. Когда она убежала в место, которое мы подозреваем в том, что оно — кухня, мужик протянул свою точно медвежью лапу гостям:

— Борис.

— Иван.

— Владимир.

Виктор пригляделся к нему.

— Я же вас где-то видел! — вдруг сказал он, а потом пришло озарение: — Борис! Вы же Борис Бармалеев, правда?

Иван и Вова недоумённо переглянулись.

— Бывает, иногда пишу, — протянул Борис. — В последнее время уже редко. Всё по молодости.

— Я вас дочкам читал! «Ест бананы обезьяна», «Гости свинки Маши». У вас талант!

— Да ладно тебе! — махнул рукой Борис. — Хотел поделиться в доступной, так сказать, форме частичкой семейных преданий с широким читателем. Я уже давно ничего не пишу, работаю тут сторожем полей и не больше. А вы присаживайтесь, — Борис и сам плюхнулся на деревянную скамью рядом со столом напротив печи. — Вы что, — он стал говорить тише. — из Доброграда, значит?

Виктор сделал знак Володе и Ване молчать.

— Да, — сказал он.

— Через портал сюда попали, как я понимаю? — почти шёпотом произнёс мужик.

Ожидания Виктора оправдались: Борис знал о портале.

— Да, а почём знаешь? — спросил Виктор.

— Обижаешь, — фыркнул мужик. — Мои предки его и сделали.

— А мы сейчас где? — осматривая помещение, спросил Вова.

— Дома у меня, — ответил Борис. — Сюда просто так не попасть. Это Кладбищенск, Мёртвый район или Теппуэль, как его правильно называют, рядом с Сосновой — Говорящим лесом.

Все трое переглянулись.

— Ну я так и знал, — сказал Борис, кидая на стол газету с портретом Валерия Крилова, — что, когда это начнётся, чего мы всей семьёй уже семьдесят с лишним лет ждём, к нам точно какие-нибудь ребята из столицы прикатят.

— Мы, — сказал Иван, — бывшие гвардейцы, собираем сопротивление без короля.

В этот момент Гара принесла чай.

— Можешь идти, — сказал Борис, и та вышла из дому. Он повернулся к гостям. — Сестра моя. Они с мужем и сыном рядом дом построили. А мой Андрюха на заработки в город поехал. А чем вы, собственно, здесь интересуетесь?

Виктор кинул Ивану положительный взгляд.

— Дело в том, — заговорил тот, — что два года назад я попросил Виктора стереть мне память с помощью зелья забвения…

— Я так и думал, что этот отвар когда-нибудь приведёт сюда хоть одну душу, — фыркнул Борис.

— А вы что-то знаете о нём? — спросил Виктор.

— Само собой. Его начали изобретать мои предки: Стрей и Елисей. В тайных подвалах Кладбищенска они вывели его, скрестив с некоторыми омолаживающими травами, которые росли здесь в Говорящем лесу. У меня сохранился документ. Сто сорок восьмой год.

Володя ахнул.

— Продолжайте, — сказал Борис Ивану. — Вам повезло, что вы выжили.

— Да уж, — сказал Иван. — Меня к тому же ещё и омолодили на двадцать лет.

— Ну это уловка, — усмехнулся Борис.

— Вы о чём? — недоумевал Виктор. — Люди, которых и на меньший срок омолаживали, умирали.

Вова вздрогнул и посмотрел на отца.

— Вот именно, — улыбнулся Борис, — что при омоложении на пять-пятнадцать лет возникает отдача, и человек быстро стареет и умирает. А вам небось рассказывают официальные учёные, что это они только от того, что не знают, кто они, и попадают в нелепые ситуации, — увидев испуганные выражения на лицах гостей, хозяин расхохотался. — Не бойтесь… Ну вот, по логике, раз те, кого на пять-пятнадцать омолаживают, должны через год-полтора дохнуть, то те, кого на больше, и того раньше! Ну это упрощение дурневское, знаете ли. Если идёт омоложение на двадцать лет, это значит, что зелье половинное. Наполовину зелье беспамятства, наполовину омолаживающее. И вред получается минимальный из-за хорошего подбора концентрации, за исключением одной аномалии… Так что не спорьте со мной на мои же темы.