— Мы все, — начал вызывающим на бой голосом говорить хозяин дома, — поднимем других. То есть мы лидеры!

— А король — неудачник, — сказал Леонид.

— Ну вы же сами сказали, что ему не на кого положиться, — рассудил Виктор. — Кстати, как вам вчерашняя новость из газет?

— Вы насчёт разрухи? — спросил слуга.

— Да, да. Я думаю, надо же устроить драку на здании Кроны и раздолбать водой и ветрами половину Доброграда… Я, признаюсь, не знал, что такое возможно. Интересный эксперимент вышел! Но Кроне точно поделом досталось!

Все, кроме Кати, хохотали, а та вздрогнула и поймала пристальный взгляд отца, который перепугал её ещё больше. «Ой, Катя, ты дура, — думала она. — Папа с детства знает, что мне палец покажи — и я заливаюсь, а тут даже улыбку не натянуть».

Вскоре Леонид и Василий разъехались по домам, Оксана поехала смотреть свою квартиру, слуге Виктор дал два выходных — до июля, и остановил свою дочь. Ей показалось, что сердце от волнения сейчас вылетит из груди. Но отец сразу успокоил её, сказав:

— Я вот думаю, где твой день рождения провести, у меня? Ты когда-то хотела на пляже.

— А! — успокоено воскликнула Катя. — День рождения!

— Совсем забыла, да? — с улыбкой проговорил Виктор. Давно она его настолько добрым не видела. — Собственный день рождения…

— Да, папа, — выдохнула Катя, почти падая в кресло. Она спрятала руки в карманы бриджей: ладони продолжали немного трястись. — Надо же… У меня ещё и день рождения…

— Да! — весело воскликнул отец. — Послезавтра тебе стукнет девятнадцать лет! Ты у меня будешь праздновать?

— Да. Только я хочу, чтобы все пришли, и мама тоже.

— Конечно, как она может не прийти на твой день рождения?!

— Я хочу, чтобы вы померились.

Виктор отвернулся и сложил руки на груди.

— Катя, это наши с мамой дела.

— Да, но мы все, и я, и Оксана, от этого страдаем, а особенно Маша. Прости её… тем более она никогда не любила Фёдора…

Виктор расхохотался.

— Знаешь, я никогда не воспринимал его как соперника, — смеясь, он завалился на красный парчовый диван. — Ты бы знала, как его опозорил… — отец остановился и улыбчиво посмотрел на дочь.

— Кто? Ты? — догадывалась дочь.

— Да нет, другой… Моим соперником был Керилан, куда все поуезжали, — Виктор с улыбкой на лице взял газету. — Вот надо же быть такими идиотами… Выяснять отношения и посшибать полгорода. На Керилан не похоже. Слишком грубая работа. В прошлый раз они пользовались чужими руками.

И тут он серьёзно взглянул на свою дочь и сказал то же, что и Александр накануне сказал своей:

— Как думаешь, кто это мог быть?

Катя тяжело взглянула на отца.

— Это я.

Виктор опять рассмеялся.

— Вижу, что ты не зря живёшь с Ваней. Уже научилась чему шутливому от него… Но помилуй… То Фёдор, то это, я ж умру от смеха, — он спокойно посмотрел на неё и встретил уверенный взгляд.

— Папа, я серьёзно. Это я разрушила вчера полгорода!

Виктор замер, и не смел даже открыть рот. Он ничего вокруг не понимал. Катя присела рядом с отцом.

— Я должна тебе признаться, это я! Это я!

Последние слова дочери, которые были уже криком, вернули отцу понимание происходящего.

— А… — не уж-то понял?! — Это… Такой розыгрыш, — он не успел улыбнуться, как она его прервала:

— Нет! Не розыгрыш! Я не шучу, я говорю серьёзно. Это я! Я…

— Как? — вымолвил он. — Я, может, тоже там был, — Виктор снова заулыбался.

— Тебя там не было. Мне не до шуток, — она повысила голос и сказала грубее: — Я говорю с тобой абсолютно серьёзно…

Что-то в её голосе заставило его поверить.

— Неужели? Но ты же ещё очень юная, а там была сильная магия.

— Да, я знаю, но в Институте меня многому научили, и я смогла бороться. Помнишь, я брала у тебя двадцать тысяч? Так вот, я сделала на них портал от Чаши и взяла его с собой. Им я разрушила дома, но не специально. Я превратилась в дух воды… Это я — волшебница воды.

Чувства Виктора в этот момент было невозможно описать, а выражение его лица тем более. Он был поражён и смущён одновременно. Сначала он ничего не понимал, затем сказал:

— Дочь… Зачем… Ты знаешь сколько денег уйдёт на восстановление… Наша страна разорится! Я заплачу… Боже, зачем? С кем ты дралась? Кто тебе что сделал? Ты убила его?

— Не «его».

— Я не сказал кого.

— Не «его», а «её».

Виктору стало любопытно. Он пристально взглянул на дочь.

— Кто она?

— Принцесса Дарья.

Отец ахнул. А вдруг из-за этого начнутся серьёзные проблемы с королём? А вдруг та всё расскажет и попросит что-нибудь сотворить с Катей? А сможет ли он вообще что-либо сделать?

— Что с ней? — спросил дрожащим голосом Виктор. — Она хоть жива?

— Да, с ней всё в порядке, папа… — Катя собралась с силами и решилась. — Пап… Мы дрались из-за Вани… Скажи мне, что у них было?

Вторую фразу своей дочери он не сразу понял. Его будто громом поразило. Как? «Она его любит?» — спросил он себя.

— Она его любит? — озвучил Виктор.

— И она, и я. Мы обе, поэтому мы и скрестили наши стихии. Но, папа, скажи мне…

— Точно? — вдруг серьёзным тоном перебил её отец.

— Что точно? Что она любит Ванюшу?..

— Да. Ты в этом уверена?

— А что? — очень испуганно пискнула Катя.

Тут Виктор понял свою дочь. Он крепко обнял её и поцеловал.

— Слушай, — произнёс отец. — А у тебя нет другой кандидатуры в женихи?

— Что?! — встревожилась дочь. — А в чём дело?

«Значит, и она его полюбила, — думал Виктор. — Теперь он получит, что хотел, что хочет… Но этого же не может быть! Хотя бог знает, что уходит вместе с забвением. А Катя! Бедная дочь. Но на обмане ничего не построишь. Она тоже найдёт своё счастье. А я выполню свою миссию».

Виктор улыбнулся.

— Да уж, глупо было спрашивать, когда про ваши чувства я могу посмотреть на улице. У них почти ничего не было, но «почти ничего» иногда оставляет в наших душах пожизненный след на половине Доброграда. Иди домой, а я заплачу половину ущерба городу. Я ведь твой отец, а король — Дашин.

Тем же вечером, после ухода дочери, Виктор связался со своим человеком в гвардии.

— Привет, Эльвин, — начал Виктор. — Я хочу знать, сколько составляет ущерб от битвы воды и воздуха.

— Пятьдесят миллионов, — ответил Кружкин. — Не считая здания Кроны.

— Пусть эти подлые чиновники прокериланской направленности сами свой крысятник восстанавливают.

— Вот так же примерно сказал король вчера, — рассмеялся гвардеец.

— Надо же, он перестал пресмыкаться перед ними… Ну ладно, спасибо и удачи.

— До свидания.

Виктор отключил тилис.

— О, чёрт, пятьдесят миллионов! По закону чести я должен внести половину в фонд восстановления Доброграда. Надо, чтобы король внёс остальные двадцать пять. Но нельзя, чтобы он что-то заподозрил. Именно я просто так прихожу и щедро делюсь с ним состоянием! — Виктор решил подумать над этим.

Он улёгся в кровать и всю дочь думал о судьбе своего лучшего друга…

Наутро решение пришло само собой. Прилетел голубь с официальным посланием. Виктор перекинулся с птицей парой слов, та пообещала плохую погоду, говоря, что тучи в небе скверные.

Власть прислала такое письмо:

«Дорогой Виктор Андреевич,

Извещаем вас, что вы удостоены звания Героя Борсии. Просим вас прийти сегодня на награждение в главный зал Здания Гвардии в двенадцать часов дня.

Поздравляем!

Королевская Гвардия Борсии».

Виктор очень удивился, оделся и в полдень был в сердце здания гвардии. Как всегда, набежала куча фотографов и журналюг! Последний раз он сталкивался с таким вниманием прилипал у себя на суде.

Перед всеми собравшимися гвардейцами и корреспондентами выступил король.

— Итак, — говорил государь. — Я награждаю Виктора Андреевича Мулина, правда, с некоторым опозданием, званием Героя Борсии, — Александр указал на золотой медальон, висящий на специальной палке. — За самоотверженность, смелость и героизм при защите мирных жителей городка Турдистаб от преступных действий царя аргамского Петра Птичкина.