— Аномалия? — переспросил Иван. — А не повторность ли это сна?

— Да, — сказал Борис. — А вы думали, что я не понял, откуда ноги растут, когда ты, — он небрежно тыкнул пальцем в Ивана, — мне начал про своё забвение втирать.

— Стойте, — сказал Володя. — Так получается, что с помощью зелья омоложения можно вечно на двадцать лет омолаживаться!

— Ты смотрю, юноша, сумасшедший! — усмехнулся Борис. — Во-первых, оно действует как яд или бездействует без зелья беспамятства! Наоборот, если без омоложения, то зелье крайне опасно для здоровья, кстати. Так что придётся тебе постоянно, и на завтрак, и на обед хлебать то зелье забвения, а то зелье памяти, пока к матери в живот тебя не вгонит, — Иван и Виктор захохотали. Володя уязвился, услышав о матери, а Борис говорил дальше: — Если ты намекаешь на вечную жизнь, то лучше этим везде не светиться. Даже в самом продвинутом ИМИ считается это зелье запрещённым, а почему? Да считается, что убивает любого, только адекватную, внятную причину даже в ВИМе не говорят («И правда, — подумал Иван, вспомнив лекцию Елина. — Не говорят».). Под белы рученьки и в тюрягу.

— Ректор ВИМ рассказывал нам, — вставил Иван, — что в Галиандоре проводили эксперименты. Человека омолаживали на пятнадцать лет, и после сотни лет у него состарился мозг и он умер.

— Так и надо этим дурням западным! — воскликнул детский писатель. — Нашли паренька, одного из сотни, которого первыми откатами после омоложения на пятнадцать лет не угробило, и угробили его своими идиотскими экспериментами! — Борис повернулся к Вове. — Видишь, вот тебе и ещё причина. Чтоб мозги омолаживать, говоря языком этих простофиль, надо по-другому зелье-то варить!

Подводя, во-вторых, мой юный друг, такое зелье действительно больше одного раза (да и с одним тоже) очень опасно для здоровья. С каждым применением увеличивается вероятность тяжёлых болезней физических, вроде рака, и психических, о которых лучше здесь не говорить. Вы же не хотите превратиться в дьяволов! И вероятность смерти от этого зелья тоже с каждым разом увеличивается в геометрической прогрессии.

А что бессмертие-то? Обычным людям оно зачем? Мои дед и отец предлагали парочке богачей лет сто назад такое. Они там что-то для них придумали с этим зельем. И что? Прикатились к нам лет пятнадцать назад, старые. Говорят, скучно. Почему? Цели у людей простые. За бабками побегать, спектаклей вдоволь насмотреться, наколдовать — надоедало всё это, вот они умирают, всё забывают, рождаются снова, в другое время, в другом месте с новым телом, и так же «всё по новой» — одному и тому же учатся, познают всё заново — интересно. Но интересно каждый раз одно и то же. Зачем им вечно жить? Память теряют, а новых ощущений, встреч нет? Личные им данные только стираются!

А вот если бы наши волшебники о чём-то великом задумались? Познавали бы мир. Вот здесь — вечность и нужна! Те, кто начинают вселенную изучать и путешествовать без всяких зелий, трансолей и порталов вечно жить будут.

— А я всегда думал, — усмехнулся Виктор, — как же скучно древним мифическим богам, живущим вечность.

— С чего ты взял, что они были теми, кого ты под богами подразумеваешь, — ещё громче рассмеялся Борис. — И что они мифические?

— Главное — цель! — сказал Иван и повторил свою любимую фразу. — «Зачем?» — вот главный вопрос. Но мне тяжело представить волшебника, изучающего вселенную, её устройство, живущего вечно.

— Всякое бывает, — заметил Виктор.

— А ты как думал? — усмехнулся Борис. — Сколько миллионов лет до звёзд лететь со скоростью света, чтобы проверить, есть ли там жизнь какая. И кто зажёг эти звёзды?

— Так умрёшь, — выпучил глаза Виктор, — если не от старости, так от скуки. Запросто.

— А они там спят миллионами лет! — снова усмехнулся Борис. Ивану это напоминало разговор знающего учителя и маленьких детей. — Машину ускоряющую время придумать за вечность же можно. Заснул тут, а проснулся на другой планете через миллион лет, — рассказчик засмеялся. — Как после пьянки! Такие чародеи как раз и рассовали по всей вселенной порталов. Найдёшь подходящий — и миллион лет летать не надо!

— Вы так говорите, — скептически подметил Иван, пытаясь, как ему казалось, сохранить трезвость мышления под высоким градусом таких захватывающих историй, — как будто таких знаете.

— А про Креингов слышал?

— В ВИМе мы что-то проходили… — медленно молвил Иван, чувствуя себя под взглядом хозяином дома неуверенно. — В Жане и среди Юггов какие-то иероглифы находили. Часть их называли креингскими.

— Ни хрена ты не слышал, — подвёл итог Борис. — Это нулевая информация! Официальные исследования отвергают всё о раскопках и рунах в Кладбищенске. Тем более власти это не разрешат, за сумасшедших примут. Хотя уверен, некоторые отряды из гвардии когда-то секретно (так, что даже вы, бывшие гвардейцы, не знаете об этом) занимались такими исследованиями.

— Я же говорил, — сказал Виктор. — Король нам не поможет, он в этом повязан!

— Ваш город в древности назывался городом Некромантов? — спросил Иван.

— Да, — подтвердил Борис. — Это и был город некромантов. И когда борсы захватили его, он неспроста получил название Кладбищенск. Кладбищей тут было столько, сколько у вас в Доброграде застроенной территории нет, — у гостей поползли мурашки. — У ордена некромантов тут столько секретов припрятано было! Столько экспериментов на этой земле ставили! И ещё неизвестно, что тут было до них и кроме них вообще — не просто ж так они именно эту землю выбрали.

Сейчас некромантия в Борсии была запрещена. Правда, Иван помнил, что в новой армии Керилана были целые войска скелетов и подразделения начинающих практикантов некромантии. Понятно, что до ордена некромантов, который когда-то находился здесь, им как до неба — но всё же!

— Значит, ты, Иван, — повернулся к нему Борис, — память потерял?

— Виктор мне её вернул.

Они рассказали, как Виктор сел в тюрьму, Иван жил в Керилане, приехал сюда, и Виктор вернул ему память, после чего Иван и увидел тот сон снова.

— Значит, скелет ищите? — спросил Борис.

— Вы знаете, где он? — в голосе Виктора слышалось надежда.

— Постойте. Я в вашей истории одного не понимаю. Вы дурни что ли, или играть в прятки хотели?

— Вы о чём? — уточнил Володя.

— Нет, не вы. Стёр память, потом вернул. Игры что ли вам это?

— Нет, — улыбнулся Иван. — Это всё безответная любовь…

— Всё понятно, — перебив его, крикнул Борис. — А чё вернули-то?

— Девушка та в него влюбилась, вот я и вернул ему память, — сказал Виктор.

— И вот он увидел сон снова, и вы припёрлись ко мне за скелетом, — буркнул Борис. Троица почти синхронно кивнула. — Всё понял.

— И где же он? — нельзя даже сказать точно, кому из трёх гостей в действительности принадлежала эта фраза, настолько все они были заинтригованы.

— Недалеко. Но начнём сначала. Что вы знаете о Креингах?

— Кажется, — начал Володя, — это ряд шифров, закодированная информация. Говорили даже, что книги-креинги рассованы по всему миру.

— Не то слово как! Лично у меня в погребе хранится целая библиотека книг на языке креингов.

— А вы знаете это язык? — сказал Иван.

— Локо, мю друго, — улыбнулся Борис, и в ответ на удивлённые взгляды гостей перевёл: — Конечно, мой друг. Я считаю, что там множество секретов нашего и других миров, в том числе и тайна грифоносфинкса! Креинги-книги, непонятным путём попавшие на нашу планету, — это как небольшой отрывок карты всего мироздания.

— Небольшой отрывок?! — иронично воскликнул Володя.

— Ну и мир-то, — понял Виктор, — не полметра.

— А кем же они были написаны? — спросил Володя. — Жаворонками, инопланетянами?

— Народ, передавший нам, человечеству магов, эти сведения, назывался креинги. В них хранится довольно много информации.

— Мы можем её посмотреть? — спросил Иван.

Борис провёл их в сухой и чистый погреб и показал целый шкаф с шестью полками книг. Иван и Владимир удивились, какая информация хранится у такого, на первый взгляд, неотёсанного мужика.