С потолка свешивались модели махолётов, ажурные деревянные птицы, и даже скелет неведомой летучей гадины с зубастым клювом. Из роскошного хлама круглым боком выпирал громадный старинный глобус — о таких штуках Коул слышал разве что из уроков истории Бывших — с цветными пятнами континентов. На Северном полюсе, свернувшись калачом, дремал толстый чёрный кот.

Коул и Рин озирались по сторонам, слишком уставшие от впечатлений, чтобы удивляться — и всё равно, не в силах оторвать глаз. Так что не сразу заметили среди обстановки живых людей. Двое мужчин в плащах с зелёными значками стояли у прилавка, переговариваясь с продавцом — невысоким, коренастым человеком в жилетке и нарукавниках, с румяным лицом и седеющими волосами, торчащими «рожками» по бокам лысины. Левый глаз человека скрывала расшитая чёрная повязка, из-под которой змеился по щеке шрам — так, что он походил на пирата, вышедшего на покой. (Рину даже представилось, что в том книжном кабаке он прекрасно смотрелся бы в роли трактирщика). Вот он дождался, пока гости отвернутся к полкам, разглядывая товар — и обернулся к новым покупателям.

— Добро пожаловать, молодые люди! — с улыбкой приветствовал он их. — Чего угодно? Желаете выбрать изысканные подарки своим девушкам? Или, быть может…

— Мастер Гежчи? — вполголоса прервал его Коул. Продавец осёкся.

— Мы знакомы?

— Да, у нас есть заказ, — Рин опёрся локтями на прилавок. — Мы хотели бы посмотреть светильник белой бронзы из дома дель Труа.

Надо было видеть, как вмиг переменилось лицо Гежчи. Улыбка исчезла, уступив место смятению, а затем и ужасу; румянец отхлынул от щёк. Антиквар отшатнулся от прилавка, стрельнул глазом в сторону богатых визитёров — те разглядывали маски.

— Такого, увы, нет, — дрожащим полушёпотом ответил он. — Могу лишь предложить синюю лампу хорбургского серебра. — Коул тихонько выдохнул: отзыв прозвучал правильно.

— Вот, п-прошу, — торговец придвинул им локтём толстую папку. — Можете… ознакомиться с каталогом. — Он указал глазом на продавленное кресло в окружении хлама. Коул и Рин поняли его без слов, вдвоём уселись в кресло и открыли на коленях каталог, делая вид, что с интересом читают.

Ожидание затянулось — покупатели оказались привередливыми, и сперва долго выбирали, а затем торговались. Гежчи был неизменно вежлив и улыбчив, но стоило гостям расплатиться и выйти, как он едва ли не бегом ринулся к двери. Повесил снаружи табличку «Закрыто», повернул в замке ключ, и обернулся к друзьям.

— Если это не шутка, то вы даже не представляете себе, как вы не вовремя! — бросил он нервно. — Кто вас послал?

— Гай. То есть, — поправился Коул, — мастер Гаюс Карвелла.

— Кто? — Антиквар поднял бровь.

— Такой высокий, худой, — пришёл на помощь Рин. — Длинный нос, седые усы, загорелый.

— Высокий? Усы? — Гежчи сипло вздохнул и опёрся рукой о прилавок.

— Козерог, — еле слышно выговорил он. — Разрази меня ангелы, Козерог жив. Значит, не лжёте, — он сглотнул. — Чего вам… и ему надо?

— Какой-такой козий рог? — не понял Коул.

— Он сказал нам… — начал было Рин.

— Нет, стойте! — оборвал Гежчи. — Поговорим в другом месте. — Он взял с полки одну из ламп, с каплевидным плафоном жёлтого стекла в серебряной обрешётке.

— Я уж думал, мне никогда больше не придётся этого делать, — пробормотал он. — Будь проклят тот день, когда я… А, ладно. Идите за мной.

Гежчи провёл друзей за прилавок, вглубь лавки: занавесы из бус с шелестом сомкнулись за спиной. Зыбкий свет озарил полки, загромождённые непонятными вещами.

— Ничего не свалите, и не разбейте! — отрывисто велел антиквар: куда только делась его любезность! — Не расплатитесь потом!

Коул и Рин послушно пробирались вслед за хозяином через завалы старья, которое как будто ожило в темноте — то и дело норовило заехать углом под колено или зацепиться за одежду. Свет лампы скользил по запыленным бутылям на полках, по суровым и слепым ликам гипсовых бюстов, отражался в стекле и металле. Один раз Рин шарахнулся назад — из мрака выступил огромный стоячий доспех, с руками-перчатками, сложенными на рукояти меча. Вот только вместо шлема на плечах его ухмылялся лошадиный череп с налобной пластиной, увенчанной стальным рогом.

— Это подделка, — шёпотом успокоил друга Коул, когда они прошли мимо. — Взяли от пони черепушку, да приделали!

— Т-ты его ноги видел? — возразил дрожащий Рин.

— Нет, а что?

— А то! Сапоги — как копыта! Тоже подделка, да?

Теперь и Коулу стало не по себе. Вдруг представилось, как страшный рыцарь поворачивает голову и провожает их пустым взглядом и костяной ухмылкой. Империя велика, и кто знает, из каких краёв попали сюда все удивительные вещи этой лавки: из Горной Марки, с загадочных Зенитных Островов… А может, даже из Запределья. Мало ли, сколько запредельских чудищ истребили люди за всю историю?

Гежчи остановился у большого, под потолок, платяного шкафа, вытащил из кармана ключ и отпер дверь. Раздёрнул висящие внутри плащи и пальто, и вместо задней стенки друзья увидели тёмный дверной проём и уходящие вниз ступени. Шкаф скрывал потайную дверь.

— Сюда!

Сойдя по узкой лестнице, они вошли в небольшую комнату с низким потолком, под которым тянулись трубы. Здесь вещей было не так уж много — но при виде того, какие это были вещи, Коул и Рин поражённо переглянулись.

— Садитесь! — бросил антиквар. Друзья с опаской сели за стол: немудрено, учитывая его вид. Прозрачная округлая столешница держалась на одной лишь тонкой ноге, причудливо изогнутой, так, что стол походил на гигантскую хрустальную кувшинку. Стулья же могли сойти за цветы: затейливые чаши-сиденья на таких же тонких ножках.

Да и все вещи в комнате выглядели странно. Не только потому, что были сделаны из незнакомых материалов — с виду не металл, не стекло, не дерево, а что-то непонятное — но и потому, что неведомые создатели придали им удивительные формы. Шкаф будто половинка рассечённого колеса со «спицами»-полками, стойка лампы как стебель ландыша с цветами-светильниками. Некоторые вещи были непонятны, вроде пустых чёрных рам без картин на стенах. Или разноцветных, полупрозрачных кубов высотой по колено, составленных в одном углу: что это — мебель, украшение, или вообще еда?

Комната была заполнена вещами из Запределья. Предметами Бывших. И Коул с Рином совсем не были уверены, что даже у хозяина лавки есть разрешение на такие раритеты.

Коул думал, что Гежчи нальёт им чаю. В Империи негласно было принято все самые важные разговоры вести за чаем, а в высшем обществе за кофе или шоколадом. Антиквар и налил — но не им, а себе. И не чаю, а стопку чего-то из узорчатой фляги, которую вытащил из кармана; опрокинул залпом, зажмурился и шумно выдохнул.

— Что вам нужно? — напряжённо спросил он, сев напротив ребят за стол. При свете лампы Коул впервые обратил внимание, что румянец на щеках антиквара пронизан алыми прожилками, а глаз нездорово блестит. Похоже, с флягой Гежчи подружился давно и крепко.

— Нас послал мастер Гай, то есть, Козерог, — повторил Коул. — Велел найти вашу лавку.

— Поверить не могу, — пробормотал Гежчи. — Значит, кто-то из «Зодиака» всё ещё жив. О, Змей!

— Откуда? — не понял Коул. Антиквар дёрнулся и уставился на мальчишек с ещё большим подозрением:

— Вы что, не знаете? — Взгляды друзей сказали ему всё, и он закатил глаз. — Ну, прекрасно. Вдобавок ко всему он посылает ко мне двоих сопляков, которые ничегошеньки не знают! Чего вы… что он от меня хочет?

— Он говорил, что вы должны связать нас с Лисом.

— С каким ещё Лисом?

— С кем-то по имени Лис Руже, — подсказал Рин.

— Он что, с ума сошёл? — вытаращил глаз Гежчи. Тут же осёкся и затравленно огляделся, будто испугавшись, что Гай прячется в тенях и подслушивает.

— А что, какие-то непонятки могут быть? — Коул уже понял, что этот Лис наверняка до жутиков серьёзный парень.

— Непонятки? — сдавленно хохотнул Гежчи. — О, вы воистину ничего не знаете! — Он вытащил флягу, налил себе ещё одну стопку и осушил. Помедлил, будто раздумывая, и помотал головой: — Нет. Нет, я не могу. Ни один долг не стоит такого риска! — Он пристально взглянул на мальчишек. — К тому же, — казалось, его озарила идея, — раз вы не имеете отношения к делам «Зодиака» — то, собственно, что я вам должен?