— Это невозможно открыть случайно… — пробормотала Райяна, покосившись на Верена с некоторым подозрением. — Тут и специально не вдруг запомнишь! Я уже подзабыла порядок…

У Верена слегка дёрнулся уголок губ.

— Ничего не ответишь? — прищурилась волчица. — Кто тебе рассказал об этом тайном ходе?

— Никто, — ответил Верен, уже закрывавший дверь за ними изнутри.

Полина, с трудом удерживавшая нить разговора, совершенно неинтересного её звериной ипостаси, едва сдержалась, чтобы не свистнуть грустно. Волнующие запахи сада остались позади… Здесь тоже было много запахов, но все несъедобные, а потому малоинтересные. Хотя… если прокопать вот тут…

Она тряхнула головой и всё же присвистнула. Нет-нет! Так она совсем… осусличится… или осусликовеет… Озвереет в общем! Хотя слово "озвереет" совершенно не вяжется с её "зверем"… Это никакой не зверь, это максимум зверушка, да и то с натяжкой. Правильно Райяна назвала — недоразумение!

— Не хочешь говорить? — не унималась Райяна.

— Послушай, — Верен спустился по крутой лестнице и остановился посреди тёмного и узкого туннеля, в котором было и вдвоём не разойтись, а полную темноту лишь чуть-чуть разгоняла чахлая поросль тускло-зелёных пепельников, — ты меня в чём-то подозреваешь? Нет? Просто решила прямо сейчас узнать обо мне всё? Самое время, что и говорить. Может быть, мы всё-таки пойдём дальше?

— Ты что-то скрываешь, — задумчиво проговорила волчица. — Это само по себе заставляет подозревать. Хотя я и не знаю, в чём именно. Если только в том, что ты хочешь преподнести нашего очаровательного суслика в дар княгине Светании и тем заслужить её признательность.

— Даже если бы так, — холодно ответил Верен. — Тея Полина не хочет… — он запнулся, — не может здесь оставаться. И куда ещё мы можем её доставить прямо сейчас? Я предпочёл бы обойтись без княгини Леяны. Можем попробовать провести остаток ночи в Святилище Времён, а потом отправиться искать Хранителя. Но если мы пойдём искать светлого Хранителя, то Леяне всё равно доложат о нас самое большее через сутки. Скрыть наше появление на её территории вряд ли удастся. Если ты знаешь другое безопасное место, скажи, и мы отправимся туда.

— Место, может, и нашлось бы… — вздохнула Райяна, — хотя и это сомнительно, да и добираться долго, раньше нас сто раз догонят.

— Тогда и говорить не о чем, — отрезал Верен и быстро пошёл вперёд.

Райяна молча последовала за ним.

Полина, сидевшая на её плече, ещё несколько секунд размышляла о том, что сама тоже предположила именно это, когда пыталась понять, зачем Верену так рисковать ради чужой девушки, но потом приятное довольство вновь заполнило её сознание и чувства.

Она не ощущала опасности, эти двое ей не враги. Они о ней заботятся. Так подсказывали инстинкты. И суслик верил им в силу своей природы, а девушка, превратившаяся в суслика, — ещё и потому, что очень хотела верить. Сейчас ей всё равно больше некуда деваться, так что тёмные мысли можно и нужно убрать в дальний ящичек с надписью "мои худшие кошмары и подозрения, вскрывать только в случае крайней необходимости".

По подземным коридорам петляли довольно долго, несмотря на то что Верен шёл уверенно и быстро. Райяна же явно была удивлена тем, с какой лёгкостью он ориентируется.

Наконец, поднявшись по лестнице и снова открыв потайную дверь, они выбрались в дальнем углу большого зала, как раз за огромным гобеленом. Фая мгновенно сообразила, что сейчас она может быть полезна и скользнула за край гобелена.

— Тут никого нет… — прошептала она, — выходите.

Они всё ещё топтались в проёме выхода, пытаясь решить, куда девать суслика. — Может, отдашь мне плащ, а я спрячу Полину под ним? — предложила Райяна.

— А может, ей лучше посидеть здесь? — выдвинул встречное предложение Верен. — Нас тут в любой момент могут встретить и остановить знакомые. А здесь её никто не найдёт, если будет сидеть тихо.

Суслик тихонечко свистнул — и соглашаясь с тем, что это оптимальный вариант, и в то же время боясь остаться в одиночестве.

— Только не свисти! — прошипела Райяна. — У нас… у оборотней, слух очень чуткий. А твой нежный голосок совсем недавно слышали все обитатели и гости замка!

Суслик испуганно прижался и утвердительно закивал. Это выглядело настолько смешно, что волчицу от смеха едва не скрутило.

— Да уж… оказывается светлые оборотни тоже очень опасны… — простонала она, — ударная смехобойная сила у них велика…

Оставив суслика на полу за гобеленом, Верен и Райяна стремительными тенями скользнули в разные стороны, и скоро в большом зале никого не осталось. Но ненадолго. Притаившийся за гобеленом суслик услышал чьи-то шаги… кажется, две пары ног. Это было так странно, звук воспринимался совершенно иначе и даже ощущался едва ли не всем телом, как вибрация. И ещё Полина внезапно обнаружила, что у неё на диво чувствительный хвост…

От удивления упомянутая пятая конечность начала метаться в узкой щели между стеной и гобеленом. Девушка быстро спохватилась и замерла, но пока хвост постукивал туда и сюда, он, как ни странно, дал ей такое полное представление о той тесной щели, в которой она сидела, будто она не хвостом ощупывала, а видела!

Захваченная этими новыми впечатлениями и страхом выдать себя, Полина не сразу поняла, о чём говорят те двое, что вошли в зал, да и голоса в её новом восприятии звучали непривычно — слишком грубо, низко и громко, как утробный рокот.

— … неужели? — донеслось до неё. — Ты сам видел? Слухам нельзя доверять.

— Я не видел, но мне сказал Смурф — филин. А он видел своими глазами и придумывать бы не стал. Князь упал прямо в коридоре, он был без сознания. Вроде бы немного не дошёл до своих покоев. Но тут не поручусь. Смурф не был уверен, что они именно там. Зато в другом он был уверен: прежде чем окончательно потерять сознание, Ярон сказал: "Откуда… ворон…" Ты же знаешь, у филинов великолепный слух. Хотел бы я знать, какого Мрака здесь творится!

— Да… и это его странное поведение с воронами… Когда я в прошлый раз разговаривал с Одалом, он сказал, что послания Ярона напоминают письма помешанного. У воронов сложилось впечатление, что Ярон меньше всего заинтересован в союзе с ними. И даже в их подчинении. Потому что, если бы он хотел этого, то вёл бы себя иначе.

— Да… всё это странно… — протянул второй собеседник. — И теперь это упоминание о вороне… Не думаешь же ты, что один из них мог проникнуть сюда и попытаться убить князя?

— Вообще-то время для покушения самое подходящее. Когда замок битком набит гостями — лучшего времени не найти. И всё же я так не думаю… Вороны не могли… — голоса постепенно отдалялись, пока не превратились для Полины в рокочущий шум, где отдельных слов было уже не разобрать, а потом и вовсе стихли.

Полина попыталась сосредоточиться на том, что услышала, но это было непросто. Запахи… шорохи… всё привлекало её внимание. Мучительно хотелось выглянуть из-за гобелена. Пахло едой… Она досадливо встряхнулась — тоже ещё, голодающая нашлась! И тут же снова замерла. А вот ещё какой-то звук… Тихие шаги… шорох…

— Ой… — тихонько сказал кто-то.

Да это же Олейна! — сообразила Полина и тут же услышала ещё шаги…

Одни — очень тихие, будто крадущиеся — мягко-мягко. Другие — тоже приглушённые, но довольно тяжёлые. Почему-то сразу представился медведь или, скорее, медведица.

— Олейна… — обманчиво ласково пропел голос, от которого у Полины мелко задрожал хвост, потому что это была Тамила! — Что ты здесь делаешь, голубушка?

— Я… мы… — Полине казалось, что она видит, как Олейна дрожит, кусая губы. — Мы тут… я…

— Надеюсь, у невесты князя всё в порядке? Или, может быть, ей что-то нужно? — проворковала Тамила.

— Да… мы тут… Снотворный отрав… отвар…

— О… бессонница… Понимаю… После ритуала бывает нелегко прийти в себя… Ну что ж… надеюсь, вы умеете его готовить?

— Да! Да, госпожа! Мы умеем! Это… Майя там… а я… тут… мне надо принести… травку одну…