— Эй, Джани, твой следующий противник — я! — крикнул он, и артефакт в его руке преобразился, из голубоватого вихрящегося пёрышка трансформируясь во что-то, напоминающее хлыст с тяжёлыми каплевидными завитками на конце.

— Нападай!

***

Бирта, она же носительница множества других имён в официальной и сокрытой истории, она же бессмертная основательница и прародительница Рода Синдао, чувствовала, как теряет авторитет. Нет, не перед молодняком, который изначально её ни в грош не ставил — перед самой собой. Сейчас она, подобно сыну, находящемуся в далёком космосе, также чувствовала, как клонится к закату — никогда раньше по её вине Земле не угрожали целых два тирана, жаждущих устроить геноцид всей планеты. Бирта понимала, что растеряла хватку, что время её давно ушло, что стоит, наконец, раскрыть все карты, уступить дорогу молодым, не оставляя за собой секретов. На что и решилась она в один из вечеров, за пару дней до прибытия японских и китайских Семей, пока на базе находились лишь те, кого справедливо можно было назвать завтрашней элитой.

— Моя история берёт начало в тех веках, от которых не осталось никаких воспоминаний, — начала она, когда все расселись по креслам. — Это было время пред-рассвета человеческой цивилизации, время, когда всем хватало земли, воды и неба, но, несмотря на это, люди уже тогда вечно жаждали большего. Мой отец, желая исцелить меня от врождённого недуга, организовывал бесконечные походы на соседей и родственников, дабы расширить свои владения и призвать на службу лучших знахарей. Он так усердствовал, что однажды судьба решила подшутить над нами — отец спас чужестранца, потерпевшего кораблекрушение, и привёл в дом. Тот оказался умён, статен и красив, подобно божеству, и принялся то ли лечить меня, то ли готовить к загробной жизни: обучил общению с духами, которые в свою очередь поделились своей мудростью. Но здоровье моё продолжало ухудшаться, и, в отчаянии — или озарении — мой знахарь собрал корабль, схватил меня и вышел в море. Никто не знал, куда мы плыли, и, в конце концов, судно попало в шторм, я потеряла сознание, а очнулась уже здесь, в Штабе под землёй. Хранитель рассказал, что мой спутник отдал жизнь, дабы спасти и излечить меня. Потерянная, я вернулась домой, где родила первенца, Арию. Он вырос точной копией погибшего отца, златокудрым, статным, и таким же чутким к духовной энергии мира, я не могла нарадоваться, но очередная междоусобная война унесла его жизнь — по крайней мере, так я думала вплоть до этого столетия. Мне пришлось найти мужа, родить ещё детей, чтобы продолжить род, шли годы, детский плач сменялся смехом юношей и девушек, а смех — бранью и ссорами людей, возомнивших себя взрослыми. И только я оставалась неизменно молодой и здоровой, будто судьба не исцелила, а прокляла меня.

Бирта глубоко вздохнула, стараясь не заплакать от нахлынувших воспоминаний. В зале царила тишина.

— Мой род, Синдао, множился и расселялся по миру, — наконец продолжила она. — Нашлись те, кто объявил себя потомками богов и открестился от родства с людьми, те, кто начал делить души на «благородные» и «грязные», те, кто возжелал бессмертия любой ценой. Меня пытались поймать, запытать, расчленить на опыты и ритуалы, мне ничего не оставалось, как бежать от мира. Здесь, в Штабе, я смогла отдохнуть от суеты, исчезнуть на сотню-другую лет. Ненависть к нерадивым потомкам приутихла, но и любви уже не возникало. Я лишь наблюдала со стороны, у меня оказались бесчисленные годы и столетия в запасе, чтобы обойти весь земной шар пешком, без нужды в еде, воде и лечении, побыть безмолвным наблюдателем, ощутить себя пленником и хранителем всей планеты. Кое-как Семьи Рода научились сосуществовать с людьми, уйдя в подполье и найдя взаимовыгодные условия, а когда на той или иной стороне скапливался негатив, я помогала его устранить — так и пролетели столетия относительного спокойствия. Но в двадцатом веке мир вновь охватила нестабильность, появилось множество организаций, претендующих на собственную государственность, в том числе и склонивших к сотрудничеству членов Синдао.

Джани многозначительно подняла бровь, Бирта тут же заметила это.

— Да, я говорю, в том числе, и о террористах. В девяностых годах прошлого века я отправилась расследовать деятельность одной из таких ячеек и по неосторожности попала в ловушку — кинулась спасать «своих», которые оказались уже чужими. Тогда меня и спас удивительный юноша, Василий Судаков, он же Базиль, его родители, как патриоты своей страны, отправились на войну в неспокойный регион, но оба умерли, а Базиль очутился в плену. Он оказался умён не по годам, придумал блестящий план развала ячейки изнутри, полностью задействующий мои возможности, и мы смогли сбежать. Признаться, тогда я увидела в нём новую надежду всего Рода, но судьба разлучила нас — хоть мы и сбежали, оба оказались тяжело ранены. Я лишилась глаз, а когда выросли новые глазные яблоки, Базиль уже исчез — вышел ночью защитить лагерь от бандитов и не вернулся. Мне ничего не оставалось, как отправиться в Штаб, где я, по очередному странному стечению обстоятельств, встретила Алхимика, а от него узнала, что Ария жив. Мы начали готовиться к войне.

Хоил многозначительно кашлянул.

— И победили лишь благодаря твоим мечам, и ловушке, в которой ты выступил наживкой, — благодарно кивнула Бирта. — А затем ушли годы на восстановление планеты, я вновь стала принимать активное участие в жизни Рода, и, возможно, именно это и сыграло со мной злую шутку.

— Какую?

— Пару лет назад я вновь встретила Базиля, точнее, он нашёл меня. Случайная встреча обернулась яркой вспышкой былых чувств, всплеском эмоций, я была очарована, растворена в нём, влюблена… Мы стали видеться так часто, что практически жили вместе, если я и замечала его недостатки или странные жестокие высказывания, пыталась не придавать значения или всячески оправдывала. Но идиллия не продлилась долго, на нас напали «Волки», изрезав меня на куски и также «убив» моего возлюбленного — всё было инсценировано безупречно. Я действительно поверила, что Базиль мёртв, оплакивала его вплоть до событий прошлой недели, когда все мы увидели лицо босса «Волков» собственными глазами…

— Что вы хотите сказать? — прошептала Джани.

— Это был он, нынешний босс «Волков», именно лицо Базиля, искалеченное войнами, скрывалось под маской Главы тайваньской Семьи, которую он, по всей видимости носил уже довольно долго.

— Но зачем? — скептически изогнул бровь Хоил. — Зачем он оставил тебя в живых?

Бирта потупила взгляд.

— Возможно, действительно думал, что убил — я ведь тоже не раскрыла ему всех секретов, а, возможно, пытался проверить предел моего бессмертия. В любом случае, теперь это не важно, «убив» меня, он выкрал самую важную вещь, хранящую все тайны Рода Синдао, дневник, который я вела не одно тысячелетие, записывая все духовные практики, которые сама же объявляла запрещёнными, на всякий случай.

— И теперь эта книга в руках у нашего главного врага, — нахмурилась Нелл. — Надеюсь, вы понимаете, что армии Синдао придётся, как минимум, обучиться способам противодействия запретным практикам, а стратегам — узнать всё содержание той книги, иначе победы нам не видать.

— Именно поэтому я и решилась вам открыться, — вздохнула бессмертная. — Вы и так уже посвящены во многие тайны и ответственность, взваленная на ваши плечи огромна. Надеюсь, теперь вы также понимаете, насколько опасно увеличение членов Рода. Сила Синдао — это обоюдоострый меч, которым легко могут воспользоваться как людские пороки, так и добродетель.

Дэн согласно закивал, а Джани призадумалась:

— Но как тогда противостоять Арии и остальным потенциальным врагам с малочисленной армией? И не слишком ли жестоко было бросать Судаковых на произвол судьбы?

— Об Арии не волнуйся, мы учли ошибки прошлого и тщательнее подошли к отбору и воспитанию солдат. А за то, что случилось с Судаковыми, я приношу свои глубочайшие извинения, и прошу вас всех не зацикливаться на горе собственной семьи, а помочь мне реформировать всю систему, дабы избежать подобных инцидентов в дальнейшем. Отныне за вами — будущее Синдао.