— Тёть Оль, а это, ну чем ты заполняешь, белая глина?

— Да, каолин, — тётя Оля посмотрела на меня, — а что хочешь на маски себе набрать?

— Ага.

— Вон там, в ящике у стены, слева.

Я завертела головой, разыскивая, во что бы её набрать, тётя Оля сообразила что я ищу, и кивнула головой в сторону стола.

— Вон, под столом кувшин, набери в него, потом выбросишь, он треснутый.

Я повернулась к Сергею:

— Папочка, у меня руки заняты, пожалуйста набери нам с мамой глины, — за моей спиной послышалось сдавленное хихиканье тёть Оли.

Сергей ухватил кувшин, подошёл к ящику и стал маленькой садовой лопаткой накладывать в него глину, одновременно бурча под нос:

— Папочка, папочка… Нет бы назвать по человечески — папой. Ремня, что ли, ей дать?!

— Нельзя! — решительно возразила я, — Я кормящая мама!

От хохота задрожали стёкла…

Отсмеявшись тётя Оля ловко сняла с гончарного круга кусок жести на котором она лепила блюдо и понесла его к двери в соседнюю комнату. Я зашла в неё за ней. Комната была уставлена грубыми стеллажами из неструганных досок, на которых стояли кувшины, блюда, кружки и разные фигурки.

— Это сушилка, — тётя Оля поставила жестянку с блюдом на свободное место.

— Сушилка? А тазик с водою зачем? — я показала на банную шайку с водой, в которую были опущены концы свисавших через край тряпок.

— Это чтобы влажность поддерживать, — тёть Оля занесла и стала расставлять на полке Костиковых кракозябров, — Если слишком быстро сохнут, то трескаются. И весь труд насмарку.

Мы вышли из мастерской и направились на сервис. Большое деревянное здание, было снабжено шестью воротами, по три с каждой из длинных сторон. Сейчас они все были открыты.

Войдя в ближайшие я увидела, что все при деле, Валера варил кузов «уазика», Сашин папа и Пал Палыч торчали под капотом белой «Нивы», Лёша что-то делал с колесом, которое вертелось на установке, а рядом с ней стоял джип, с которого оно было снято.

Я подошла и стала смотреть как Лёша устанавливает его на место и разговорилась с хозяином джипа, внимание которого привлекла Алечка. Слово за слово, я узнала что он собирается завтра ехать в Солнцегорск. Там, оказывается есть ГЭС с водохранилищем, в котором можно спокойно купаться и ловить рыбу.

Я подозвала наших и, после дотошных расспросов, было принято решение — съездить завтра покупаться и отдохнуть.

Я, про себя очень обрадовалась, а то живу здесь уже больше полугода, а нигде не бывала. Сначала мокрый сезон, потом рождение дочки, так и сижу большую часть времени дома. Да и мамочке с папочкой не мешает развеяться. А то у них, днём на уме автомат, а ночью — секс, и никакого разнообразия!

Я сижу под зонтиком, на пляжном шезлонге и откровенно кайфую. Ведь, если подумать, то сегодняшний «выезд на пленэр» не только заслужен, но и откровенно необходим. Необходим моей «дочке-квочке», сидящей топлесс на соседнем шезлонге и занятой чрезвычайно важным процессом кормления своего сокровища. Необходим нам с Серым, после двух с половиной месяцев ударного труда по испытаниям и доводке автомата. Три дня назад он разбудил меня среди ночи. Я включила ночник и уставилась в его, совершенно ошалелые глаза, а он, потряс головой и, вернувшись в реальность, признался что ему приснились три неизвлечения гильзы подряд на финальных испытаниях. Я его, конечно, успокоила сугубо женским способом. Аж три раза подряд. Но потребность в отдыхе стала очевидной.

Развеяться нужно было и нашим родителям, отец только-только наладил работу сервиса, ну а Серёгины предки тоже — трудоголики ещё те.

В общем, узнав про водохранилище, мы признали этот вариант годным и вечером собравшись у нас, стали планировать выезд. А когда дело дошло зонтиков и шезлонгов, я вспомнила, что видела их как-то у Петровича и, отправилась к нему, разжиться по-соседски. В итоге Петрович, как человек не раз бывавший в тех местах, был приглашён составить нам компанию.

В конце вечера, к нашей компании, совершенно неожиданно присоединилась Боцманша. А я, на личном опыте убедилась в её абсолютном профессиональном фанатизме. Светлана Яковлевна, оказывается, могла не только приехать к пациентке по вызову, вне своего рабочего графика, она, совершенно спокойно могла навестить будущую мамочку дома, тогда, когда считала это необходимым. Вот и вчера, она проезжала с вызова по нашей улице, и решила навестить меня. После опроса, осмотра и «ошшупывания», был вынесен весьма, для меня приятный, вердикт — процесс протекает нормально. А дальше всё было как в прошлый раз — мы «стали стеной» на выходе, и затащили Светлану Яковлевну на кухню. Наська опять накормила её роскошным ужином, а мы, всею дружною толпою, уболтали её поехать завтра с нами.

Боцманша согласилась достаточно легко, как я подозреваю, у неё тоже наступил момент, когда необходимо развеяться. Правда, когда Серый предложил ей ехать на нашем джипе, дабы не гонять свою машину, она категорически отказалась, заявив: — «проверено на практике — каждый раз когда я, куда-нибудь отправляясь, оставляю свой „пепелац“ дома, в нём возникает настоятельнейшая необходимость, так что я предпочитаю не рисковать».

Сегодняшнее утро началось для меня с прекрасного момента. Я проснулась очень рано и тихонечко лежала в полудрёме, когда меня вывело из этого состояния странное ощущение в животе. Я встрепенулась, окончательно просыпаясь, и, через несколько секунд, сообразила, что во мне шевелится мой малыш! Я растолкала Серого и вывалила на него эту новость, он несколько секунд хлопал глазами, стараясь проснуться, а когда до него дошло, то я тут же была обцелована со всех мыслимых и немыслимых ракурсов.

Мы подхватились, приняли душ, а потом я, в кои-то веки, оказалась на кухне раньше Наськи и решила отметить этот знаменательный момент приготовлением яичницы с ветчиной для мужа. Только вот многомесячный перерыв в готовке, помноженный на постоянное отвлечение на поцелуи с любимым мужем, вкупе привели к тому, что яичница позорно подгорела!

Серый свалил содержимое сковороды в тарелку и, принялся героически утрамбовывать в себя, а мне было, одновременно, смешно и неловко. За этим нас и застала, явившаяся на запах горелого, Настя. Ехидно откомментировав мои кулинарные достижения, она в два счёта соорудила роскошный омлет. Высвистав ночевавшего сегодня у нас Лёшку, она разложила омлет по тарелкам, быстренько сметелила свою порцию и отправилась кормить малую.

Когда Леший заканчивал мыть посуду, в дверь постучал Петрович. Пройдя на кухню, он поставил в угол свой РПД-44[81] и присел на табурет. Только я успела налить ему чашку чая, как почти одновременно подъехали, наши родители с Олей и Костиком и «автороддом» Боцманши. Дом тут же наполнился шумом и суетой, неизбежно сопутствующим любым сборам.

Настя сунула дочку в руки Лёшке и начала складывать подготовленные с вечера продукты в изотермический ящик[82], который вчера принёс Петрович. Остальные причиндалы мы загрузили с вечера. И, поставив в наш джип ящик с продуктами, мы, взяв оружие расселись по машинам и тронулись в путь.

Машины катили по грунтовке, вокруг расстилался предгорный пейзаж, то тут, то там украшенный стадами травоядных. Правда было их ощутимо меньше чем по дороге от Порто-Франко. Всё-таки человек, занимая какую-либо территорию, безжалостно вытесняет обитавшую там живность. И пусть в меня бросят камень «зелёные», в значительной части случаев, это совершенно правильно. Во всяком случае, крупных хищников, нужно начинать защищать только тогда, когда человек окончательно выпадет из их рациона.

Сидя рядом с крутившим баранку Серым, я с удовольствием рассматривала окружающую природу. В прошлом году, когда мы подъезжали к Демидовску, было, если честно, не до красот. Измотанная двухнедельным ралли с ливнями, грязная, как не знаю кто, с насмерть отсиженной попой, я была наглухо равнодушна к окружавшим меня красотам. Зато теперь…