— Придут другие, — спокойно произнес Владимир.

«Он очень устал», — подумал Марлен, глядя на ссутулившегося отца. Под глазами эльфа залегли темные круги, руки подрагивали. Да, он был измотан.

— Не придут. — Амандил отмахнулся от этой мысли, как от назойливой мухи. — Благодаря вам совет наконец-то пересмотрел отношение к путешествиям в варварские миры. Мы свернули абсолютно все представительства.

— Даже Лондонское? — язвительно уточнил Востроухов.

Папаша проигнорировал его вопрос. Даже измотанным высокородный эльф оставался снобом.

— Ну и что ты из нас хочешь вытянуть? — спросил Владимир.

— Ничего. — В тусклом взгляде Амандила наконец-то зажглись огоньки. — Мне просто доставит удовольствие наблюдать. Нам предстоят насыщенные несколько недель.

Он встал, собираясь уйти.

«Нам тоже пора», — Востроухов посмотрел на князя.

Тот кивнул, и они раскусили капсулы с транспортным наркотиком.

— Слышь, Амандил, — окликнул Владимир эльфа, когда тот уже был на пороге. — Ты проиграл. Мы уже знаем формулу. Как, ты полагаешь, мы здесь очутились?

Отец Марлена замер. Упырь с удовлетворением прочитал в его мыслях дикий страх. Амандил стремительно вернулся и наклонился над князем.

— Лжешь, кровосос! Вас было мало, потому что вот этот червяк — он указал на сына — не припас больше доз! Ваша вылазка — последний шанс отчаянья. Я знаю, как наша кровь действует на вас, проклятых вампиров. И вы ее сосать не будете. Вы будете сосать хер!

Востроухов и Владимир переглянулись и засмеялись.

— Наконец-то, хоть одно слово человеческое, — выдавил сквозь хохот князь.

Он смотрел в лицо Марлена, и оно стало расплываться, темнеть, пока не погасло, чтобы снова вспыхнуть ярче прежнего.

Князь оторвал взгляд от фотографии Востроухова, вытер глаза. Он был абсолютно один в совершенно пустой комнате. Только фото Марлена на стене, диван, на котором материализовался Владимир, и халат, чтобы прикрыть наготу.

В соседней комнате должен был «приземлиться» полукровка.

Вообще-то, они заготовили несколько «посадочных комнат». На разные случаи.

При «отлете» из мира эльфов можно было даже посмотреть на удивленную рожу Амандила, была конура и с его портретом. Масло, холст, девятнадцатый век. Но Владимир предпочел физиономию Марлена. Как-то надежней, что ли…

Он вышел в коридор родного детинца, завязывая пояс халата. Из соседней комнатки появился Востроухов.

Они молча обнялись, будто путешественники после долгой экспедиции.

— Ну, у вас тут точно не запорожская гомосечь? — с притворной настороженностью спросил Марлен.

— Да ну тебя в пим дырявый!

В конце коридора появился упырь-дружинник.

— Давай связь с Бусом скорее! — крикнул ему Владимир.

Боец кивнул и полез за мобильным.

Полукровка и князь уселись в гостиной.

— Да? — голос Белояра показался Владимиру бодрее и как-то моложе, чем обычно.

— Здравствуй, княже.

— Володимир, сыне! — На том конце обрадовались вообще не в стиле князя князей. — Вернулся? Цел ли?

— Вернулись только мы с Марленом, княже. Остальные взорвались. Сам цел, Марлен тоже. Подвел я тебя.

— Приезжай, потолкуем.

— А Марлен?

— И его вези.

— Понял, выезжаем.

— Добро.

Владимир бросил трубку на журнальный столик.

— Ну, Амандилыч, поехали с отчетом.

— А отдохнуть нельзя сначала? — проворчал полукровка.

— Тебе как лучше: поспать, а потом отчитаться, или сначала отмучиться и поехать к Свете?

Востроухов энергично поднялся.

— Ну, и чего ты расселся? Поехали!

Со всеми пробками вышло полтора часа.

Москва не понравилась князю и полукровке. Тут и там виднелись следы погромов: сожженные машины и дома, разбитые окна и витрины, пустующие шоурумы автомагазинов, натыканных по МКАДу. Водитель рассказал, что вчера город вместе со всей страной едва не сошел с ума. По телевизору показывали непотребство, потому что террористы захватили Останкино. Ночью, в результате успешной спецоперации, террористов перебили, вещание восстановили. Но народ покуражиться успел.

— Ни на секунду нельзя Родину оставить, — пробормотал князь.

Родоначальник встретил гостей лично, долго держал Владимира за плечи, вглядываясь в глаза и, конечно, мысленно выспрашивая — с самого начала. Отвечая честно и подробно, князь не отводил взгляда, хотя и гадал, почему у Буса свежие следы ран на лице да явно сломанный нос, но Белояр упорно гнул свою линию и, лишь когда дело дошло до бесконечных «перерождений», заговорил вслух:

— Будет. Дальше потом. Заходите.

— Вот главное, княже. — Владимир передал ему последний разговор с Амандилом.

Белояр выслушал, нахмурился.

— Ну, может, он и не соврал. Пойдем, пропустим по коктейлю.

Пока шли в любимую комнату хозяина, он спросил Марлена:

— И как тебе новая жизнь? Жажды пока не было?

— Нет, — ответил Востроухов и сам удивился: а ведь и точно — никакого голода он не испытывал, хотя клыки заметно увеличились, даже с непривычки ранки появились на внутренней поверхности верхней губы.

— Есть у меня подозрение, что обращенные эльфы всеядны, — сказал Бус, предлагая гостям садиться. — Тут у нас легкая незадачка приключилась с нашим сибирским остроухим другом…

— У нас тоже! — выдохнул Марлен. — Он за нами мертвый бегал. С дырой в груди.

Белояр мысленно сверился с Владимиром, не без удивления промолвил:

— Так вот куда его тело делось! — И, видя замешательство князя и полукровки, пояснил: — Я вырвал ему сердце. Он стал падать и исчез. Ну, вы добили, значит.

А потом вежливый упырь в белом принес три «Кровавые Мэри». Владимир и Бус с интересом наблюдали, как поведет себя Марлен. Тот взял стакан, принюхался и едва не выронил.

— Кровь?!

— Да, — подтвердил родоначальник.

— Не дрейфь, Амандилыч, тебе же понравился запах, — подначил Владимир и мысленно обратился к родоначальнику: «Княже, а я ведь тоже не голоден. С самого момента обращения Марлена. А нас кромсали — никаких запасов здоровья не хватило бы…».

«Такой же расклад после обращения Таурохтара. Он ведь мне череп проломил, ключицу раздробил и легкое проткнул. И вот он я — как новенький, — ответил Бус. — Меж тем, очень особый был враг. Давно я не встречал такой силы воли. Мне его будет не хватать… Надо поставить один маленький опыт… Позже скажу».

Марлена тем временем обуревали смешанные чувства, которые читались не только в мыслях, но и по выражению лица: старые привычки боролись с новыми желаниями. Владимир видел, что в этой борьбе не было ничего срамного. Просто новый рацион. Но он и сам много лет назад никак не решался сделать первый самостоятельный глоток, хотя обращение прошло как по маслу. Но в этом-то и каверза инициации: когда тебе предлагают обращение, то фактически кусают первым и помогают внушением нанести ответный укус. Возможно, князь князей слишком хотел видеть шрамоносца среди своих детей…

«Ты прав», — согласился Белояр.

Востроухов сделал выбор — зажмурился и выпил разом половину коктейля.

— Вот за что я его и люблю как брата, княже! — прокомментировал Владимир. — Если решается, то идет до конца… Или хотя бы до полстакана!

— Не куражься, Володимир. — Бус улыбнулся.

— Я привык, — сказал Марлен, прислушиваясь к ощущениям. — Надо же, был полукровкой, стал кровопийцей…

Он грустно ухмыльнулся.

— И я боюсь, что Света меня не примет. Таким.

Допил остатки коктейля и уставился в дно пустого стакана.

— Глупости ты говоришь, Амандилыч. — Князь ткнул его в плечо. — Меня Вера приняла таким, каков я есть. Любовь зла.

— Ответишь за козла! — отшутился Востроухов.

Родоначальник хлопнул в ладоши:

— Ну, к делу.

И они еще раз, теперь сверхподробно, рассказали Бусу, как протекала их странная вылазка. Странно, конечно, но Белояра не расстроило спешное затворничество эльфов. Владимир попытался узнать, почему, но родоначальник отбросил все вопросы, не выдав ни малейшего намека на причины.