Эшби окинул взглядом храм: и вправду шедевр средневекового зодчества. Нырнув в проход между фанерными листами, они зашагали по гравиевой дорожке, тянущейся вдоль южной стороны здания.

По лицу Эшби стекали капли дождя, волосы промокли, уши горели от холода. Слава богу, он надел зимнее пальто, кожаные перчатки и теплое белье. Кэролайн тоже оделась по погоде; от влаги и ветра ее белокурые волосы безжизненно висели спутанными прядями. На обочине дорожки между базиликой и стеной лежали груды отбитой каменной кладки, обломки травертина, куски мрамора. Впереди на бетонных блоках стоял трейлер, за ним высились леса. Неподалеку от трейлера темнел готический портал, который, сужаясь, уходил в толщу стен к скрепленным железными пластинами двустворчатым дверям.

Взбежав по ступеням, Лайон дернул ручку.

Заперто.

— Дайте-ка мне ту железную трубу! — Южноафриканец указал на груду мусора.

— Вы хотите проломить дверь? — недоверчиво спросил Эшби.

Лайон кивнул.

— Почему бы нет?

Стефани набрала номер Лайона. Они только что подъехали к площади Клиши и стояли на оживленном перекрестке.

— На юг по улице Амстердам, к вокзалу Сен-Лазар, — проинструктировал их южноафриканец. — Нужная церковь как раз напротив него. Я бы на вашем месте поторопился. Теракт произойдет в течение получаса. Звонить я больше не буду. И на звонки не отвечу.

Едва услышав пункт назначения, водитель дал газу, и менее чем через три минуты они очутились на месте.

Напротив вокзала друг подле друга стояли две церкви.

— Какая же из них?.. — пробормотала Нелл.

Держа дистанцию в сто футов, Сэм крался вдоль северной стены базилики за Торвальдсеном и Меган. Те свернули за угол. Задняя часть храма, в отличие от стен, выходящих на площадь, имела округлую форму.

Главное, чтобы его не заметили…

Обогнув округлую стену, Сэм вышел на южную сторону. Торвальдсен с Меган прятались от дождя под навесом, соединяющим базилику с соседней постройкой.

Спустя миг до него донеслось клацанье металла о металл.

Раз, другой, третий…

Эшби с силой обрушил трубу на черный железный засов: после четвертого удара тот немного отошел от двери, а после пятого — упал на каменные ступени.

Лайон одним толчком открыл створку.

— Видите, как просто!

Эшби мрачно отбросил «инструмент». Южноафриканец ни на секунду не опускал оружие — что не располагало к глупостям.

— Сейчас проверим, верна ли ваша теория, — насмешливо сказал он, наведя пистолет на Кэролайн.

Быстро все взвесив, Малоун предложил единственный возможный вариант:

— Ты ведь не ожидала, что с Лайоном будет легко и просто?.. Иди в правую церковь, а я осмотрю левую.

Автомобиль остановился, и агенты выскочили под дождь.

Эшби осторожно вошел в базилику. Наконец-то под крышей! Тепло, сухо… Внутри царил полумрак, лишь несколько светильников озаряли благородное великолепие нефа. Все здесь внушало благоговение: уходящие ввысь тридцатиметровые колонны с каннелюрами, изящные арки, стрельчатый свод. Из-за пасмурной погоды бесчисленным витражам недоставало яркости, хотя, судя по насыщенности цветов, в лучах солнца они смотрелись изумительно. Из-за отсутствия видимых опор бесконечно высокие стены казались невесомыми — разумеется, их подпирали арочные контрфорсы, только снаружи. Эшби разглядывал интерьер, пытаясь хоть немного отвлечься: чтобы вычислить подходящий момент для активных действий, нужна ясная голова.

— Куда теперь, мисс Додд? — осведомился Лайон.

— Я не могу думать, когда меня держат на мушке! — чуть не плача, выпалила она. — Ничего не поделаешь! Я боюсь оружия. И вы мне не нравитесь. И мне не нравится, что меня сюда загнали силой!

Южноафриканец прищурил звериные глаза.

— Ну хорошо. Раз нужно для дела… — Сунув пистолет под пальто, он показал ей пустые, затянутые в перчатки ладони. — Теперь лучше?

Кэролайн попыталась взять себя в руки.

— Все равно вы нас убьете. Зачем мне вам что-то рассказывать?

От показного дружелюбия желтоглазого не осталось и следа.

— Когда мы найдем то, что ищем, я, может быть, изменю свое решение. Да и лорд Эшби следит, как коршун, за каждым моим движением — только и ждет промаха, — ухмыльнулся Лайон. — Вот и посмотрим, мужчина он или как…

— Вполне вероятно, мне представится такая возможность, — собрав жалкие остатки смелости, ответил англичанин.

Желтоглазый удивленно улыбнулся.

— Очень на это надеюсь. Куда идти, мисс Додд?

Когда Эшби со спутниками вошел в базилику, Торвальдсен и Меган подкрались к взломанной двери. Датчанин прислушался к разговору.

— Что мы тут делаем? — прошептала ему в ухо девушка.

Пожалуй, пора отправить невольную союзницу восвояси, решил он и указал в сторону: отходим.

Они побежали под дождем в прежнее укрытие. Неподалеку располагались туалеты и помещение, где, видимо, продавали билеты в храм.

Торвальдсен схватил Меган за руку:

— Теперь уходи. Немедленно.

— Одному вам не справиться.

— Я не хочу втягивать тебя в это дело.

— А женщину и второго вы тоже убьете? — поинтересовалась Меган.

— Если потребуется.

Она покачала головой:

— Вы не в себе.

— Верно. Я не в себе. Уходи!

Дождь лил как из ведра, водопадом стекал с крыш, барабанил по земле. Сцена напоминала отснятый замедленной съемкой фрагмент фильма. Благоразумная, рассудочная жизнь закончилась — осталось лишь безграничное горе. После смерти Кая он пытался найти новые источники радости. В работе. В политике. В благотворительности. В заботе о неприкаянных душах вроде Малоуна и Сэма. Однако ничто не смогло унять бурю, бушующую в душе на протяжении двух лет. Это его дело. Посторонние — лишние.

— Мне не хочется, чтобы меня убили, — наконец сказала Меган.

— Так уходи! — Торвальдсен швырнул девушке свой мобильный. — Он мне не нужен. — И направился к дверям.

— Дедуля… — окликнула она его.

Датчанин остановился, даже не повернув головы.

— Берегите себя… — мягко, с искренней тревогой проговорила Меган.

— Ты тоже.

Он вышел под дождь.

Малоун толкнул тяжелую дубовую дверь церкви Сент-Андре. Типичный парижский храм: опоясанные галереей остроконечные апсиды, деамбулаторий. Снаружи стены поддерживали арочные контрфорсы. Чистая готика во всем ее великолепии. Часть прихожан сидела на скамьях, другие столпились в трансептах по обе стороны длинного узкого нефа. В церкви топили, но помещение не прогрелось, поэтому пальто почти никто не снял. Многие пришли с магазинными пакетами, рюкзаками, внушительными сумками, что в миллион раз осложняло задачу вычислить смертника.

Малоун брел вдоль края толпы. Сколько ниш, укромных темных уголков! А сколько колонн подпирает крышу!.. Террорист мог прятаться где угодно.

Зазвонил телефон. Малоун спрятался за колонну в пустующей части храма.

— Слушаю.

— Служба закончилась, — негромко проговорила Стефани. — Люди расходятся.

Еще с того мига, как он вошел в церковь, у него появилось странное чувство…

— Быстрей сюда, — прошептал Малоун.

Эшби направился к главному алтарю. В базилику они вошли через боковой вход у внутренней лестницы, один пролет которой вел наверх к другому алтарю, а второй — вниз, в крипту. От алтаря к северному трансепту и главным входам тянулись ряды деревянных стульев. На фоне угасающего дня огромное окно в северной стене казалось почти черным. Всюду высились богато украшенные мраморные гробницы.

— Наполеон предназначал клад своему сыну, — в страхе пролепетала Кэролайн, оглядывая роскошные надгробия, тянущиеся от нефа через зал ярдов на сто. — Сокровище он прятал тщательно. Чтобы никто не нашел, кроме того, кому положено.