Ну, и что? После этого не родится миф? Да утром же всем ясно, что кого-то ночью вязали!

Бабки у подъездов говорят друг другу:

— Вы слышали, что было-то? Ночью-то стреляли! Погоня-то была!

— Да ты что-о!!!

— Точно, говорю! Сама слышала! Прямо у меня под окном. Потом он вырвался и побежал. Но его всё равно догнали у второго подъезда двадцать девятого «А» дома… и убили! Представляете! Говорят, он там до сих пор лежит. Милиции-то понаехало!

— Да ты что!

— … - Бабка, зарыв глаза и выпятив губы, с видом знатока молча кивает головой. Кто ей сейчас не поверит?

— Дела-аа! Как жить дальше? Ребятишек жалко. Мы-то уж ладно — пожили своё…

И так далее.

Разносится миф по всему Постышеву. И до нас доходит уже в более преукрашенном виде, как правило, от родителей, которые категорически советуют и требуют поздно не шариться по улице, каб чего не вышло. «Слышали, вчера двух парней убили? В десять — чтобы дома, как штык!»

А бывали случаи от нас не зависящие, но, тем не менее, мифические, которые ребята с нашего двора всячески тут же поддерживали, развивали, усугубляли и становились в каком-то смысле их создателями. Вот какой случай был.

Лето. Или весна. В общем, тепло. Андрюха Нечёсов идет мимо второго дома куда-то по своим делам. На торце четвертого дома (он расположен чуть выше второго) стоят и о чём-то своём болтают Лёнька Бутин, Вовуня, Кеца и Плиса.

— Здорово, Нечёска, — приветствуют Андрея парни.

— Здорово, парни, — отвечает Андрей и продолжает идти по своим делам.

В это же самое время ко второму дому, по дороге, навстречу Нечёске подходит молодой человек, с виду не местный. К кому-нибудь в гости, наверно, идет. Одет чисто, в отглаженных брюках и в светлой рубашке с коротким рукавом. Скорее всего, в руках у него сверток, раз всем кажется, что он направляется в гости.

Вдруг на первом этаже пятого подъезда второго дома раздается треск рамы, звон стёкол, и оттуда на асфальт выпадает пьяная баба в домашнем халате. Падает довольно больно, это видно по её выражению лица и слышно по выражениям. Пьяный мужик в драной майке что-то орёт ей вслед из развороченного проёма. Она орёт ему в ответ. Оба матерятся.

Парень со свертком приостановился: что такое?

Остановился Андрей.

Пацаны на торце четвертого дома тоже замолкают.

Все смотрят на происходящее. Ждут, что дальше.

Потом, ни с того ни с сего, этот мужик из проёма, уже по пояс голый, весь синий от наколок, вылетает из своего пятого подъезда с топором в руках. Дескать, где эта сука?

Баба, увидев топор, с испугу, начинает орать ещё больше, соскакивает и пытается убежать.

Мужик устремляется за ней.

Нечёс, зачем-то за ним. Скорее всего, хочет спасти женщину. Молодец.

(Я забыл сказать, что Андрюха мастер спорта по самбо уже в свои семнадцать или восемнадцать лет, поэтому ему пьяный местный мужик с топором — семечки).

Андрей догоняет мужика с топором, тормозит его и говорит:

— Топор брось!

— Уйди, пацан! — злится мужик, намереваясь продолжать свою погоню.

— Ты топор брось, — ещё раз по-доброму просит Андрей.

Мужик явно не собирается этого делать, встает в оборонительную стойку (викинг, твою мать!). И тогда парни на торце четвертого дома, раз такое дело, решают помочь Андрею. Они мигом разбирают лавочку у подъезда на штакетины. Плиса и Кеца бегут вокруг дома, чтобы зайти неожиданно позади мужика с другой стороны. Вовунька с Ленькой бегут на подмогу прямо Андрею. Все с дубьём.

Парень, идущий в гости, не понимает, что происходит и, на всякий случай, пятится назад. То есть, разворачивается и быстро шагает обратно, чтобы не попасть в гущу разборок. Так-то — правильно. Но он зря повернулся спиной — теперь он может полагаться только на слух.

Неческа, видя намерения мужика с топором защищаться, громко ему говорит:

— Я не понял — ты оглох? Топорик выбрось!

Мужик догадывается, что Неческа его не боится, тогда он начинает пятиться, чтобы потом убежать.

Нечес понимает, чего тот хочет и останавливает его намерения вопросом и приказом:

— Куда ты пошёл? Стоять, я сказал!

Парень с пакетом, не оглядываясь, набирает ход и переходит на легкий бег, думая, что Андрюха обращался к нему.

Мужик с топором, все же пытается уйти от Нечеса, быстро разворачивается, и, насколько способен в своих шлепанцах, ускоряется. Со стороны кажется, что он бежит за Парнем с пакетом, так как они бегут в одном направлении, только мужик немного позади и с топором.

Парень с Пакетом — ни дурак же, он видит, какое положение дел, и ещё прибавляет ход. А это придурок с топором, вдруг начинает кричать на бегу своей бабе, которая на другой стороне дороге стоит и материт его, на чем свет стоит и выпрашивает конкретно: «Я тебе, падла, устрою! Я тебе башку раскрою! Догоню — зарублю!». И всё в таком духе.

Андрей догоняет мужика с топором, делает ему подсечку, мужик падает, топор со звоном летит в сторону.

Краем глаза Парень видит промелькнувший топор. Ясно — его только что хотели убить! У него открывается второе дыхание, и он ломится уже по-настоящему через яблочную аллею.

Вовуня и Лёнька подбегают с дубинами на помощь Андрею. Но бить уже никого не надо — мужик сидит на асфальте, топор далеко. Чего бедного мужика бить?

Но у парня с пакетом создается впечатление, что с дубинами всё-таки бегут и все-таки за ним. Он паникует. Он ломится в гору не оглядываясь.

Заметив состояние Парня, Вовуня и Лёнька, чтобы напугать его, шутки ради и для поддержания мифов в нашем микрорайоне, орут ему вслед:

— Стой, сука! Стой, тебе говорят! Догоним — убьём!

Парень с ужасом, петляя меж деревьев, ещё больше (хотя, куда ещё-то больше) набирает ход. Нашли дурака останавливаться!

Неческа крепко держит за руку мужчину в синих наколках и проводит с ним политбеседу, объясняя, что бегать по Бульвару без майки в его возрасте и социальном положении не эстетично.

Лёха с Вовунькой ржут, как дураки, и уже просто, от нечего делать, ради тренировки, бегут вверх по Бульвару за парнем.

И тут (совсем про них забыли!) из-за угла дома вылетают с дубинами Кеца и Плиса. Они ближе всех к беглецу и довольно далеко от Вовуньки и Лёхи. Поэтому, показывая на парня со свертком, они кричат, спрашивая:

— Этот?!

Вовуня, понимая всю идиотскую комичность ситуации, останавливается и забивается смехом. Но он как-то пытается объяснить им, что это не тот, что не надо за ним бежать, что ошибочка вышла, чтобы те ненароком не захлестнули Паренька. Но живот надорван от смеха, и Вова только бессвязно машет башкой и руками.

Кеца с Плисой, учитывая их спортивный задор, расценивают это по-своему, типа «Да — это он! Срочно догнать и убить!», и яростно начинают преследовать парня, отрезая ему путь к отступлению с двух сторон и настойчиво требуя остановиться!

Бедный малый из последних-последних сил бежит по Бульвару неизвестно куда, лишь бы убежать от этих дебилов. В его глазах застыли ужас всех поколений тех, кто не живет на Постышево и боязнь расправы за это. Если он не сможет уйти, его забьют огромными дубинами здесь, среди этих цветущих кустов на молодой траве в расцвете его малооставшихся сил!

Вова не может больше — от смеха ему свело живот, пора вызывать «03»! Лёнька тоже на грани истерики! Согнулся и хрипит, а не смеется. Они уже не в состоянии остановить Кецу и Плису — те далеко и увлечены погоней, гонят жертву обстоятельств по скользкой траве, на нечетную сторону, в тупик меж домами, размахивая штакетником, чтобы там его урыть!

Повезло ему — ушёл.

Эти двое возвращаются с видом, мол, извините, не догнали.

Эти двое ещё больше ржут над тем, что произошло и кислыми рожами недогнавших.

Старухи, неизвестно откуда взявшиеся, орут на Нечёску, дескать, отпусти мужчину, хулиган, зачем руки ломаешь?!

Баба в халате забрала свой топор и ушла домой. Её голова маячит в окне, думая, как это теперь всё наладить. Ремонту-то сколько?!