- Я вырезал язык и взорвал сердце предыдущему, - орал я прямо в лицо лежащему Уизли, - кто попробовал оскорбить меня так! Хочешь стать следующим? НУ! ДАВАЙ!

  - Ступефай! - меня отшвырнуло от Уизли. - Совсем очумел? - разозленный Диггори убрал волшебную палочку. - А вы что стоите и смотрите? Он же задушил бы его! Уизли, ты как? - склонился Седрик над гриффиндорцем.

  - Отстань! - просипел Уизли и оттолкнул руку Седрика. - За психом своим лучше следи! Чертово смертожорское отродье, - потирал Рон горло.

  - Он совсем без тормозов, - добавил Финниган.

  - Да на него намордник надевать пора! - согласился Томас. - Мы все расскажем МакГонагалл!

  - Десять баллов с Хаффлпаффа, - Седрик воистину был хорошо подкованным старостой и отлично знал, что дважды за одно и то же не наказывают. - И пять - с Гриффиндора. Помолчите! Сами хороши. Что не остановили Уизли? Куда он вообще лез? Или не знаете, кто такой Крэбб? Молчите? Вот и молчите тогда дальше! Берите своего товарища и ведите в больничное крыло, - приказал Седрик. Гриффиндорцы, ничего не говоря, подняли своего товарища, подхватили под руки и наполовину повели, наполовину потащили несдержанного на язык Шестого в вотчину мадам Помфри.

  - Ренервейт! Мистер Крэбб! - Седрик присел рядом со мной. - Как староста факультета я запрещаю тебе калечить учеников, даже если они совершенно не дружат с головой! Пожалуйста, глава моей охранной дружины, держите себя в руках. Винс! - помог подняться мне Диггори. - Ну давай, возьми себя в руки! Я понимаю, тебе сейчас непросто, но это не повод срываться на идиотов! Мне не их жалко, а тебя! Мало, что ли, у тебя сейчас проблем, чтобы добавлять к ним еще и это? Ты слышишь меня?

  - Хорошо, - кивнул я головой. - Я постараюсь.

  - Винсент!

  - Ладно-ладно. Буду держать себя в руках...

  Вот только как я ни старался, сдержать свое обещание у меня получалось далеко не всегда. Все вокруг: и дети, и профессора, абсолютно все как сговорились только и делать, что непрерывно задевать меня. Темы насмешек были разные. И сам факт, что я влюбился в женщину значительно старше себя (знали бы они, что совсем не старше, а как минимум - в ровесницу). И то, что я регулярно, каждый вечер посылаю леди Забини письма из Хогвартса (впрочем, смеялись над этим только совсем пацаны, юноши постарше не смеялись, им, из зависти к такому вниманию к своей возлюбленной, выносили мозг их пассии). Естественно, реакция на раздражители у меня была, хм, соответствующая. И из-за этих естественных реакций факультет заметно потерял в баллах, а в отношениях с деканами, особенно факультета Гриффиндор, сильно похолодало.

  Любопытный факт. Дамблдор меня... не трогал. Совсем. Либо сам знает, что такое любовь опаляющая, либо данная ситуация его абсолютно устраивала. Тут для меня главное - не стать заменой Драко в курощении Поттера. Зато остальные преподаватели продолжали пытаться приструнить меня, взывая к самоконтролю, сейчас взявшему отпуск по болезни, и стыдя иностранными гостями. Пытаться, потому что ничего другого, действенного, взрослому лорду сделать они согласно Кодексу не могли. Попытки их, кстати, оставались по большей части безрезультатными.

  А что я мог сделать? Есть болезни, которыми следует переболеть в детском или юношеском возрасте. Потому что во взрослом они приводят к серьезным осложнениям в психике, общественном положении или содержимом кошелька. А такая, в сто раз сильнее, чем классическая первая, навеянная магией любовь по степени воздействия вообще сродни по последствиям с легилименцией от Волдеморта и Основателей вместе взятых. Чертовы чувства! А ведь я так надеялся, что задавил этот розовый туман еще лет пятнадцать назад!

  В итоге произошло то, чего рано или поздно следовало ожидать. Подождав пару недель и видя, что все словесные уговоры бесполезны, на меня нажали тем, кто с одной стороны имел у меня хоть какой-то авторитет, а с другой - был ежегодным расходным материалом. Да-да-да. Профессором ЗОТИ. Моуди-Краучем. Именно им самым.

  В один тяжелый, скучный и беспросветный без моей леди субботний день Моуди отловил меня после обеда и отвел в уголок.

  - Так. Хватит киснуть! Лорд не любит сопляков, которые не умеют держать себя в руках. И не важно, по каким именно причинам: убил ли кого, умер ли кто у тебя, без разницы. А поэтому, раз ты не можешь справиться сам, меня просили тебе помочь. Собирайся, надевай нормальную одежду, и пойдем.

  Перейдя по каминной сети в бар Тома, мы, к моему глубочайшему удивлению, из него выходить не собирались. Молча поднялись на второй этаж, где сдавались комнаты. Молча сели за стол. Я не успел еще внимательно осмотреть весьма неплохую для такого задрипанного кабака обстановку, как после стука и короткой разрешающей реплики Крауча открылась дверь. В номер молча зашел хозяин, поставил на стол огромный поднос с тарелками и бутылками и так же молча ушел, плотно закрыв за собой дверь.

  Крауч навесил на дверь какое-то запирающее заклятие, после чего с довольной ухмылкой глотнул из небольшой мензурки, которую вытащил из одного из карманов, которые во множестве усеивали одежду старого опытного аврора. Правда, ухмылка очень быстро пропала, сменившись гримасой отвращения и боли. Даже просто наблюдать обратное превращение - удовольствие не из самых приятных, а уж отходить от оборотного зелья... По себе помню, как это не здорово.

  - Фу! Ну и мерзость! - передернулся Барти и стал из безразмерного мешка швырять на пол нормальную одежду. - Что оборотка, что это вот зелье, возвращающее в естественную форму, - Быстро одевшись и с удовольствием подвигавшись в своем настоящем теле, Крауч наконец вернулся за стол и бухнулся в кресло.

  - Хорошо-то как! Запомни на будущее. Никогда не принимай оборотку больше, чем трое суток подряд. Иначе... а впрочем, тебе-то что до этого... Давай лучше, - Барти протянул руку, схватил первую попавшуюся бутылку, свернул ей "голову" и быстро разлил напиток по бокалам, - расслабимся. - Бери, - протянул он мне один. - Ну, - Барти поднял свой бокал, - за возвращение Господина! До дна!

  Я поднес жидкость со смутно знакомым запахом ко рту и, повторяя за Краучем, залпом проглотил ее... и поперхнувшись, выплюнул почти половину обратно! Сливочное пиво или максимум вино - вот что по моим прикидкам могло оказаться в стакане, принимая во внимание мой сопливый возраст. Но вот чего уж точно там не могло быть, так это самого настоящего крепкого джина! Пытаясь продышаться и остудить обожжённое горло, я укоризненно посмотрел на Барти, на что в ответ тот лишь весело рассмеялся.

  - Ха! Это тебе, парень, не магический огневиски, который, несмотря на свою крепость, пьется мягче сливочного пива. Это классический маггловский горлодер! То самое, что так нужно тебе сейчас, чтобы прийти в себя! "Vodka ili bliadee", как мне когда-то говорил Долохов, это лучшее лекарство от разбитого сердца!

  - Но я не хочу!

  - Заткнись и молча слушай то, что тебе говорит старший и гораздо более опытный товарищ! Ты в своем крайнем эгоцентризме думаешь, что только ты - единственный на всем свете оказался с разбитым сердцем? Думаешь, другие до тебя никогда не были отвергнуты? А теперь ты сидишь тут и хнычешь, вместо того чтобы либо пойти и решить свои проблемы, либо...

  - Как?

  - Как? Пойти и трахнуть ее, либо, если силенок нет, упиться отворотным, чтобы из всех дыр у тебя оно хлестало! Ха-ха-ха! Неужели и я таким смешным был тогда?..

  "Бля! Стыдоба-то какая! Действительно, со стороны это так по-детски выглядит, что просто жуть. Блин! А если бы я сейчас был во взрослом теле? Как бы противно это выглядело тогда? Фу! Ненавижу любовь! Одни только проблемы от нее! Да еще и этот! Советчик, бля, нашелся. Вот только, поучать других - все мы умные, а справиться с самим собой..." - подумал я и спросил:

  - Раз уж ты такой умный, то поведай мне, как справился ты сам? Если, конечно, ты когда-нибудь любил!

  - Хм... - смутился Барти. - Там... Ну... Не важно.