Что еще упрощает выбор, что принять или не принять эти варианты можно только парой. По очевидным причинам одно без другого бессмысленно. Так что:

  - Я согласен.

  - Принято. За это каждый из нас даст тебе поручение, выполнить которое ты будешь обязан. Ты не услышишь их вслух сейчас. Ты их осознаешь, когда придет время. Надеюсь, ты же понимаешь, что получая по сути стопроцентную предоплату, ты не сможешь потом отказаться от наших требований?

  - Неприятно, но мне некуда деваться...

  - Мое ты можешь узнать прямо сейчас, - Ровена перебила Хельгу. - Просто ради твоего спокойствия, и ради того, чтобы ты знал, какого уровня проблемы придется решать, сможешь ли сделать и стоит ли тебе соглашаться вообще.

  - Я слушаю.

  - Моим желанием будет великое открытие. Ты должен будешь обогатить мир магии великим открытием уровня, ну к примеру, как мой хроноворот. Или философский камень...

  - Хм, - я действительно задумался. - Вопрос такой. А если я не успею, или не смогу?

  - Правильный вопрос. Если ты не сможешь или не успеешь, то твой долг ляжет магическим обетом на твой род и твоих потомков, а ты сам в виде призрака будешь следующие пять тысяч лет рабом Хогвартса, - вместо основателей ответила Шляпа.

  - Как-то не очень справедливо получается...

  - А где она есть, эта справедливость? Чтобы тебя утешить скажу, что продавец тут ты. Не нравится предложенная цена, жди другого покупателя...

  Еще раз подумав, и взвесив все плюсы и минусы, я сказал:

  - Я согласен на договор.

  - Договор заключен, - подтвердила Хельга.

  - Но прежде чем мы начнем работу, - внезапно обратился ко мне Салазар Слизерин. - Я хочу тебе кое-что сказать. Парень, ты мне не нравишься. Лично. И хотя ты подходишь для моего факультета по складу характера, видеть тебя я там не желаю. Так что изволь покинуть Слизерин и перейти на какой-нибудь другой. И чтобы не осталось недомолвок: я не прошу. И даже не требую. Я ставлю тебя в известность. Поверь, у меня хватит власти над своим факультетом в этом вопросе даже в таком состоянии.

  - Но как это сделать?

  - Советую посетить библиотеку и внимательно почитать Кодекс Хогвартса. Подсказка - обрати внимание на историю, случившуюся в сентябре года где-то около 1456-го.

  Дверь выручай-комнаты за необычным визитером закрылась. Стены начали плыть, возвращаясь обратно в свое аморфное состояние, отправляясь в магические не-здесь и не-сейчас, в ожидании нового посетителя волшебной комнаты. Медленно растворялась и обстановка, только призрачные фигуры основателей продолжали вести свой диалог.

  - Реддлу мы столько не дали, - задумчиво проговорила Ровена.

  - Реддл и просил совсем в других объемах. И он не справился, - напомнила Хельга.

  - У него еще все впереди... - пробормотал Слизерин. Но уверенности в его голосе не было.

  - Как вы видели из описания той временной петли, что наш мальчик называл "канон", у Реддла - уже все позади, - уверенно произнесла Ровена. - Да и хоркруксы... Не тем он путем пошел!

  - Мы все знаем о том, что, точнее кто, стоит на пути к истинному бессмертию... - напомнил Гриффиндор.

  - Не будем об этом. Да. Это запретная тема, - почти хором произнесли остальные.

  - А, чувствуешь? Твоя выродившаяся кровь, Салазар! - решил сменить тему Годрик.

  - Да. Мне стыдно за своих потомков! Я никогда не гнался за громкой родословной. Я сам сделал свое имя таким, что оно прошло сквозь века! А этот: "Лорд Воландеморт"... Кстати, ты и при жизни был тем еще говнюком, любителем тупых злых шуток. И таким же остался и в не жизни.

  - Промолчать не мог? - поддержала Ровена. - Мало ли кто и почему там город сжег? Магглы вон себе причину выдумали, и хорошо...

  - А как тебе твои? - решила добить Гриффиндора Хельга. - "Мародеры" и их верные почитатели. Не коробит слух, сэр рыцарь? - В ответ "сэр рыцарь" только зубами заскрежетал.

  - Уж твои-то... - начал было он, но подруга его перебила.

  - А что "мои"? Я своими довольна. Почти. И турниры выигрываются моими, и в этом их министерстве должности по праву принадлежат моим...

  - А дракона взять в одиночку твоим слабо?

  - Зато дорогу к нам находят только слизеринцы, - похвастался Салазар.

  - И за это ты их со своего факультета вышвыривать принялся?

  - Это для его же пользы!

  - Хватит склочничать! - перебила хвастовство достижениями факультетов Ровена. - Надоели еще при жизни. Скажите лучше, мы что, пожалели мальчику силы?

  - Мы решили пойти совсем другим путем, - серьезным тоном начал наконец важный разговор Гриффиндор. - До этого все, кто к нам ни приходил, просили силы и получали ее. Но она им не помогала, - Салазар промолчал, но утвердительно кивнул.

  - Мозги никто не просил, - согласно вздохнула Ровена.

  - И упорства, - таким же вздохом вторила ей Хельга.

  - А все же, если не справится? - продолжала сомневаться Рейвенкло.

  - Справится - не справится, его проблемы... У нас еще есть время, - равнодушно сказал Слизерин.

  - Но его немного...

  - Это да.

  - А василиском своим ты все же озаботься, - завершила разговор Основателей Шляпа.

  "Здравствуй, родимое Больничное Крыло!" - так и хотелось мне воскликнуть мне после пробуждения, завидев знакомые белые ширмы. Вот только делать этого я не стал, ведь по закону жанра в пределах моей слышимости шел очень интересный разговор. Точнее, его окончание.

  - Только после того, как поправится, и точка!

  - Но Поппи, - просительный голос директора на медведьму не произвел никакого впечатления.

  - Никаких "Поппи"! - отрезала колдомедик. - Альбус, пойми ты! Мальчика кто-то пытал. Сильнейшее мозговое истощение, почти как у Лонгботтомов. Он потерял очень много крови. У него серьезные повреждения магического ядра. Он чуть не стал сквибом! Ко всему прочему, он упал с лестницы и сломал себе ногу! Так что никаких разговоров два дня! И, пожалуйста, директор, никакой легилименции, как вы любите, хотя бы неделю! У него сейчас в голове не мозги, а студень! Вы же его просто убьете на месте!

  "Спасибо тебе, Поппи, добрая ты душа. Спасла меня", - благодарно подумал я. Общаться с Дамблдором в текущем состоянии у меня не было никаких сил.

  Спасение в больничном крыле продлилось всего неделю. За это время меня посетили мои одноклассники, посетовали на мою неуклюжесть и неудачливость - официально, я оступился и упал с лестницы (блин, прям как в армии после разборок!). Намекнули на то, что я на пути к рекорду школы по проведенному среди первокурсников времени в больничном крыле за первый месяц обучения. Вот уж спасибо, такой славы мне не надо.

  В середине недели заходил декан. Судя по тому, что Печать молчала, в голову он мне не лез. Но это не помешало ему тщательно расспросить меня о произошедшем, намекнуть на то, что если кто-то мне помог упасть, или, тем более, если я запомнил того, кто меня пытал, нужно немедленно доложить, т.к. это уже не шутки. Отговорился тем, что ничего не помню. А как вспомню, так сразу же расскажу.

  Разговор с директором произошел на следующий день после беседы с моим деканом. Монолог Дамблдора, слава Мерлину, меня ни о чем пока не спрашивали, оставил меня в очень тяжелом моральном состоянии. Уж на сколько я знал причину произошедшего, и то чуть не поверил его убеждениям. Умеет убеждать.

  Суть же разговора сводилась к следующим положениям. Первое. Вот к чему приводит участие родителей на неправильной стороне. Второе. Сторона директора, то есть сторона общего блага - это правильная сторона, где ничего такого произойти не может. Третье. На своих приятелей все-таки нужно постукивать, ибо, быть может, это их проделки, расскажи, мальчик мой... Четвертое. Участвовать в серьезных делах может быть очень больно.