- Да.

  - Как определим, кто первый?

  - Предлагаю бросить монетку... - сказал Энтони, и достал из кармана медный кнат. - Что загадаешь? Голову или хвост?

  - Хвост.

  Достаточно широко известный в магическом мире колдомедик мадам Поппи Помфри очень любила свою работу. Именно поэтому она и устроилась в свое время на эту весьма непривлекательную для понимающих должность: медведьмы в Хогвартс. Ведь если внимательно посмотреть, что в ней такого хорошего? Работы - море, больших денег и влияния - нет, к тому же повреждения магией у детей каждый раз совершенно разные. Дикое стечение обстоятельств, которое не приснится опытному и осторожному магу даже в самом страшном кошмаре, маги-недоросли легко воплощают в реальность. Потом остается только удивляться, как можно было ошибиться в зелье или заклинании, чтобы в итоге получилось такое.

  А ведь есть еще и не случайности! Одни только Близнецы со своими далеко не всегда безобидными шуточками стояли приблизительно за двадцатью процентами самых сложных случаев в колдомедицинской практике мадам Помфри. Опыт они ей, конечно, обогащали весьма внушительно, но как же иногда хотелось врачу прописать одинаковым с лица рыжим хорошую порцию перечного зелья, причем не орально, а ректально!

  Короче говоря, должность колдомедика в Хогвартсе была абсолютно собачья, но, несмотря на частые и весьма заманчивые предложения, она все еще оставалась в британской школе магии. Быть может потом, когда ей предложат должность главного медика Святого Мунго или какой-нибудь крупной магической больницы на континенте, она и согласится, но не сейчас. Не сейчас.

  Турнир Трех Волшебников, впервые за долгое время проводившийся в Хогвартсе, обогатил ее практику случаями с участием заклинаний и зелий европейской и даже китайской магической традиции, что не могло не радовать весьма въедливого профессионала, которым являлась мадам Помфри. Однако, бывает, наступают такие времена, что даже самая любимая работа утомляет настолько, что хочется взять и послать все и вся далеко и надолго. И пинка выдать, чтобы отправились туда побыстрее. Редко, но бывает. У всех. Вот сегодня и у мадам Помфри настал такой неприятный момент. И не без причины.

  Проблемы, как из рога изобилия, начались с самого раннего утра. Сначала одна за другой прибежали две полукровки, одна гриффиндорка, а другая - гостья из Франции, и, смущаясь, запинаясь на каждом слове, пылая алыми щеками, попросили весьма... специфических зелий. И если француженка честно сказала: "что-нибудь от незапланированной беременности, а то свои я забыла, а подруги - завистливые стервы!", то гриффиндорка ни много, ни мало попросила зелья, чтобы восстановить потерянную девственность!

  От такой дремучей необразованности Поппи оставалось только стыдливо потереть себе лоб ладонью. А еще изо всех сил сдерживать яростное желание выдать хороший подзатыльник либо этой наглой курице, дорвавшейся до сладкого, либо ее декану, между прочим, тоже женщине, однако ленивой до чопорности, или чопорной до лени. "Рассказать своей студентке, что хоть пенькой там все зашей, с точки зрения магии она уже раз и навсегда женщина, и всем интересующимся это будет отчетливо видно, что, слабо?! Или суровое горское воспитание не позволяет разговаривать на эту тему? А ей, скромному колдомедику, лишние плоды потом травить и слезы ведрами с пола собирать? Та же Помона своим барсучихам еще на первом курсе на всякий случай глаза раскрывает, именно поэтому и проблем у нее таких нет! И невесты почти всегда девушками замуж выходят, если хотят. И браки - крепкие... Эх, Минерва, Минерва! В наши годы на эту тему еще на втором-третьем курсе всех девушек честно и без прикрас просвещали либо матери-сестры, либо старшекурсницы. Неужели, ты этого не помнишь? А сейчас что тогда творишь? Хорошо еще, что артефакты проверки на девственность очень редки и почти все используют магию крови, то есть остаются запретны Министерскими указами для большинства магов. Но пару слов-то можно сказать было?" - именно так думала Помфри после тяжелого разговора с гриффиндуркой.

  Разочарованно вздохнув, медведьма присела за стол попить чаю с выпечкой, что принесли ей, пропустившей за всеми этими волнениями завтрак, хогвартские домовые эльфы. Но только она сделала первый глоток и куснула воздушнейшую булочку, как косяком пошли следующие пациенты. Пришлось все бросить и заниматься пострадавшими. На этот раз были парни, и шли они необычно бурным потоком. Обычно Снейп обеспечивал ее тремя-пятью пациентами в неделю, но сегодня, видимо, так сошлись звезды, и в Больничное Крыло с его уроков приползли аж семеро! За одно занятие! А ведь это было только Зельеварение! Не успела она провести все положенные процедуры очистки и восстановления, как драки пар антагонистов Дурмштранг-Шармбатон и Гриффиндор-Слизерин "одарили" ее сверхплановой практикой почти до самого вечера. И, как назло, случаи все были настолько тяжелые, что ей пришлось порядком выложиться и растрясти запасы зелий. Хорошо еще, что через совет попечителей Дамблдор выбил повышенные ассигнования на этот год. И что часть этих средств в виде флаконов с редкими зельями и баночек с мазями встала на полках Больничного Крыла. Подлечив последнего пацана, злая и голодная ведьма только-только было подумала спуститься на ужин, как дверь Больничного Крыла открылась и в нее заглянула весьма необычная парочка.

  Одного из юношей она знала просто отлично. Молодого, пятнадцать лет еще только, но уже эмансипированного лорда древнего рода, можно с полным правом было назвать завсегдатаем Больничного Крыла. До абсолютного рекорда, который был ровно один учебный год (ну очень уж невезучим оказался тот полукровка-рейвенкловец набора тысяча девятисот второго года), Крэбб, даже если учитывать последствий неприятной истории с василиском, пока еще не дотягивал, но в числе первых двадцати уже находился. Но ведь это только четвертый курс, и дорогой он идет трудной...

  Распределенный вначале на Слизерин, а потом собственноручно перешедший на Хаффлпафф, мальчишка своей любознательностью и магическими дарами в области светлого целительства и магии крови очень нравился Поппи. Уж больно он напоминал ей ее саму в этом возрасте. Одно время она даже подумывала взять после СОВов Винсента в ученики. В конце-концов, не на Эббот же, закапывающей свой и без того слабенький талант целителя в землю, оставить кабинет колдомедика после неминуемого ухода из Хогвартса? Но, увы. Винсент умудрился отсечь часть своих Родовых Даров, и теперь стал абсолютно неспособен к целительству. Зато оставался способным не пропустить мимо себя ни единой неприятности. То, что он покинул Больничное Крыло не далее как часа три назад и уже опять здесь - громко говорящий за себя факт.

  Зато другой ученик, Энтони Гольштейн, попадал к ней в руки считанные разы и только по мелочам, вроде простуды или неизбежных ушибов от падения с исчезнувшей на лестнице ступеньки. Вообще этот мальчик был классическим учеником Рейвенкло. Ученики же факультета с тотемом ворона отличались редким здравомыслием, осторожностью и спокойствием, поэтому редко появлялись в Больничном Крыле. Правда, помимо положительных качеств ученики самой умной основательницы имели и соответствующе факультету гипертрофированное любопытство. Острое настолько, что, бывает, режет своего хозяина не хуже выскользнувшего из рук меча. Поэтому Флитвиковы воронята если попадали к ней, то либо всего на пять-десять минут, либо на долгие дни и недели. Такие случаи зачастую превращались в настоящие брильянты для ее медицинской практики. Ибо редко кто может так умудриться настолько неординарно искалечить себя или ближнего своего, как это получалось у рейвенкловцев. Причем делалось это не из-за злобы, в порыве ярости или ради удовлетворения сребролюбия, а просто в чисто познавательном, академическом любопытстве. Конечно, в последнее время про данного конкретного юношу ходили весьма неблагозвучные слухи, на которые лично Помфри равнодушно мотала головой. Уж что-что, а от целителя таких интересов, как ни прячь - никак не спрятать, поэтому она при первых подозрениях озаботилась проверить Энтони весьма малоизвестным за пределами целительского круга заклинанием. Впрочем, и прятать или совершать какие-то определенные действия, вроде информирования родителей, не пришлось. У рейвенкловца, как оказалось по результатам исследования, даже слабых следов отклонений не оказалось.