– Знаешь, ты ведь многое сделал для легких ньюйоркцев, – говорю я.

– Да? – удивляется он.

– Все эти проекты, посвященные общественному транспорту. Благодаря им загрязнение воздуха уменьшилось.

– Правда?

Кажется, ему приятно, но он смущен. Я напоминаю деду о его дерзкой идее. Активный сторонник общественного транспорта, пару лет назад дед пришел к мысли, что метро и автобусы должны стать бесплатными, как вода или радио. Результат – меньше людей за рулем, меньше смога, выше эффективность транспорта. Дед спонсировал исследование и пытался убедить мэра.

– Скоро так и будет, – говорит он. Типичный оптимизм, разве что несколько чрезмерный.

– Надеюсь, – отвечаю я.

Загрязнение воздуха в Нью-Йорке – серьезная проблема, но все могло бы быть гораздо хуже. В недавнем рейтинге Американской ассоциации по борьбе с легочными заболеваниями Нью-Йорк занял семнадцатое место по озоновому загрязнению (первым стал Лос-Анджелес) и двадцать первое – по загрязнению твердыми частицами (чемпионский титул завоевал Бейкерсфилд, штат Калифорния).

Загрязненность воздуха оборачивается всевозможными недугами, включая эмфизему, астму и сердечно-сосудистые заболевания. По оценке ВОЗ, каждый год 2,1 млн людей умирает вследствие загрязненности воздуха. Но это всего лишь оценка. Сколько жителей Нью-Йорка страдает от загрязнения – неизвестно.

Лучшее, что вы можете сделать, – сохранить воздух в доме чистым. Не используйте ароматические свечи и ароматизаторы воздуха. Не забывайте чистить фильтр кондиционера каждый год. Некоторые врачи советуют открывать окна на пятнадцать минут каждый день, потому что воздух в помещении нередко еще более грязный, чем на улице. Если у вас проблемы с легкими, купите фильтр тонкой очистки воздуха (HEPA). Избегайте поездок на велосипеде по оживленным магистралям, не бегайте вдоль дорог (во время физических нагрузок выхлопные газы представляют бо́льшую опасность). И если вы всерьез озабочены этой проблемой, купите хирургический респиратор высокой очистки (респиратор № 95), который защищает от вдыхания твердых частиц. Я протестировал такой на своей дорожке, которая благоухает жженой резиной. Дышать в нем было тяжело, как во влажном экваториальном лесу.

– Ты выжил, несмотря на загрязнение, – говорит Джули.

– Держусь пока, – отвечает дед, улыбаясь.

– На самом деле ты живешь в правильном месте, дед, – замечаю я.

Я рассказываю, что, несмотря на загрязнение воздуха, в Нью-Йорке высокая ожидаемая продолжительность жизни – 78,6 года (средняя по США – 77,8 года). Почему? Мнения расходятся, но большинство специа-листов соглашаются с тем, что ньюйоркцы вынуждены много ходить, и это немаловажно. Как сказал в интервью журналу New York бывший руководитель городского департамента здравоохранения, «наш мегаполис – один большой спортзал».

– Хотя ты держишься дольше, – говорю я. – Как на Окинаве.

Эта префектура на юге Японии лидирует по числу жителей, достигших столетнего возраста благодаря комбинации факторов (ходьба по крутым склонам, физический труд, которым занимаются даже пожилые люди; диета с низким содержанием жиров и сахара и т. д.).

– Или как адвентист седьмого дня из Сан-Диего.

Еще одна община долгожителей, что отчасти объясняется тесными семейными узами и вегетарианской диетой.

– Кто? – переспрашивает дед.

– Адвентист седьмого дня. Это религиозная община. Ты мог бы вступить в их ряды.

– Думаю, слишком поздно.

Масса тела: 71,5 кг

Расход жевательной резинки (начиная с главы о зубах): 48 пачек

Медитирую: 10 минут в день

Медитирую по-настоящему (а не думаю о чем-нибудь заурядном): 2 минуты в день

Теперь я сижу только четыре часа в день. Я говорил, как мне нравится ходить по дорожке? Здесь я пишу, чищу зубы, глотаю рыбий жир. Ходьбу по дорожке я воспринимаю как достижение, что может показаться странным, ведь она предназначена для того, чтобы вы оставались на месте. Работая над этой книгой, я прошел 1416 км. К концу книги я надеюсь преодолеть отметку «1600 км».

Я часто думаю, что́ я-прошлый подумал бы обо мне-нынешнем. Сейчас я тот парень, который надевает велошорты, даже если не собирается никуда ехать на велосипеде. Я единственный, кто ест овощи на вечеринках. В ресторанах я спрашиваю, какого лосося там подадут: культивированного или дикого. И отказываюсь от копченой рыбы (ведь это может спровоцировать рак). И пожалуйста, никакого крахмала.

Думаю, я-прошлый отказался бы иметь со мной-нынешним дело.

Цель та же: идеальная диета

Изо дня в день я ем одно и то же и не уверен, что это хорошо. Таким было мое ежедневное меню последний месяц или около того:

Завтрак: яичница-болтунья из двух белков на масле канолы, горсть грецких орехов, миска овсяных хлопьев с органической черникой, клубникой и льняным маслом.

Обед: салат из шпината, брокколи, краснокочанной капусты, перца, гороха, помидоров, артишоков и свеклы (иногда с семенами подсолнечника). Без заправки.

Полдник: обезжиренный греческий йогурт с кусочками дыни и виноградом. Три ложки хумуса.

Ужин: киноа, спаржа, приготовленная на пару, шницели из шпината Dr. Praeger. И три раза в неделю дикий лосось с лимонным соком (прости, Марти). Бокал красного вина. Может быть, два.

Это несколько видоизмененная средиземноморская диета, польза которой подтверждается многими исследованиями. Я не против однообразия. Мне так комфортно. Но ради собственного здоровья я, наверное, должен чаще вносить в свой рацион новизну. Пробовать что-нибудь сумасшедшее, например заменить киноа булгуром.

И в интересах эксперимента я должен бросаться в крайности. Я должен испытать некоторые из диет, о которых читал. В ближайшие несколько недель обещаю стать веганом-сыроедом, а затем побывать на противоположном полюсе, где обитают последователи Аткинса и представители палеодвижения.

Приехала тетя Марти, и мы встречаемся в Candle 79, веганском ресторане на Ист-Сайде. Я попросил Марти провести индивидуальный курс «Сыро-едение для чайников».

Мы сидим в дальнем углу зала. Марти не желает вдыхать токсины, выделяемые свечами, которые и дали название ресторану. Она просит, чтобы свечку с нашего стола убрали.

– Свеча не настоящая, – объясняет официантка. – Она электрическая.

– Я все равно хотела бы, чтобы ее убрали. Электромагнитное излучение.

Когда свечу уносят, я прошу у Марти совета.

– Тебе придется переступить через нежелание готовить самому, – говорит мне Марти.

Итак, мне понадобятся: блендер, ломтерезка, спиральная овощерезка, сушилка, порошок спирулины, кристаллы сине-зеленых водорослей и особая морская соль (горная или морская). Мне потребуется соковыжималка, но не любая соковожималка. Мне нужна шнековая соковыжималка, ни в коем случае не центробежная: соприкасаясь с лезвиями, продукты окисляются и теряют питательную ценность.

О боже. Я записываю и чувствую, как тает мой аванс.

Я получил свою шнековую соковыжималку через пару дней. В течение часа я окропил ее кровью из своего безымянного пальца, порезавшись при сборке.

Я достаю пакеты с органическими огурцами, листовой капустой, морковью, свеклой, листовой свеклой и цукини. Я кладу кусочки цукини в соковыжималку и надавливаю на них, чтобы протолкнуть вниз. Безрезультатно. Давлю сильнее. Жужжа и причмокивая, соковыжималка поглощает цукини, а с противоположного конца сочится зеленая жидкость. Все идет правильно. Я выжимаю сок!

Расправившись с несколькими овощами, я решил, что теперь это мой любимый способ приготовления пищи. В том, чтобы подвергать ни в чем не повинные овощи столь мощному насилию, есть какое-то извращенное удовольствие. Я как будто выпотрошил рыбу или освежевал оленя.