— Но Брелов в трактире говорил, что портал уничтожило падение Вавилонской башни…

— Как бы это тебе объяснить? — Авельир задумался. — Дело всё в том, что наши миры тесно взаимосвязаны, когда в Адальире что-нибудь происходит, то это событие имеет отклик и на Земле. На Земле причиной закрытия портала, связующего миры стало падение Вавилонской башни, в Адальире это было результатом удара Низерельдера в бою с Ронгторном.

Алёна кивнула, кажется, начиная что-то понимать.

— Кроме этого удар Низерельдера уничтожил Ронгторна и сокрушил самого Кэльвиара, выжег леса и осушил реки. Лишь многие сотни лет спустя эта земля стала столь же прекрасной, какой и была, и какая она есть сейчас перед твоими глазами! После сражения всё изменилось, Боги Первого Круга больше не могли попасть в Адальир, и власть целиком перешла к Т'эраусу и Даосторгу.

— И что стало потом?

— Однако Т'эраусу не удалось полностью одолеть добрые силы Адальира. Дух Кэльвиара смог всё-таки возродится в здешних лесах. Он поселился в большом дереве, собрав вокруг себя множество последователей. Объединённые Кэльвиаром люди дали отпор разбушевавшемуся чудовищу и сами сокрушили его армии. Т'эраус был разбит, и больше о нём никто ничего не слышал. Кэльвиар же продолжает жить внутри дерева, он говорит со жрецами и учит их, что и как нужно делать, и однажды он вернётся обратно полноправным хранителем Адальира.

— Как это, если он стал теперь деревом?

— Жрецы Вавилона верят, что однажды, когда Кэльвиарово древо вырастит достаточно большим, они выточат из него Кэльвиара, и тот оживёт.

— А почему они не сделают этого прямо сейчас? — удивилась Алёна.

— Дерево, в котором сосредоточен дух Кэльвиара, ещё слишком мало, а, значит, и созданный из него герой будет мал. Вот они и ждут, когда дерево вырастет. Только растут божественные деревья очень-очень небыстро.

— А что стало с Ронгторном?

— После победы над воинами Т'эрауса люди Герронии создали из его обломков защитника себе, каменного великана Т'аоса, и поставили его охранять горный проход из Кйа-Ори крепости Т'эрауса в Зирвельдон, поэтому воины Гиртрона больше не могут попасть на эту сторону Адальира. Т'аос не пропускает ни одного существа из Свиртенгралля, и Адальир надёжно защищён. Здесь власть имеет лишь Грас Даркфлесс со своими слугами.

— А что стало с этим, как его, ну, мечом?

— С Низерельдером?

— Да, с Низерельдером, где он сейчас? — Алёна начала отряхивать пыль с подола.

— Никто не знает, — Авельир пожал плечами, — меч Т'эрауса канул в лету вместе с древними эпохами и своим божественным хозяином, кое-кто думает, что он всё ещё хранится в Фаллен-Граунде. Говорят, будто некоторые навигаторы видели его собственными глазами в стенах Фаур-Каста, хотя, я лично в это не верю.

— Почему?

— Даркфлесс вассал Гиртрона, древнего демона сновидений, который живёт и правит в противоположном краю Адальира. Даркфлесс непременно нашёл бы способ передать древнее оружие своему господину. А если бы Низерельдер был у Гиртрона, то сразу бы началась война, это чудовище не стало бы ждать с нападением, обладай он такой мощью! Думаю, они спутали его с другим мечом Флесскауртом, подаренным Даркфлессу самим Лемероном, королём Сальвордера. Понимаешь? — судя по выражению лица, Авельир даже и не рассчитывал услышать от девушки утвердительный ответ.

— Ну, — вопреки ожиданиям она всё-таки кивнула.

— Если бы Низерельдер был у Гиртрона, то он бы начал войну против всего остального Адальира, поэтому кое-кто пытался да и пытается поныне отыскать эту чудовищную реликвию древности. Возможно, этого не происходит только благодаря магии хранителей Адальира и служителям святыни Клианор…

Алёна нахмурилась, вспоминая, где могла слышать это слово.

— А то б давно эти твари вылезли из своих пещер под Свиртенграллем, — Авельир многозначительно покачал головой и прищурился. — Они только и ждут, когда ихний король, проклятый Гиртрон, обретёт Низерельдер, а уж тогда спуску не дадут! — добавил он устрашающим шёпотом.

— А кто они? — спросила Алёна, почему-то тоже перейдя на шёпот и непроизвольно оглянувшись.

— Они — это вассалы Гиртрона, герддроны его армий, герддроны и дартгроты Граса Даркфлесса, слуги Шэугкана, нашего Шэу и Визиронта, — сказал он в ответ, упомянув о чудовище с черепом дракона на голове даже как-то по-свойски.

Алёна удивлённо подняла брови, она-то помнила встречу с этим жутким существом Фаллен-Граунда и не могла понять, отчего это Авельир зовёт монстра ласково «наш Шэу». Авельир заметил перемену и сразу сообразил, чем именно смутил Избранную.

— Я знаю его так долго, что уже привык к его существованию, — спохватившись, поспешил пояснить Авельир. — Хотя он положил многих наших воинов, и его походы против славного Эрнонда тоже были весьма гнусными мероприятиями…

— Всё равно не понятно, — Алёна мотнула головой.

— А я думаю, чего это вы отстали? — вступил в разговор, подошедший спереди Дэльвьир. — Понимаешь, Алён, есть он-лайновая игра, как бы прикрытие нашего братства на Земле, мы общаемся через неё. Так вот, там образ Шэугкана один из самых популярных, поэтому он уже не воспринимается, как реальная личность, а скорее как персонаж, вот поэтому Авельир и говорит о нём не как о реальном воине, надо сказать, очень опасном воине Фаллен-Граунда…

— Ясно, — сообразила девушка, — вы так долго играли в него на Земле, что не можете воспринимать его настоящего?

— Что-то вроде этого, — Авельир задумчиво поглядел в сторону. — Хотя, я чуть не сдох при одном его виде, там, у руин древнего хэза.

— Ну и силищи у него, швырнул меня, как пылинку! — пожаловался Дэльвьир, в словах его сквозила опаска и неприязнь. — Если бы не ты, Алён, нас бы там всех положили!

— Да я-то тут при чём? Это всё спасибо тому путнику римскому…

— Да уж, он нам здорово подсобил! — подтвердил Авельир.

Густущие леса слева и справа уступили место звенящим росой равнинам, подобно морским волнам колышущимся следом за вольным ветром. Горный хребет здесь размыкался, переходя в причудливо изогнутые цепочки каменистых холмов, заросших вереском и клевером. Казалось, что горы, лежащие по обеим сторонам тропы, это доисторические животные, устроившиеся на ночлег и так вольно распростёршие свои хвосты.

На выходе из распадка даже воздух становился иным, более прозрачным и чистым. Благоухания глубоких лесных чащ Кэльвиарона уступали здесь место свежести Арвельдонской Пустоши с её необъятным простором, вольными ветрами и голубыми облаками. Раскрасившая небо лазурь, словно бы стекала вниз с полотна, небрежными мазками сливаясь с зеленью трав там, где Великий Художник махнул своей чудесной кистью.

Будто осязаемый ветер, такой чистый и прозрачный, исполненный бодрящей свежести, в этих краях не путешествовал в одиночку, вместе с ним неотлучно следовали той же тропой голоса полевых птиц, рассекающих просторы бескрайнего небосвода с лёгкостью пушинки и быстротой молнии в самом зените хрустального купола неба.

Долина, раскинувшаяся в обе стороны, насколько хватало взора, дальше понижалась ступенями, так, что с этого места весь Арвельдон был виден, как на ладони. Пред взорами путешественников предстали и все самые мелкие и извилистые ручьи с солнечными бликами, заплутавшими в излучинах, и все самые широкие реки, играющие солнечными искрами на перекатах и стремнинах. И пыльные дороги, вытоптанные конными отрядами славного Ормунда, и рассыпанные по пейзажу там и сям человеческие поселения, коричневые домики с красными и зелёными крышами, пасущиеся в лугах лошади и прочий скот…

А в самой дальней дали виднелись в туманной дымке еле заметные вершины великого Свиреаля. Да, где-то там лежал Южный Георальд, где-то там на самой вершине высокогорий Армильда стоял священный монастырь Клианор. А правее должен был находится Эрнонд, некогда славный Вэльмгленн и Гаур-Хэс, сокровище Арвельдона и неусыпное око, следящее за тем, чтобы люди этих золотых земель жили в правде и справедливости, в добре и заботе друг о друге…