— Я и так знаю, что там, дорогой Симпериум! — уверенно заявил Сано, чем немало огорошил собравшихся.

— Вы поистине величайший кудесник, но мне никогда не постичь, откуда вам это может быть известно! — в словах Симпериума скользило осторожное недоверие. — Может быть, вы пожелаете рассказать об этом до того, как мы вскроем чертог? — казалось, хитрому колдуну понадобились доказательства.

Вильвильерентэ усмехнулся:

— Разумеется!

— И что же?

— Её портрет…

— Чей? — Симпериум явно растерялся, ведь он не ожидал подобного ответа.

— Я поведаю эту историю позже. А пока позволь нам не томиться и вступить в чертог!

Симпериум согласно кивнул и, сбив посохом, печать с замка, распахнул двери. Они вошли в высокое узкое помещение с окнами под самым потолком, здесь было холодно и сумрачно. Напротив входа в стене располагался огромный камин с гигантскими, ещё не до конца прогоревшими брёвнами. Возможно, последнее время Даркфлесс часто бывал здесь именно для того, чтобы подзарядиться энергией огня. Симпериум прошёл в центр комнаты и только теперь увидел то, о чём говорил Вильвильерентэ: действительно на стене красовался гигантских размеров портрет какой-то женщины в длинном синем платье и с чёрными волосами. Не один художник трудился здесь, и, как видно, рисовали сей портрет очень долго. Чародей остановился подле картины и поднёс к ней факел. Оранжевый свет озарил портрет, и черты незнакомки проступили отчётливее.

— Это единственная женщина, которая покорила Даркфлесса, — с сожалением вымолвил Вильвильерентэ, подходя сзади. — Именно она сотворила нашего почитаемого короля!

— Что вы имеете в виду?

— Расскажу позже. Вечером жду тебя в зале магической гильдии.

Вечером Симпериум пришёл в назначенное место. Унылые пейзажи Фаллен-Граундской пустоши за окном уже совсем потускнели, и в зале царствовал сиреневый сумрак. Вильвильерентэ был один. Он сидел не на троне Даркфлесса, который был для него слишком велик, а за столом совета гильдии и перебирал в пальцах горсть разноцветных камешков-релаксаторов. Возможно, среди них попался и один нивелировщик, поскольку Сано то и дело вдруг растворялся в пространстве и тут же вновь возникал на прежнем месте, словно бы мерцая. Очевидно, Вильвильерентэ всё-таки несколько нервничал, враз из грязи в князи став единым правителем столь огромного государства.

— Ваше Величество, я прибыл! — неумело отрапортовал Симпериум, всё-таки был он магом, а не солдафоном.

— Да, да, — задумчиво протянул Сано. — Вы, как оказалось, совсем не знали Граса…

— Расскажите мне, — колдун присел на соседний стул. — Я с удовольствием послушаю про нашего великого короля!

— Незадолго до больших празднеств в Ревельерте, — начал Сано, — я был здесь, мы говорили с Грасом в чертоге, и он вдруг поведал мне свою историю. Мало кто знает, и уж тем более, меньше людей в это поверят, но Даркфлесс потерял свой человеческий облик и поселился в доспехе не из-за сражений и волшебства, даже не из-за того, что возродил этих своих чудовищ…

— Значит, виной всему было вовсе не то, что король Даркфлесс дал новую жизнь дартгротам?! — изумился Симпериум.

— А тебе известно, друг Симпериум, как происходит возникновение новой жизни?

Старик немедля стыдливо покраснел, ведь был он так стар, что уже не подобало думать о таких вещах.

— Нет, я имел в виду, вообще.

— Откуда же я могу знать премудрости мироздания?! Сие есть право лишь богов и им подобных.

— Я открою тебе тайну, но в Адальире нет богов. Те, кого мы считаем богами, некогда являлись такими же, как мы, просто они неимоверно взрастили свои силу и энергию. Однако хоть им и открылись многие сокровенные тайны, но и они ведомы, и над ними есть некая единая сила, я подозреваю, что это некий верховый Бог.

Старец задумался.

— Вполне себе возможно, — подумав, согласился он.

— Я, в общем, однажды… Не спрашивай как, но мне удалось частично прочитать «Тайную Книгу Созидания», и постичь смысл жизнетечений и жизненного круговорота… Каждое живое существо в Адальире начинает свой путь с крохотного сгустка энергии, частички света, он так мал, что ты не сумеешь разглядеть его простым глазом, они всюду и слагают всё, вокруг нас. И каждому даётся шанс взрастить свою энергию и набрать её из окружающего мира. Я слышал, что некоторые путешественники из Далёких Земель называют их атомами, электронами и квантами, но что значат эти слова, постичь мне не удалось…

— Поистине наистраннейшее представление!

— Так вот, Грас действительно отдавал свои кванты дартгротам, чтобы потом иметь возможность возродить их целиком… Но этих частичек в каждом из нас столько, что чтобы израсходовать их все ему нужно было бы создать тысячи тысяч тысяч дартгротов, так что, это утверждение верно лишь отчасти. На самом же деле причиной всему была любовь, огромная любовь к самой простой женщине…

— Это она изображена на портрете? — уточнил Симпериум.

— Да, Симпериум, именно она!

— Ах, я же предупреждал короля Даркфлесса, чтобы он не оставлял в живых ту пленницу! — начал искренне сокрушаться колдун, хотя больше, чем короля, он жалел собственный авторитет, который вряд ли сохранится при новом правителе. — А кем была эта дама с портрета?

— Её звали, уж не помню как, но знаю, что имя было очень длинным и таким же красивым. Даркфлесс любил её с каждым годом всё больше, поэтому и проводил так много времени в своём чертоге, любуясь изображением. Короче, она была из степного племени Валльиса, что кочевало по С'аррусовым степям. Даркфлесс сам рассказал, как безумно влюбился, как неудержимая страсть переполняла его в часы их свиданий, но продолжалось это всё не долго.

— И что же случилось, о, Ваше Величество?

— Отец девы был против её союза с бродячим колдуном с сомнительной репутацией, поэтому Даркфлесс и взялся за изучение самых древних и сильных заклинаний, надеясь произвести впечатление на ворчливого папашу. Потом он понял, что не сумеет заслужить расположение родителя возлюбленной и решился силой овладеть предметом обожания. Он собрал армию и напал на лагерь кочевников Валльиса. В сражении отец девы пал, и она прокляла Даркфлесса, а сама стала женой другого. С тех пор Грас стал совсем другим. Все его дела, магия и коронация были лишь ступенями к достижению всё той же одной единственной цели. Когда он достиг всего, чего собирался и воротился к возлюбленной, то вдруг обнаружил, что прошло уже больше ста лет, и его избранница давно состарилась и умерла, Грас был в шоке. Получалось, что время для него текло иначе. Он пережил свою возлюбленную на сотни лет, но был уверен, что набрав необходимое количество знаний и магической энергии, сумеет воскресить её и завладеть её сердцем. Грас был романтиком и безнадёжно влюблённым страдальцем, но в ржавых латах его рукотворного тела это мало кто мог разглядеть, даже я, хоть мы и были близкими друзьями с владыкой Даркфлессом…

Они ещё долго беседовали о мироустройстве и таинственных загадках душ, о том, что любовь правит миром и даже теми из нас, кто утверждает, что никогда не знавал её уверенного влияния. Можно не согласиться с Вильвильерентэ и не поверить в то, что Даркфлесс был способен любить по-настоящему, у каждого своё мнение. В одном Сано оказался прав стопроцентно, каждый из нас хотя бы раз в жизни испытывал это животрепещущее всепоглощающее чувство…

Если бы вы только видели, что уже творилось в окрестных Фаллен-Граунду королевствах в это время! Все бывшие вассалы его и сюзерены, обычно разъедаемые враждой, как железо ржавчиной, вдруг объединились. Раньше они годами не могли собраться с мыслями, а тут за считанные дни собрали все лучшие войска под общие знамёна объединённого воинства и двинули на Фаур-Каст. Грас Даркфлесс так долго притеснял их, душил налогами, досаждал варварскими набегами, что у каждого из окрестных королей от Ревельерта до Арвельдона имелся к древнему королю свой собственный счёт. Ныне, полагали они, Фаллен-Граунд заплатит свои старые долги…