— Скажите, когда приземлимся! — жалобно простонал он.

Силий в ответ многообещающе покивал.

— Мне нужно вернуться к моему земному облику, ибо я уже выхожу за границы контролируемого мной круга! — сказал Силий, обернувшись к Плотнику и Крафтсману.

— Хорошо, друг, — отозвался Крафтсман, — я выполню, что я должен, скоро мы будем на месте!

— Я ему помогу! — пообещал Плотник, приложив руку к груди и почтительно склонив голову.

— Вскоре встретимся, обязательно вернись в город! — Силий довольно улыбнулся. — Она тебе непременно понравится, дружище Крафтсман! Большущие серые глаза, наивный взгляд! — добавил он, подмигнув Крафтсману, и тут же растаял в воздухе, оставив слабо светящийся контур, который через мгновение уже рассыпался миллионами искр, и унёсся назад, словно бы подхваченный порывом незримого ветра.

Таксист с ужасом посмотрел на то место, где только что был Uberrima Fides, и поспешил снова зажмуриться, потому что всё сиденье окутывал серебряный серпантин тончайших молний. Через мгновение машина оторвалась колёсами от стены здания и, описав странный вираж в ночном воздухе, плавно и беззвучно приземлилась на грязную мостовую каких-то задворков, даже странно, что их не тряхнуло, то был ещё один подарок Арбитра Стихий.

Плотник высунулся из окна со своей стороны и стал оглядываться по сторонам.

— Куда теперь?! — вскричал он.

— Сюда, сюда, скорее бежим к точке! — Крафтсман уже выскочил из машины и бегом удалялся в глубину слякотных дворов прямо в шлёпанцах и халате. — Расплатись с таксистом, не забудь!

Плотник суетливо вытащил бумажник и стал считать деньги.

— Ничего не надо, что вы! — пробормотал таксист, еле переводя дух. — Жив, и на том спасибо!

— Ай, забирай всё! — Плотник высыпал всё содержимое кошелька на заднее сиденье, и, хотел было выскочить прочь, но вдруг что-то заметил. Он вернулся назад и вытащил из горстки монет одну. — Вверх «орлом», счастливая! — сказал он. — Я её заберу — и, сунув монетку в карман, Плотник бросился догонять Крафтсмана.

— Сдачу забери, псих! — неожиданно выйдя из оцепенения, крикнул таксист, и трясущимися руками швырнул ему вдогонку горсть монет.

Плотник на ходу обернулся и махнул рукой.

— Оставь себе на чай, на много-много чая! — засмеялся он.

Монетки со звоном рассыпались по асфальту. Таксист тут же поспешил убраться. Машина резко развернулась, взвизгнула колёсами, и унеслась прочь.

Через мгновение они уже были в соседнем дворе. Плотник нагнал старика Крафтсмана в щели между двух гигантских серых многоэтажек, тот стоял посреди огромной талой лужи, воздев руки к небу. В правой руке он держал странный предмет золотого цвета, напоминающий секстант, а левой аккуратно передвигал, прикреплённую к нему поперечную планку с делениями, стараясь, навести её остриём точно на Полярную звезду. Непонятным было, где он успел раздобыть сей странный инструмент.

— Не приближайся, а то сам знаешь! — предостерёг Плотника Крафтсман.

Поднялся ветер, Плотник начал с опаской пятиться, он уже догадался, что именно здесь находилась наиболее удобная точка для адресного перемещения.

— Они должны быть уже где-то на выходе из Гленнвуда! — крикнул он Крафтсману. Но он мог больше не утруждаться объяснениями, ибо Крафтсман давно прочитал все его мысли, он был мастером на эти дела, ведь не зря же его фамилия Крафтсман, что означает «мастер».

— Я уже вижу их месторасположение! — ответил помолодевший старик, и в тот же миг с неба на него упал широкий радужный столб, как тот, что сопровождал Силия намедни. Вспыхнул яркий белый свет и по стенам домов вокруг раскатились сияющие голубым цветом электрические вихри.

Плотник заслонился от света руками, но продолжал смотреть в щели между растопыренных пальцев, как Крафтсман, окутанный серебряными молниями, взлетел над землёй и унёсся ввысь по радужному тоннелю. Вскоре всё погасло, в воздухе остался лишь сильный запах озона. Плотник был искренне потрясён, раньше ему ещё не доводилось видеть мастера, способного вызывать портал одной силой своей мысли, разумеется, кроме Арбитра Стихий Силия, коему были подвластны все природные силы, окружающие нас.

Однажды Плотник спросил Силия: «Тебе и вправду подвластны все стихии?», на что тот с обыкновенной для него умиротворённой улыбкой на лице, спокойно ответил: «Это все мы подвластны стихиям, Плотник, я не повелеваю ими, а прошу помощи у них, ибо concordia victoriam gignit![17] И это есть две большие разницы, в этом и заключается отличие моё от чародеев и колдунов…».

В тот же день, когда они гостили в преддверии Армильд-Клианор, и, сидя в триклинии, смотрели в окно на разыгравшуюся за горами бурю, между ними состоялся такой разговор:

— Почему, ты всегда так спокоен, когда вокруг бушует буря и ветер с корнями рвёт деревья? — спросил его Плотник.

— А что ты видишь там впереди? — в ответ спросил Силий.

— Бурю, — отвечал Плотник честно.

— А я вижу, как Господь творит ветер, — Силий улыбнулся, — разве нужно ребёнку бояться матери, метущей пол или отца, молотком гвоздь забивающего? — он развёл руками. — Вот и вся хитрость!

Почему-то сейчас Плотник вспомнил тот разговор, и ему показалось, что он начал понимать что-то очень важное, его наполнило избыточным ощущением радости и уверенности, словно изнутри его разливался волшебный солнечный свет. Он облегчённо вздохнул и побежал обратно в границы круга, чтобы, как и было обещано, вновь встретиться с Арбитром Стихий.

Покидая точку телепортации, Плотник шёл через город по одной из многочисленных улиц, вдруг он остановился, и увидел, как из тёмных небес ночного мегаполиса, плотно затянутых серой ватой снежных облаков, вниз спадает знакомая ему широкая радуга. Луч её уходил за дома и медленно плавал то влево, то вправо, и Плотник сразу понял, кто может вызывать это странное явление. И, когда он выскочил из-за очередного строения, перед ним снова показался Силий. Арбитр Стихий задумчиво бродил взад-вперёд по грязному двору, сопровождаемый ярким радужным лучом, скользящим вокруг него подобно струе воды. Завидев Плотника, Силий привычно улыбнулся.

— Нам нужно спешить, пока не закрылся… — сказал он туманно.

— Кто не закрылся?! — опешил Плотник.

— Магазин…

Появление Аллвэ

Алёна ещё раз оглядела собравшихся, в тот момент ей казалось, что она попала в компьютерную игру, причём, прямо в самый разгар событий, сразу уровень на третий. Ибо, вокруг была куча новых персонажей, которые вкратце пересказывали ей невероятные события, описывали сражения богов и хитрости демонов, с таким видом, словно это было чем-то обыденным и давно ей известно. Так бывает, когда попадаешь в среду людей, увлечённых общим делом, они невольно начинают говорить с тобой своим специфическим языком, и удивляются, как это ты не понимаешь сути сказанного. Оно и ясно, ведь они столько времени посвящают своему миру, что уже не могут предположить, что то, что стало для них смыслом жизни, может быть неизвестно, или не дай Бог, не интересно кому-то ещё.

— Это похоже на какую-то компьютерную игру, — сказала Алёна, — у вас здесь столько всевозможных существ, и все какие-то страшные… Вот ты, Авельир, говоришь о них, как о своих малоприятных знакомых, а у меня мурашки по спине ползут, слыхано ли дело, огнеголовые воины, да ещё какие-то чудища с крыльями! А Гиртрон этот, вообще страх! Жути нагнали, — Алёна недовольно и немного театрально надула щёки, — прям, не знаю, что и думать! Во всяком случае, я из этого трактира ни ногой, или дайте мне уж Меч-Кладенец!

Брелов по-доброму рассмеялся.