— Если всё так просто, то, почему вы ещё не одолели чудовищ? Представьте, что вы их победили, и все дела!

— Это кажется просто только на первый взгляд, а вот попробуй убедить себя в том, что, скажем, карандаш — самое мощное оружие на Земле, посмотрим, что у тебя выйдет! Надо не просто представить, но и поверить, как в то, что солнце восходит утром, и заходит вечером. Это огромный труд, продолжать верить в чудеса даже тогда, когда их нету вокруг. Особенно это трудно на Земле, здесь, всё-таки, проще как-то!

Алёна понимающе кивнула.

— Ладно, спи, давай, а то завтра будешь ползать квёлая, это не дело!

Алёна опустила голову на подушку, и глубоко вздохнула. Спать ей совсем не хотелось, по крайней мере, как ей казалось. Голова кружилась от узнанного за длинный день, да ещё и воздух вокруг переполняли ночные ароматы леса, будоражащие воображение. В темноте пахло листвой и свежестью, как тогда, когда она летела сквозь портал, влекомая волшебной силой…

Меж тем старый трактир поскрипывал, теми звуками навивая дремоту, и, вскоре Алёна видела уже десятый сон.

Где-то в полночь за дверью послышались шаги. Алёна посмотрела на окно, но Брелова там не было. Она сразу заволновалась, памятуя о ночном происшествии с Дором, в темноте, пытаясь разглядеть, есть ли кто в комнате кроме неё. Потом, всё-таки переборов страх, она встала и крадучись прошла к двери. Здесь особенно сильно чувствовался аромат смолы и хвои, возможно, дверь была сделана из сосновых досок. В замочную скважину она увидела в коридоре силуэты двоих, первым был Брелов, силуэт которого она отличила по длинным волосам, второго узнала по голосу, и только, когда тот заговорил, это был Силль. Алёна прислушалась, пытаясь понять, о чём говорили вавилонцы.

Из их беседы становилось ясно, что Силль просился куда-то уйти, а Брелов не хотел его отпускать. Но, когда Силль сказал, что, может быть, не сможет больше сюда вернуться, тот сдался.

— Ладно, иди! — согласился рок-музыкант. — Ты прав, ещё неизвестно, что приготовил для нас Гиртрон в Гвирендорфе, если там войска, то путешествие становится действительно опасным. Только прошу тебя, Силль, постарайся побыстрее. Не забудь, что на рассвете нам надо двигаться дальше, — напутствовал Брелов.

— Я мигом! — обрадовано выдохнул Силль и стрелой помчался прочь вниз по лестнице, направляясь к выходу из трактира.

Когда его тень скрылась за поворотом, Алёна поспешила к окну и увидела силуэт парня, освещённый луной, мчащийся прочь от трактира по сверкающему росой ночному лугу в сторону тёмного леса. Когда фигура Силля слилась с чернеющими стволами, девушка вернулась к двери.

В коридор вышел Фариселл, он подобно старому псу неистово чесал за ухом и перебирал пальцами волосы.

— Что ты обо всём этом думаешь? — спросил Брелов шёпотом. — Я не зря его отпустил?

— Ты зря боишься своих поступков, — спокойно отозвался Фариселл. — Вот Силий говорит, и я с ним полностью согласен, если есть Божественное проведение, которое ведёт тебя, то много ли ты сам можешь сделать неправильно?

— Это хорошая отговорка, но надо помнить об ответственности за решения! — напомнил Брелов. — Сколько вавилонцев полегло здесь именно из-за неумения рассчитывать на несколько шагов вперёд!

Фариселл пожал плечами.

— Я думаю, не будет зла от того, что они встретятся, всё-таки он её избранник! — сказал он.

— Ну, да, — согласился Брелов, — быть может, ты и прав.

Фариселл скрылся за соседней дверью, которая, закрываясь за ним, глухо бухнула. Завидев, что Брелов направился обратно, Алёна поспешила в кровать и притворилась спящей. Ей вовсе не хотелось, чтобы рок-менестрель знал, что она подслушивала их беседу.

Тем временем, переполняемый радостью, Силль бежал сквозь ночной лес. Он знал, что скоро встретится со своей возлюбленной, и эта мысль согревала его сердце. Аллвэ передал Силлю, когда и где она будет его ждать. Её звали Аэл'орри, она была из немногочисленного народа эрфний, что ныне обретался в лесах у подножья Шадоурока, постоянно путешествую с места на место. Некогда это был славный и многочисленный род. Тогда племена эрфний властвовали в лесах Гленнвуда и Кэльвиарона на юго-западе Адальира.

Внешне эрфнии довольно сильно напоминали людей, если не считать золотой чешуи, которая местами покрывала их тела. За этот золотой окрас некоторые называли их также «суль'рир», что в переводе с древнегеоральдического означало «солнечный народ». Считалось, что суль'рир были созданы богами на вершине Шадоурока, и именно волшебный солнечный рассвет первого дня всего сущего одарил их тем золотым окрасом.

У Аэл'орри, как и у всех прочих эрфний были золотые волосы, золотистая кожа и сияющие глаза. Но, несмотря на яркие краски, коими наделил её портрет Господь, лицо девушки было совсем простым и наивным, хотя в чём-то и весьма утончённым. Золотая чешуя покрывала не только её тело, но золотилась также на руках и ногах девушки, то был признак чистоты её рода.

Сквозь ветви и листву пробивались серебряные лучи лунного света, луна здесь была просто-таки огромной. Тихо пели песни ночные птахи и где-то далеко звучал женский голос, звенящий столь нежно, сколь и те струны, что вторили её песне в ночной тиши. Может быть, это жена погибшего воина оплакивала павшего мужа, или наоборот, дева радовалась возвращению своего избранника с победой… А, может быть, это она, Аэл'орри пела, воодушевлённая предчувствием, что скоро встретится с Силлем.

Он бежал по влажной траве, пробирался сквозь колючие кустарники, а песня всё звучала и всё отчётливее звенели серебряные струны арфы… Они встретились на озарённой голубым светом поляне, окружённой лесом, когда луна короновала ночь, войдя в зенит. Он шагнул в высокую траву и тысячи светлячков метнулись ввысь, звёздами отразившись в каплях росы.

Аэл'орри шла ему навстречу, и они встретились в самом центре. Ничего не говоря, она нежно коснулась его волос, а после взяла Силля за руку и повела за собой. Они вышли к тихой и медленной реке, на дне которой сияли рассыпанные звёзды. Они долго молчали, а потом долго говорили, негромко, почти шёпотом и снова молчали. Аэл'орри сидела, прислонившись спиной к стволу большого дерева среди корней у самой кромки воды, а Силль лежал возле, положив голову ей на колени. Она гладила его по волосам своими длинными, изящными пальцами, а он думал, что хотел бы, провести так целую вечность, и не уходить отсюда никогда.

— Ты никогда не спрашиваешь, откуда я прихожу и куда ухожу, — наконец произнёс Силль, когда чувства его снова стали приходить в порядок. — Просто ждёшь меня каждый раз, будто знаешь, что я обязательно приду!

— Знаю, в этот раз Аллвэ помог нам, — Аэл'орри посмотрела ему в глаза. — Ты же мой избранник, но такой странный, говоришь как чужеземец…

— Но я и есть чужеземец…

— Да, но иногда я об этом забываю… — Аэл'орри немного погрустнела и обратила свой взор к искрящейся воде. — Ты из тех, кто бродит по свету, надеясь узнать все истины. Вы думаете, что только тогда сможете жить в мире с собой, но, чем больше вы узнаёте, тем больше печали ложиться на ваши души…

— Поверь, Аэл'орри, я не такой. — Силль, затаив дыхание, любовался её полными лунного света очами. — Больше всего на свете я люблю сидеть за своим компьютером, я бы и не вылез из-за него вовек, меня привела в Адальир ты…

Её золотые брови изумлённо приподнялись, и выражение лица стало совсем наивным.

— Я должен сказать, хотя бы тебе, — Силль взялся рукой за лоб, будто у него разболелась голова. — Мои путешествия в Адальире — тайна, и я не имею права рассказывать о них никому, но тебе я верю как себе и хочу, чтоб ты знала…

— Я слушаю тебя, — она нежно провела рукой по его волосам. — Успокойся и расскажи мне всё. Мне можно довериться.