Однако разведчика ждало разочарование. Он совсем забыл, что геометрические выверты «дороги-в-одну-сторону» были видимы только через шлем скафандра. Теперь же аномалия выглядела и впрямь как обычная шоссейная бетонка, потрескавшаяся от времени и присыпанная песком. На Илону… то есть, теперь снова на Забияку, равно как и на «богомолов» объект не произвел никакого впечатления — наверняка не раз видели эту бетонку ранее. Все они, включая Блямса, пересекли ее, не сбавляя хода. А Плюх все-таки остановился на середине, присел, коснулся ладонью шероховатой, абсолютно ничем неприметной поверхности, сделал пару шагов по дороге, разочарованно махнул рукой и бросился догонять ушедшую вперед группу. Вот только сделать это у него не получилось. Едва космосталкер ступил с бетонки на обочину, как понял, что снова смотрит на оставшуюся позади дубовую рощу. Плюх обернулся. Группировка «космитов» продолжала удаляться по ту сторону дороги, на которую ему так и не удалось перейти. Разведчику стало не по себе. Он собрался уже крикнуть Забияке, чтобы его подождали, когда вспомнил слова погибшего Шершня о том, что «дорогу-в-одну-сторону» нужно переходить строго перпендикулярно. Сделав это, космосталкер облегченно выдохнул и припустил вдогонку отряду.

Нечеловеческий «поселок», тот самый объект, что Плюх с Забиякой выбрали первой целью своего посещения, находился километрах в трех от бетонки. В прошлый раз, направляясь с Шершнем к кораблю, он остался от них далеко в стороне, и покойный сталкер, даже если и знал о его существовании, ничего про это не сказал. Да и зачем, если не только не собирался туда завернуть, но, скорее, специально сделал бы крюк, если бы «поселок» располагался на их пути.

Не понять, что это именно то, куда Плюх так стремился, было невозможно. Среди поросшей травой и редким кустарником равнины выделялся свободный от растительности, огромный, метров двести в диаметре круг — абсолютно гладкий, словно лед, только зеленовато-бурого цвета. «Как болото», — подумалось космосталкеру. Впечатление усиливали вздувавшиеся над «болотом» радужные пузыри. Вот только самый маленький из них был в поперечнике метра полтора, а большинство превышали его втрое-вчетверо. И внутри каждого пузыря что-то мелькало и шевелилось, хотя, возможно, это просто было игрой света, отражением в пузырях молний и багровых туч Зоны.

— Пришли, — выдохнула Забияка. — Объявляю привал.

Плюх ел, не чувствуя вкуса пищи. Его мысли были полностью заняты представшей перед ним картиной. Идеально гладкое «болото» с «пузырями» притягивали его взгляд, словно мотылька яркий свет лампы. Разведчика буквально тянуло туда, и в то же время разум протестовал против этого. Но Плюх твердо знал, что все равно отправится к призывно переливающимся пузырям. Он пошел бы к ним, даже если бы не имел никакой цели — просто потому, что иначе не мог.

Забияка же выглядела совершенно равнодушной, будто рядом простиралось не загадочное нечто, а и впрямь самое обычное болото. В то же время с ее лица исчезли все признаки тревоги, опасения, которые отражались на нем до этого. Она определенно больше не боялась объекта, но, похоже, и желания изучить его поближе совершенно не испытывала.

Зато явно напряглись «богомолы», как дикие, так и Блямс. Они неподвижно застыли в позах, похожих на те, что принимают спортсмены-бегуны перед забегом: хлопок стартового пистолета — и они сорвутся с места, ринутся вперед… Только в этом случае как раз не вперед, а назад — подальше от этой зеленовато-коричневой глади.

— Ты поел? — прервала вязкую тишину Забияка, видя, что пища совсем перестала интересовать Плюха. — Можно убирать?

— Что?.. — вздрогнув, оторвал на мгновение взгляд от «болота» разведчик, но глаза тут же, как стрелка компаса, вернулись в прежнее положение. — А!.. Да. Можно. А я пока… — Он поднялся и шагнул к объекту. — Я пока пойду.

— Может, все-таки меня подождешь?

— Я подожду. Там.

— Ты вот что, — нахмурилась сталкерша, поспешно убирая в рюкзак еду и флягу, в которой плескались остатки воды. — Давай-ка, не геройствуй. Прежде чем на этот «лед» соваться, проверь сперва его прочность. Палкой потычь или камень брось…

Но совет девушки слегка запоздал — Плюх уже шагнул на темную поверхность «болота». Шагнул и тут же, взмахнув руками, рухнул навзничь, откатившись при этом, словно и в самом деле на льду, метра на три от «берега». Космосталкер задергался, пытаясь не подняться даже, а хотя бы просто перевернуться на живот, подобно упавшему на спину большому жуку. Очень скоро он понял, что это у него не получится; поверхность «болота» была куда более скользкой, чем лед. Казалось, она никогда не сталкивалась с таким понятием как сила трения — та на зелено-коричневом «льду» попросту отсутствовала. И это был точно не лед хотя бы уже потому, что не был холодным.

Плюх откровенно растерялся. Страха он не испытывал, ощущал, скорее, досаду с примесью стыда — ведь на его трепыхания смотрела Илона. «Только бы она не кинулась меня поднимать!» — обожгла разведчика мысль, и он выкрикнул:

— Осторожно! Стой на месте! — Тут он вспомнил, что это в равной мере относится и к зеленому другу с его подопечными, и громко добавил: — Блямс! Вы тоже…

Однако «богомол» не дослушал окончания фразы. С огромным беспокойством наблюдая за безуспешными попытками Плюха сменить положение, он принял обращение к себе за призыв о помощи и тут же прыгнул на сверхгладкую поверхность «болота». Его дикие сотоварищи тут же, почти синхронно, повторили действие своего «предводителя».

Дальше все выглядело почти комично, случись это на обычном льду какого-нибудь лесного зимнего озера. «Богомолы» дружно попадали, словно сбитые невидимым шаром кегли, но, влекомые силой инерции, не остались лежать, подобно барахтающемуся космосталкеру, а заскользили вдаль, к переливающимся «пузырям». Удивительно, что ни один из них не задел при этом разведчика, хотя некоторые проехали совсем близко от него.

Плюх приподнял голову и увидел, как, сталкиваясь с «пузырями», псевдонасекомые проваливались в них и тут же исчезали, будто мгновенно растворялись в содержимом этих загадочных прозрачных образований. В ближнем к разведчику «пузыре» растворился и Блямс.

— Нет!.. — в ужасе просипел космосталкер и забарахтался снова.

— Не дергайся! — услышал он с «берега» голос Илоны. — Сейчас я срублю ветку подлиннее и вытащу тебя.

— Не надо меня вытаскивать! — завопил Плюх, у которого вновь прорезался голос. — Мне нужно попасть туда, в тот «пузырь», в котором Блямс!

— В котором исчез Блямс, ты хотел сказать? — прямо спросила девушка. — Ты хочешь того же?

— Он не исчез!.. То есть, мы ведь не знаем точно, что с ним случилось. Этот объект имеет нечеловеческую природу, так что мы можем только гадать, где сейчас Блямс и остальные «богомолы». Но, скорее всего, «пузыри» — это двери, ведущие куда-то, а не в никуда, иначе в них не было бы смысла.

— Да? В твоем понимании это двери? А в моем — это ловушки. Как у нас — для тараканов. Только в данном случае тараканы — это мы.

— Не очень похоже. В таком случае, их было бы куда больше. Да и обычно в подобные ловушки кладут приманку, а тут совсем наоборот — люди стараются обойти эти объекты подальше, а не ломятся к ним толпами.

— Мы же пришли. А что касается приманки, то я видела, как ты смотрел на эти «пузыри». Мне показалось, что они тебя как магнитом притягивают.

— Да, что-то такое я и в самом деле почувствовал, — признался разведчик. — Но это уже здесь, на «берегу». Настоящая приманка должна чувствоваться издалека… И вообще, сейчас это не имеет значения. Мне нужно спасать друга!

— А меня бросить? — спросила вдруг сталкерша. Плюх такого вопроса явно не ожидал. Беспокоясь за Блямса, он думал сейчас только о нем. Но ведь отправившись вслед за другом, он и впрямь оставлял Илону одну, бросал ее посреди Зоны. А ведь именно он упросил девушку пойти с ним. Правда, предполагалось, что и нечеловеческий объект они посетят вместе, но сейчас, когда не было никакой уверенности в безопасности проникновения внутрь «пузырей», он и мысли не допускал, чтобы позвать с собой любимую.