Всегда задумчивый, глубокой Ценитель сердца и людей, Но, затаив в душе высокой Волненье чувства и страстей, Не изменя чела и взора, Он вдруг решается… «Назад!» — Он рек — и силу приговора Покорно выполнил отряд. ПЕСНЬ ВТОРАЯ Да будет проклят злополучный, Который первый ощутил Мученья зависти докучной: Он первый брата умертвил! Да будет проклят нечестивый, Извлекший первый меч войны На те блаженные страны, Где жил народ миролюбивый!.. ……………………………………………… ……………………………………………… ……………………………………………… ……………………………………………… ……………………………………………… ……………………………………………… ……………………………………………… ……………………………………………… Печальный гений падших царств, Великой истины свидетель: Закон и меч! — Вот добродетель! Единый меч — душа коварств! Доколь они в союзе оба, Дотоль свободен человек; Закона нет — проснулась злоба, И меч права его рассек!.. Вот корень жизни безначальной, Вот бич любимый сатаны! Вина разбоя и войны, Кавказа факел погребальный!.. И ты сей жребий испытал, Чир-Юрт отважный, непокорный! Ты грозно бился, грозно пал С твоей гордынею упорной! О, как ужасно разлилось Меча губительного мщенье! Как громко, страшно раздалось В туманах гор твое паденье!.. И час пробил! Чир-Юрта нет! В стенах Чир-Юрта сын побед, Огонь, гроза и разрушенье!.. Толпа врагов издалека Взирала с радостию шумной На отступление врага. Оно надеждою безумной Питало ярость смельчака; Оно вещало суеверным Определение небес: «Сам рок противится неверным, И гяур мстительный исчез!» Сильней отвага горделивца, Спесивей варварская честь, И мчит по саклям кровопийца Никем не слыханную весть!.. Какой восторг и изумленье И жен, и старцев, и детей! Какое бурное волненье Среди народных площадей!.. «Я здесь, рабы мои! Я с вами! — Вещает глас среди толпы.— Я вам безгрешными устами Открою таинства судьбы! Как волны моря от гранита, От вас отхлынули враги, Но сила дивная реки Была небесная защита! Внимайте мне: придут полки, Придут сюда за палачами, И меч невидимой руки Сразит их вашими мечами!.. Молите бога! Сильный бог Приемлет теплые молитвы, Но для неправедных жесток И страшен он на поле битвы!» — «Исчезни, рабственный позор! — Завыли грозно изуверы.— Умрем за вольность наших гор, За край родной, за святость веры!» Чей глас таинственный вещал Слова коварства и обмана?.. Кто имя бога призывал? — Мятежник гор и Дагестана! Но где отряд? Ужели он С своим вождем не занят славой? Ужель пророком осужден Он вечно быть над переправой И уготовит наконец Себе страдальческий венец За пир последний и кровавый, Который дать желает нам В угодность бритым головам?.. О, горе, горе! По Сулаку Вблизи отыскан новый брод, И вождь на гибельную драку Проклятых гяуров ведет! «Беда!.. Помилуй, ради бога! Чего ты хочешь, генерал? Пророк шутить не будет много, Он нас повесить обещал! Пропали мы, пропали гуртом!..» Но он не слышит, он идет… И что за чудо? Весь народ Живой явился под Чир-Юртом! Простите, милые друзья, Когда за важностью рассказа Всегда родится у меня Некстати шутка и проказа! Ей-ей, не знаю почему, Я своевольничать охотник И, признаюсь вам, не работник Ученой скуке и уму! Мне дума вольная дороже Гарема светлого паши, Или почти одно и то же: Она — душа моей души. Боюсь, как смерти, разных правил, Которых, впрочем, по нужде, В моральной жизни и в беде Благоразумно не оставил, Но правил тяжкого ума, Но правил чтенья и письма Я не терплю, я ненавижу И, что забавнее всего, Не видел прежде и не вижу Большой утраты от того. Я трату с пользою исчислю, И вот что после вывожу: Когда пишу, тогда я мыслю; Когда я мыслю, то пишу… Скажи же, милый мой читатель И равнодушный судия, Ужель я должен, как писатель, Измучить скукою себя?.. Ужели день и ночь для славы Я должен голову ломать, А для младенческой забавы И двух стихов не написать?.. Мы все, младенцы пожилые, Смешнее маленьких ребят, И верь: за шалости бранят Одни лишь глупые и злые. |
