Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

82. Русская песня

(«Долго ль будет вам без умолку идти…»)

Долго ль будет вам без умолку идти,
Проливные, безотрадные дожди?
Долго ль будет вам увлаживать поля?
Осушится ль скоро мать-сыра земля?
Тихий ветер свежий воздух растворит —
И в дуброве соловей заголосит.
И придет ко мне, мила и хороша,
Юный друг мой, красна девица-душа!
       Соловей мой, соловей,
       Ты от бури и дождей —
       Ты от пасмурных небес
       Улетел в дремучий лес.
       Ты не свищешь, не поешь —
       Солнца ясного ты ждешь!
       Дева-девица моя,
       Ты от бури и дождя
       И печальна и грустна,
       В терему схоронена́!
       К другу милому нейдешь —
       Солнца ясного ты ждешь!
Перестаньте же без умолку идти,
Проливные, безотрадные дожди!
Дайте вёдру, дайте солнцу проглянуть.
Дайте сердцу после горя отдохнуть!
Пусть, как прежде, и прекрасна и пышна,
Воцарится благотворная весна,
Разольется в звонкой песне соловей,
И я снова, сладострастней и звучней,
Расцелую очи девицы моей.
<1837>

83. Эндимион

Dors, cette nuit encore d’un sommeil pur et doux.

V. H<ugo>[56]
Ты спал, о юноша, ты спал,
Когда она, богиня скал,
Лесов и неги молчаливой,
Томясь любовью боязливой,
К тебе, прекрасна и светла,
С Олимпа мрачного сошла;
Когда одна, никем не зрима,
Тиха, безмолвна, недвижи́ма,
Она стояла пред тобой,
Как цвет над урной гробовой;
Когда без тайного укора
Она внимательного взора
С тебя, как с чистого стекла,
Свести, красавец, не могла!
И сладость робких ожиданий,
И пламень девственных желаний
Дышали жизнью бытия
В груди божественной ея!
Ты спал… но страстное лобзанье
Прервало сна очарованье:
Ты очи черные открыл —
И, юный, смелый, полный сил,
Под тенью миртового леса
Пред юной дщерию Зевеса
Склонил колено и чело!..
Счастливый юноша! Светло
Редеет ночь, алеет небо!
Смотри: предшественница Феба
Открыла розовым перстом
Врата на своде голубом.
Смотри!.. Но бледная Диана
В прозрачном облаке тумана
Без лучезарного венца
Уже спешит в чертог отца
И снова ждет в тоске ревнивой
Покрова ночи молчаливой!
<1837>

84. Белая ночь

Tout va au mieux…

«Candide»[57]
1
Чудесный вид, волшебная краса!
Белы как день земля и небеса!
Вдали — кругом холодная, немая
Везде одна равнина снеговая,
Везде один безбрежный океан,
Окованный зимою великан!
Всё ночь и блеск! Ни облака, ни тучи
Не пронесет по небу вихрь летучий,
Не потемнит воздушного стекла.
Природа спит, уныла и светла!..
Чудесный вид, волшебная краса!
Белы как день земля и небеса!
2
Великий град на берегах Неглинной,
Святая Русь под мантией старинной.
Москва, приют разгульной доброты,
Тревогой дня утомлена и ты!
Покой и мир на улицах столицы,—
Еще кой-где мелькают колесницы,
Во весь опор без жалости гоня,
Извозчик бьет кой-где еще коня.
На пустырях и крик, и разговоры,
И между тем бессонные дозоры!
Чудесный вид, волшебная краса!
Белы как день земля и небеса!
3
Зачем же ты, невинное дитя,
Так резво день минувший проведя
Между подруг безгрешно-благонравных,
Теперь одна в мечтаньях своенравных
Проводишь ночь печально у окна?
Но что я? Нет! Ты, вижу, не одна?
Мне зоркий глаз, мне свет твоей лампады
Не изменят!.. Ах, ах! Твои наряды
Упали с плеч!.. Дитя мое, Адель!
Не духа ли влечешь ты на постель?[58]
Чудесный вид, волшебная краса!
Белы как день земля и небеса!
4
Увы! Увы! Бессонницей томимый,
Волнуемый тоской непостижимой,
Я потерял рассеянный мой ум!
То вижу блеск, то чудится мне шум,
Невнятные, прерывные стенанья
И страстные, горячие лобзанья!
Проказница, жестокая Адель!
Да кто же он? Счастливый этот Лель?
Кто этот сильф?.. Свершилось! Нет отрады,
Потух огонь изменницы-лампады!
Чудесный вид! Волшебная краса!
Белы как день земля и небеса!
<1837>

85. Когда-то

Helas![59]

Когда-то много кой-чего
Она с улыбкой мне сулила,
И после — что же? Ничего!..
Как всем, с улыбкой изменила!
вернуться

56

Спи еще эту ночь сном чистым и сладостным. В. Г<юго> (фр.). — Ред.

вернуться

57

Всё к лучшему… «Кандид» (фр). — Ред.

вернуться

58

«Не духа ли влечешь ты на постель?» Почем знать, может быть, в самом деле, это был дух, сильф, влетевший нечаянно или с невинным умыслом в покой милой девушки; впрочем, Вольтер когда-то говаривал своим современникам: «Vos oreilles sont bien chastes et vos mœurs — bien depravées» («Ваши уши очень целомудренны, а ваши нравы крайне развращены» (фр.). — Ред.).

вернуться

59

Увы! (фр.) — Ред.

45
{"b":"556148","o":1}