В то же время я лежу шокированный и немного помятый, переваривая то, что только что произошло. Пару минут спустя я понимаю, что в ближайшее время он не вернётся, так что моей заднице пора отправляться в школу. Это не доходит до меня, пока я не выхожу на свежий слой снега, выпавший утром: я на самом деле буду скучать по нему.

***

Майки просто выходит из дверей, когда я натыкаюсь на него. Он выглядит бледным и уставшим, каштановые волосы спадают ему на глаза. Он поднимает взгляд, его лицо на мгновение светлеет, но замечая, что это просто Фрэнки, он снова становится грустным и надутым.

История моей жизни.

– Ты не видел Джи? – спрашивает он, как только мы выходим на подмёрзший газон.

Моё сердце делает неожиданный прыжок, как только я слышу это имя, и я неосознанно прижимаю руку к груди. Это ощущение, неожиданно освобождает меня от онемения и возвращает боль от того, что ты скучаешь по кому-то. Даже если этот кто-то ушёл всего полчаса назад. Даже если вы знаете его не дольше пары недель. Это всё равно больно, скучать по кому-то.

Другим удивляющим меня чувством становится то, что я закипаю от его слов. Джи. Я оберегаю это имя, оно моё. И я знаю, что технически оно в первую очередь касается Майки, но Джерард просил меня так его называть, и мне не очень нравится, когда это имя использует кто-то другой.

Почему я чувствую себя под угрозой?

Конечно, я знаю, что на этот вопрос ответить непросто. Они братья. Между ними есть связь, которую я не в силах понять, но она очень крепкая. И связь между мной и Джерардом никогда нельзя будет сравнить с незримой связью, которая есть между ними.

Я мысленно возвращаюсь обратно к Майки, который выглядит более подавленным, чем когда-либо. И чувство вины замещает обиду. Вот он, ужасно волнующийся за своего брата, которого на самом деле не видел и не слышал в течение двух дней. А я здесь раздражаюсь и защищаю глупое имя.

– Он приходил вчера днём, – отвечаю я, стараясь звучать сочувствующе.

Это ревность горит за его обычно спокойными зеленоватыми глазами? Это его руки сжимаются в кулаки? И это его свирепый взгляд направлен на меня?

– Где он сейчас? – спрашивает Майки сдержанным голосом.

– На конвенции по искусству. В Нью-Йорке. – Он на самом деле ревнует ко мне? Непревзойдённому Чемпиону "Быть невидимым"? – Но он завтра вернётся, – добавляю я.

Дело в том, что ,думаю, я могу понять, что Майки чувствует. В смысле, если бы я был так близок со своим старшим братом, а он вдруг решил потратить всё своё свободное время на одного очень плохого панка, а не на меня, я бы тоже злился. И ревновал. Я бы позеленел от ревности.

– Он приходил вчера к тебе домой? И куда он пошёл потом? – спрашивает Майки.

Кровь приливает к моим щекам. О, Боже.

– Эм, он, эм... – запинаюсь я.

Я могу сказать, что ему доставляет удовольствие наблюдать за мной, испытывающим жуткую неловкость. Я, наверное, попал в своё самое неловкое положение за всю жизнь.

– Он остался после этого, – выдавливаю я, – и уехал этим утром.

Несколько секунд мы просто смотрим друг на друга, находясь в полном шоке от слов, что я только что сказал. И его взгляд говорит: "Ты трахался с моим братом?", и возможно, Майки это даже забавляет.

– Нет! – кричу я, отвечая на немой вопрос. – Нет, этого не было... мы не... ну, в смысле, мы не... – я говорю быстро и бессвязно, растеряв все подходящие слова.

– Боже. Мой, – говорит он исключительным тенором школьницы, который появляется, когда он становится слишком взволнованным. – Ты любишь моего брата.

Если на небесах действительно есть Бог, пусть он поразит меня молнией, чтобы от меня остался один прах. Просто даст мне умереть.

– Фрэнки, у тебя есть новость для Джи-Джи, – вопит он, прыгая вокруг меня, как обезумевший кролик. Его ревность чудесным образом исчезает. – И ты хочешь трахнуться с моим братом, – хихикает он радостно, как будто в жизни не слышал ничего смешнее.

– Нет, – я стараюсь отвечать спокойно, но это звучит, как хныканье.

– Ты хочешь трахнуться с моим братом, ты хочешь трахнуться с моим братом, – поёт он, не подозревая, как на самом деле громко звучит, и кругами танцует вокруг меня.

Я очень хочу, чтобы бенгальский тигр выскочил и сожрал меня. Или чтобы меня похитили инопланетяне. Или меня убил доисторический тираннозавр Рекс.

Неожиданно Майки останавливается и морщится.

– Фууу, – хныкает он, – ты хочешь трахнуться с моим братом, – и снова заходится истерическим смехом.

– Боже, ты не мог бы прекратить орать это?

– Так ты это признаёшь!

– Нет.

– Ты любишь его.

– Нет.

– Ты лю-юбишь его.

– Нет.

– Ты лююююбишь Джи-Джи!

– Пошёл ты, Майки.

Я разворачиваюсь и иду по направлению к улице. Возможно, мне повезёт, и я попаду под машину. Он догоняет меня, и широкая улыбка появляется на его лице.

– Не волнуйся, Фрэнки, я не проболтаюсь, – таинственно шепчет он, прикладывая ладонь к сердцу.

Надеюсь, я умру.