Я не падаю.

За окном снег начинает мягко присыпать землю, закручиваясь в различные узоры, я не могу уследить за всеми. Я смотрю на Джерарда.

Я не падаю. Я не влюбляюсь в него. Это больше похоже на то, как снег присыпает землю...

Расстояние - хорошая штука. Мама вас раздражает? Держитесь на некотором расстоянии от неё, прежде чем начать ругаться, и вы успокоитесь. Друзьям на вас наплевать? Держитесь от них на некотором расстоянии, прежде чем огрызаться. Пьяный голый парень заставляет вас чертовски возбуждаться и смущаться? Держитесь на некотором расстоянии, держитесь на некотором расстоянии, держитесь на некотором расстоянии. Это как грёбаная мантра.

И поверьте мне, ничто не сделает человека более непривлекательным, чем уборка его блевотины. Я опускаюсь на колени, отмывая полы в ванной чуть ли не с целой бутылкой дезинфицирующего средства, которое нашёл под раковиной. Но есть ещё вопрос насчёт его отвратительной одежды, которую я не в состоянии взять руками. Так что я беру из кухни щипцы для салата и с помощью них избавляюсь от пропитанной рвотой одежды Джерарда. После секундных размышлений, я выкидываю в мусорку и эти щипцы. Я даже не могу вспомнить, когда в нашем доме было что-то похожее на салат, так что я надеюсь, что мама не заметит их пропажи.

– Джерард, ты отвратительный ублюдок, – бормочу я, закрывая дверь своей спальни на замок в качестве меры предосторожности. Было бы ужасно, если бы Оуэн или моя мама увидели его лежащим на моей кровати. И так же ужасно, если бы обнажённый Джерард вышел из моей комнаты, а затем, кто-то, вернувшись домой, увидел бы его бледную голую задницу перед холодильником. Я не хотел бы оказаться ни в одной такой ситуации.

Чёрт, здесь холодно, и я снова ловлю себя на мысли о хорошем горячем душе. Тем более, недавно меня домогался парень, провонявший алкоголем, а затем я по локоть вывозился в его блевотине.

Мне. Нужен. Душ. Сейчас.

Но могу ли я оставить Джерарда валяться в обмороке одного на следующие пятнадцать минут?

Я смотрю на Джерарда. Затем на ванную. Затем на часы. Затем снова на Джерарда. Всё, что мне нужно, это душ.

***

Знаете, я даже не могу думать о том, что натворил. Я считаю, что был действительно хорошим, когда помог Джерарду. Я убрал всю его рвоту. Я уложил его в постель. С другой стороны, я просто ужасно повёл себя с мистером Стоксом...

Именно поэтому карма начинает стучать в дверь моей ванной. Хотя это больше похоже на то, что она в неё долбится.

– Фрэнк, ублюдок, открой дверь. Мне реально нужно отлить, – скулит Джерард в моей спальне, стуча кулаком в дверь.

Теперь я реально попал в серьёзную переделку.

Перевод: Я не могу просто забить на парня, который в настоящее время пытается выломать дверь.

– Отвали, – отвечаю я, и фокусируюсь на своих намыленных волосах, уложенных в потрясающий ирокез.

– Я серьёзно, чувак. Либо ты впускаешь меня, либо я ссу на твою дверь.

Думаю, в этот момент мы оба понимаем, что я забыл запереть дверь ванной. Дерьмо.

– О, не переживай, – говорит он, и его голос звучит гораздо более трезво, чем тридцать минут назад. – Дверь открывается. Не обращай на меня внимания, я просто быстренько отолью.

Я перестаю дышать, потому что дверь моей ванной открывается, и он заходит внутрь. Внезапно комната уменьшается раз в 10, и кажется слишком маленькой для двух человек, пар душит меня, как тяжёлое одеяло. Я застываю, проклиная себя за то, что забыл закрыть эту чёртову дверь. Кажется, что проходит час, но на самом деле несколько секунд, пока я стою под душем и слушаю, как Джерард отливает, и это самая длинная струя, которую я когда-либо слышал.

– Ты ссышь, как грёбаная лошадь, – бормочу я тихо, но мой голос эхом отталкивается от кафельных стен.

– Заткнись, Фрэнки, – отвечает он в полголоса, а затем удовлетворённо вздыхает. – Боже, как же хорошо. Теперь перейдём к более важным вопросам. Таким, как одежда и аспирин. Где они?

Я прекрасно понимаю, что мы оба полностью обнажённые, и друг от друга нас отделяет только единственная занавеска для душа.

– Аспирин в шкафчике над раковиной, – выдавливаю я, дыша глубоко и очень быстро.

Когда мне было десять или одиннадцать, я слёг с тяжёлым бронхитом или похожим на него дерьмом. Врачи назначили мне ингалятор, которым я должен был пользоваться в течение трёх месяцев, потому что решили, что у меня астма. Все дети называли меня "Ингалятор-бой", а я аплодировал им за их грёбаную креативность. В конце концов, врачи поняли, что мне нужен не ингалятор, а антибиотики. Грёбаные идиоты разрешили мне ими больше не пользоваться.

Этот ингалятор, наверное, ещё валяется где-то дома. Думаю, он бы мне сейчас не помешал.

Я слышу, как таблетка высыпается из баночки, а затем как льётся вода из-под крана раковины.

– Огромное спасибо. И где моя одежда? – спрашивает он, как только проглатывает аспирин и убирает баночку на место.

Я занят изучением своего вытянутого силуэта, который откидывает моё тело на душевую занавеску. А затем я понимаю, что это значит, что Джерард тоже его видит, и меня накрывает полноценная паническая атака. Мои руки сжимают бутылочку с шампунем, после чего роняют её, а затем я случайно смахиваю ещё три бутылочки с чем-то, и они тоже летят на пол.

– Ты в порядке? – спрашивает он, делая шаг в сторону душа.

– В порядке, – с трудом отвечаю я, ставя бутылочки на место. – Эм... я выбросил твою одежду.

Джерард молчит, что выглядит немного странно. А затем спокойно произносит:

– Если ты действительно хотел увидеть меня голым, что плохо, Фрэнки… – и откидывает занавеску.