«Романист — это человек, на которого жизнь производит такое волнующее впечатление, что он испытывает неодолимую потребность поделиться им с другими»[1], — писал Арнольд Беннет — автор романа «Повесть о старых женщинах».

Перечисляя качества, необходимые романисту, он выделял три основных: чувство красоты, страстную напряженность видения и величие духа. Без них он не представлял себе подлинного художника-творца. Все остальное, и в том числе литературную технику, хотя ему и не просто было в этом признаться, он считал второстепенным и легко сбрасывал со счета. Дух великого романиста должен быть великим, — утверждал Беннет. — «Он должен быть отзывчивым, чутким, мужественным, честным, мягкоироничным, нежным, справедливым, милосердным… А самое главное, — прибавлял Беннет, — он должен опираться на здравый смысл»[2]. Себя самого он не причислял к великим романистам. Великим он считал только Генри Филдинга за непревзойденную широту и благородство духа. Но справедливость требует признать, что автор «Повести о старых женщинах» обладал многими из тех качеств, которые он считал обязательными для романиста. Ему были свойственны честность и милосердие, мягкая ирония и чуткость, а также то особое умение проникать в жизнь, которое он называл «напряженностью видения», и, конечно, он был наделен способностью опираться на здравый смысл. Для того, чтобы лучше понять Беннета, своеобразие его художественного мира, важно отдать себе отчет в том, как понимал он красоту. Что такое красота для Арнольда Беннета? Чувство красоты он связывал с влюбленностью художника в жизнь, с его способностью быть зачарованным ею. Только тот, кто наделен этим умением, и может постигать красоту жизни. Красота может быть странной, такой, какой никто прежде не видел, но если художник уловил и передал ее в своем романе, то она будет жить. Так, заслугой своего предшественника Джорджа Гиссинга, писавшего о жизни обитателей лондонских трущоб, фабричных рабочих, о нищете и страданиях городской бедноты, Беннет считал открытие «несомненной и ранее никем не обнаруженной красоты в тех формах существования, к которым до него не снисходил ни один художник»[3].

Арнольд Беннет любил повторять, что «хороший роман — это всегда автобиография, окрашенная в цвета всего человечества». «Откуда и как раздобывает романист ту живую ткань, которая служит ему материалом?» — спрашивал он. И отвечал: «Он отсекает ее от себя. Первоклассное произведение художественной литературы всегда в конечном счете автобиографично и обязательно должно быть таким… Когда нужна подлинная творческая работа — а она нужна для каждой страницы, — эффективную опору романист обретает только в себе самом, своей цели он достигает, практически ничего не придумывая, а только аранжируя и варьируя то, что сам чувствовал и видел»[4].

Все эти суждения имеют непосредственное отношение к творчеству самого Беннета. В его романах автобиографическое начало слилось с умением открыть красоту там, где до него ее никто не видел. Он ощутил ее в обыденной жизни внешне ничем не примечательных обитателей Пяти Городов, расположенных в северной части Стаффордшира. Здесь, в этом центре гончарной и фаянсовой промышленности Англии, Беннет родился и вырос, здесь прошли его детство и юность. Это были его родные места, которые он знал с ранних лет, воздух которых вдыхал. Ему были близки и понятны люди, населявшие Пять Городов — Тенстол, Берслем, Хенли, Сток-он-Трент и Ленгтон[5]. Он знал их обычаи и нравы, интересы и стремления, их манеру говорить и об этом писал в своих романах — «Анна из Пяти Городов» (1902), «Леонора» (1903), «Повесть о старых женщинах» (1908), «Клейхенгер» (1910), «Хильда Лессуэйз» (1911) и рассказах «Повести о Пяти Городах» (1905), «Угрюмая улыбка Пяти Городов» (1907).

Говоря словами Беннета, он «аранжировал и варьировал то, что сам чувствовал и видел». Он создал правдивую картину быта и нравов промышленной английской провинции, увидел то, что скрывалось за «угрюмой улыбкой» Пяти Городов — драматические судьбы людей, чья жизнь подчинена интересам обогащения, убогие будни владельцев промышленных предприятий, торговцев, хозяев пансионов и мелких лавчонок. Он рассказал о повседневной жизни буржуазных семей — этой «крепости эгоизма», о «трагедиях в десяти тысячах действий», которые происходят за стенами домов, о жестокости и деспотизме, о несостоявшейся жизни многих мужчин и женщин, чьи надежды и чувства подавлены и растоптаны тупой силой инерции, всевластием денег. Он сумел показать, правда гораздо более фрагментарно и сжато, невыносимо тяжелые условия труда многих тысяч фабричных рабочих, вынужденных пребывать в «грязи, убожестве, порабощении». В романах «Анна из Пяти Городов», «Леонора», «Клейхенгер» Беннет писал о самом процессе труда на промышленных предприятиях, о рабочих, чья жизнь проходит у гончарных печей, подобных «гигантским склепам», у формовочных машин, похожих на «диких зверей», готовых в любую минуту расправиться с человеком. И это было отнюдь не только воспроизведением впечатлений его ранней молодости и не только картинами быта и нравов жителей Пяти Городов. В произведениях Беннета речь идет о гораздо более значительном. Созданный Беннетом образ английской промышленной провинции перерастал в картину жизни английского буржуазного общества на рубеже XIX–XX века.

Три имени обычно ставят рядом, когда говорят об английских романистах начала XX века — Герберт Уэллс, Джон Голсуорси и Арнольд Беннет. Эти писатели были ровесниками: Уэллс родился в 1866 году, Беннет и Голсуорси на год позднее — в 1867. Творчество каждого из них было связано с традициями английского критического реализма, и каждый обогащал и обновлял их по-своему. Почти в одно и то же время вступили они в литературу, завоевали известность и признание. Между ними было много общего. Художественному миру Беннета близки бытовые романы Уэллса «Киппс» (1905), «История мистера Полли» (1910), раскрывающие психологию Форсайтов произведения Голсуорси («Остров фарисеев», 1904, «Собственник», 1906).

К числу ярких явлений английской художественной прозы начала века относится и роман Беннета «Повесть о старых женщинах» (1908), ставший поворотным этапом в жизни и творчестве писателя. Ко времени создания «Повести о старых женщинах» Беннету было сорок лет. Большая часть жизненного пути была им уже пройдена. Признание досталось нелегко.

Арнольд Беннет родился в 1867 году в Стаффордшире, в городе Хенли. Он был одним из шести детей у своих родителей. Его отец, прежде чем стать поверенным, был гончаром, а затем школьным учителем. Он имел все основания гордиться достигнутым: слишком долог и труден был его путь к скромному, но все же определенному жизненному успеху. Собственный дом на Хоуп-стрит в центре города, положение поверенного, ведущего судебные дела обращавшихся к нему за помощью сограждан, устроенный быт — все это вызывало уважение окружающих. К тому же Беннет-старший без особой огласки занимался ростовщичеством, ссужая деньгами нуждающихся и принимая в заклад вещи. Все это происходило в задних комнатах дома, на фасаде которого был обозначен лишь его номер — 90. Даже старшие дети не могли с достоверностью знать о том, что происходило в нежилой части первого этажа, хотя им и приходилось иногда видеть мужчин и женщин, входивших в дом с узлами или свертками в руках.

Домашняя обстановка, весь уклад семейной жизни Беннетов не способствовал приобщению детей к искусству. Мир большой литературы открылся Арнольду Беннету много позднее, а в детские годы он довольствовался малым. Его любимым чтением стали произведения французской писательницы Уйды. Впоследствии в книге «Карьера писателя» Беннет вспоминал: «Я любил Уйду за страстное благородство ее стиля, но еще больше за сцены позлащенного порока, в который она вводила меня. Эта писательница дала мне тот вкус к любовным сценам при красных абажурах, который я сохраню навсегда, но который, благодаря пуританской наследственности и такому же воспитанию, я никогда не смогу удовлетворить»[6]. Здесь же Беннет писал и о том, что до двадцати лет он не был знаком с произведениями ни одного из больших английских писателей; он не читал Диккенса, Теккерея, не держал в руках романов В. Скотта, не знал о существовании Джейн Остен и сестер Бронте. «А стихов, кроме «Гайаваты» и обязательного скучного Шекспира в школьном издании, никаких не читал»[7].