— Обходим! На юг! — приказал он Микайле.

Колесничий бросил на него скептичный взгляд, но ничего не сказал.

Они промчались мимо женского лагеря. На земляных валах стояли сотни стражей и встречали их ликующими криками. Вдалеке на востоке он увидел колесницы Муватты, похожие на темную линию над полем цвета охры. Должно быть, они уже смели с пути ягуаров.

Ветер играл его длинными волосами. С губ боевых лошадей слетала пена. Нужно убавить ход, иначе их лошади слишком устанут, чтобы атаковать Муватту.

Он поднял руку.

— Медленнее! — протяжно крикнул он.

Микайла придержал поводья. Один из коней заржал. Животным нужно было попить. Эта пустыня — не место для животных. Клячи Муватты наверняка чувствуют себя не лучше.

Медленной рысью они прошли под земляными валами. Некоторые дамы бросали им цветы. Володи невольно улыбнулся.

Там, наверху, были шлюхи. По крайней мере, большинство из них. А он мысленно называл их дамами. Это все работа Нарека. С улыбкой вспомнилось воину о том, как сильно настаивал крестьянин на том, чтобы он не называл их шлюхами. Неужели он действительно не понял, что творится в женском лагере? Или просто хотел, чтобы мир был лучше, чем он есть на самом деле?

Ашот рассказал Володи, что Нарек понесет штандарт «Львов Нари». Друсниец поглядел вниз, на толчею боя. Бессмертный приказал раздать штандарты каждой тысяче. Многие уже не поднимали их. Володи понадеялся, что с маленьким крестьянином все хорошо. Таким, как он, не место на поле боя.

Бессмертный поднялся, опираясь на разбитое колесо. Каждое дыхание сопровождалось жгучей болью. Сломано по меньшей мере одно из ребер, а в груди такое чувство, будто ее стиснули ремнями, которые медленно стягиваются.

Шлем съехал набок. Он почти ничего не видел, слышал лишь стоны раненых и жалкие звуки, издаваемые умирающими лошадьми.

Муватта расстегнул ремешок под подбородком и снял шлем. Его окружали разбитые колесницы и трупы коней. Чуть впереди лежал белый жеребец, которому серпом отрезало передние ноги. Он перекатывался из стороны в сторону в собственной крови, все еще пытаясь подняться, несмотря на то что у него уже не было ног, которые могли бы его удержать.

Муватта оглядел себя. Через весь нагрудник, прямо под ребрами, проходила вмятина настолько глубокая, что в нее можно было вложить палец. Доспех девантара спас ему жизнь. Но нещадно давил на ушибленные ребра.

В паре шагов от него лежало копье, подаренное ему Иштой. Он поднял драгоценное оружие. Древко было сделано из слоновой кости и украшено резьбой, изображавшей сцены сражений. Лезвие оружия было почти в две пяди длиной и необычайно узким.

Он направился к умирающему жеребцу, поднял оружие и вонзил ему в лоб. Лезвие легко пронзило толстую кость и вошло глубоко в череп. Муватта представил себе, как насадит на копье Аарона.

— Железный король жив! — раздался за его спиной ликующий крик. Воин на большой колеснице с серпами махал ему рукой.

Муватта с достоинством приветствовал его копьем. Нужно перестроить свой эскадрон колесниц. Эти наемники из Цапоте нанесли поразительный урон. Пока что он не видел всей картины, но, судя по всему, примерно четверть его колесниц вышла из строя. Они шли слишком близко друг к другу.

Воин, еще только что махавший ему рукой, в ужасе вскрикнул. Похожая на тень фигура запрыгнула на его колесницу и длинными когтями вспорола горло.

Муватта выругался. Неужели некоторые из людей-кошек еще живы?

Железный король побежал к группе неповрежденных колесниц.

— Отходим к югу! — крикнул он. — Собираемся на юге, — возможно, еще горстка этих цапоте осталась в живых. Они не стоят того, чтобы задерживаться ради них.

Муватта подбежал к легкой колеснице и вскочил на нее. Шлем он оставил на поле боя. Больше он ему не понадобится.

Тем временем стало невыносимо жарко. Солнце стояло высоко в небе, когда его войска перестроились. На этот раз он расставил колесницы на большем расстоянии друг от друга. Их по-прежнему было более чем достаточно, чтобы уничтожить ослабленные силы Аарона. А воинов цапоте уже не осталось. Еще одного подобного сюрприза не будет.

— Господин, — робко произнес его колесничий, когда вновь построенные эскадроны тронулись с места. Это был невысокий приземистый парень, в кучерявых волосах которого отчетливо выделялась перхоть. — Там, сзади, господин. Там что-то есть, — и, вытянув руку, он указал на юг.

В жаре надвигающегося полудня над землей тянулись искрящиеся полосы. Там, где они касались земли, казалось, плавится воздух. Манящие озера появлялись там, где на самом деле были лишь скалы и песок. А среди этих миражей что-то двигалось. Сказать, идут на них отдельные люди или целые колонны, было невозможно. Кроме того, Муватта не мог определить, на каком расстоянии находятся эти расплывчатые фигуры. Полмили? Меньше?

Может быть, Аарон нанял второй отряд воинов-ягуаров? Бессмертный нерешительно поглядел на запад. Туча пыли приближалась. Колесницы Арама. Они были его целью. Может быть, там, позади, всего лишь рабы, бежавшие из боевого лагеря.

Внезапно в воздухе послышался пугающе знакомый свист. Стрелы! Небо наполнилось ливнем снарядов.

— Отступаем! — закричал Муватта и сам схватил поводья. — Отступаем!

Откуда взялись лучники? Должно быть, они подобрались на сотню шагов, не меньше! Проклятая глушь!

Вокруг били стрелы. Кони вставали на дыбы. Эскадроны, которые он только что выстроил, снова рассыпались.

Из горла его колесничего торчало черное древко стрелы. Войн опрокинулся навзничь. Муватта не обратил на него внимания. Он погнал лошадей навстречу туче пыли. Сейчас нужно принять решение.

Володи схватил лук. Стрелял он плохо, но таковы уж правила сражений на легких колесницах.

— На фланги! — крикнул он своим людям.

Тяжелые колесницы Муватты шли на большом расстоянии друг от друга. Они хотели заманить их в ловушку, заставить проехать между ними.

— На фланги! — снова изо всех сил крикнул Володи, прекрасно понимая, что его голос тонет в грохоте копыт. Эта равнина словно создана для битвы боевых колесниц.

Его колесничий, Микайла, дернул поводья. Они медленно уходили влево. Фронт колесниц Муватты находился на расстоянии шагов пятисот. Он был пугающе широким! И приближался с головокружительной быстротой.

Обе стороны гнали лошадей галопом. Володи оглянулся через плечо. Большинство колесниц последовало за ним. Оловянные отошли на самые дальние позиции в эскадроне. Володи был доволен. Все шло по плану. На его людей можно было положиться. Но потом он увидел, что некоторые сатрапы, вопреки приказу, направляются прямо в лоб на вражеские колесницы. Чертовы глупцы! Они привыкли сражаться против двуколок. Легких колесниц, оружием которых были метательные копья и стрелы. Но колесницы в центре эскадрона Муватты были другими. Это были неуклюжие повозки с деревянными бортами, достаточно большие, чтобы вынести троих, а то и четверых человек. Да еще серповидные клинки! Они попытаются протаранить более легкие колесницы.

— Тяжко придется, — крикнул Микайла, перекрикивая рев сражения. Ловко захлестнув поводья вокруг бедер, он потянулся к стоявшему рядом с ним луку.

— Что ты творишь? — Колесничий никогда не должен выпускать поводья из рук во время сражения.

— Мы должны прорваться. Это мы сможем сделать только при наличии на борту двух лучников, — нимало не смутившись, ответил Микайла.

Володи с ужасом заметил, что фронт перед ними не заканчивается.

— Попытаемся там, где легкие колесницы, — он вынул из колчана стрелу и с восхищением стал наблюдать за тем, как Микайла, сделав легкий шаг назад и двинув бедрами, легко направил лошадей прямо на легкие колесницы.