— Не убейте ее! Она моя!

Нандалее подняли. Что-то тупое ударило по правой руке. Она почувствовала, как сломались кости. Оружие выскользнуло из рук. Ее снова потянули за волосы, голова резко мотнулась в сторону, ударилась о намасленную грудь.

Тролль с ухмылкой помахал перед ее лицом золотой прядью, с которой свисал окровавленный клочок кожи.

— Довольно! Каждый получит свой кусочек. Позже!

— Я хочу ее правую руку, — прозвучал искаженный от боли голос. — Она отрезала два пальца от моей любимой руки.

— Я хочу ее глаза. Я хочу…

— Назад! Ни один из вас не получит ни клочка, если не будете повиноваться. Она всех вас опозорила! Эльфийская баба, явившаяся сюда, в королевскую резиденцию, и ранившая так много троллей! — Над ней склонилось широкое лицо. Давным-давно удар меча разрезал верхнюю губу тролля и стоил ему одного из клыков. Щеки были покрыты наростами. Комки плоти, напоминавшие крупные слезы. Ноздри раздувались. Он принюхался к ней, вбирая в себя ее запах.

— Значит, вот каков твой запах. Ты хорошо сражалась. Это меня успокаивает. Быть убитым самочкой — это позор. Да еще оружием трусов. Смертью, несущейся с ветром. Ты победила бы его и своим светящимся ножом. Почему же не сделала этого?

Он не поймет, почему она убила его сына. Единственной причиной была вспышка гнева и случайность, когда выпущенная без прицела стрела пронзила глаз тролля.

Один из воинов пнул ее.

— Говори!

— Оставьте ее. Отнесите к месту принятия пищи и разожгите костер.

Нандалее подняли на ноги. За каждую руку держал один из троллей.

— Что меня выдало?

Король троллей презрительно посмотрел на нее.

— Почему умер мой сын?

Она рассказала ему об охоте на белого оленя. Как она долго преследовала его, а его сын растерзал благородное животное за мгновение до того, как она попыталась сделать идеальный выстрел.

— Борьба за добычу, — он кивнул. — Ты умная охотница. Я съем твой мозг. Буду учиться у тебя, — тролль провел длинным пальцем по ее лбу. — Вот здесь черепной нож делает надрез. Сначала кожу. Убираем волосы. Затем я режу кость. Ты будешь еще жива, когда я запущу руку в твою голову. Если ты не будешь кричать, это будет большая честь. Тогда твои кости останутся здесь. Ими будут играть наши волчата. Если будешь кричать, я положу твои отрезанные руки и пустой череп в могилу моего сына. Ты всегда будешь служить ему во тьме.

— Как ты нашел мой клан? Что я оставила? — в отчаянии спросила она. — И где они теперь? — Она должна это знать. Осознать степень своей вины. Понять, за что умрет. За что умерли Бегущие с ветром.

Тролль непонимающе глядел на нее.

— Мы нашли твой клан без тебя.

— Но откуда вы узнали, что я из клана Бегущих с ветром? Что я пропустила, что привело вас на этот след?

Король троллей покачал головой.

— Я не понимаю.

— Где вы нашли знак оленя? Тотем моего рода. Он был на одной из моих стрел?

Тролль фыркнул.

— Мы, тролли, не глупы. Глупцы вы, если так думаете. Мы охотники, как и вы. И наша шаманка может плести темные заклинания. Может заставлять мертвецов говорить. Может делать видимыми следы с помощью магии. Мы пошли по следу ветряных саней. Очень далеко. К твоему клану нас привел старик, Нандалий.

— Дуадан… — Она не верила своим ушам. — Как… этого не может быть… Это ведь была я!

— Тролли не глупы! Заклинание проявило след ветряных саней. А заклинание охоты привело тебя сюда. Я знал, что ты придешь. И нас предупредили насчет тебя. Ты молодец, шла на свет, зажженный для тебя. Ты последняя, — он провел ладонью по странным наростам на своих щеках. — Все здесь. От каждого мизинца по кости. Твой род мертв, навеки. Все! Они не вернутся. Их души навеки будут во тьме. Привязаны ко мне. Даже когда я буду лежать в могиле. Очень сильное заклинание! Только ты сможешь уйти. Если не будешь кричать.

Потрясенная Нандалее глядела на наросты. Под двумя из них увидела зарубцевавшиеся порезы. Неужели он действительно засунул кости себе под кожу? Она открыла Незримое око. В тот же миг она получила удар по лицу, настолько сильный, что голова откинулась назад.

— Не плести заклинания!

Губы Нандалее лопнули. По подбородку потекла кровь.

— Где мой клан?

Король троллей отвернулся.

— Ты пойдешь к ним. Скоро. А теперь довольно разговоров. Подготовьте ее. Покончим с этим.

Золотой смотрел на заснеженный северный склон Кенигсштейна. Он стоял у поручней «Голубой звезды», того зачарованного корабля, на котором путешествовал по небу Певец. Альва на борту не было. И никто не хотел ему рассказывать, где он. Может быть, Певец что-то знает? Может быть, он бежал от него? Уже два дня находился он на борту поднебесного корабля. С самого своего посещения двора Бромгара, короля троллей. Он явился к нему в облике эльфа, что обеспечило некоторую смуту, пока он не включил свой шарм.

Глубоко задумавшись, Золотой провел рукой по лицу. Оно казалось чужим на ощупь. А ведь он часто принимал этот облик, путешествуя среди детей альвов. Лицо чесалось, словно по нему ползали мухи. Может быть, он допустил ошибку? Он улыбнулся. Нет! Просто непривычно.

Он самодовольно рассматривал трех эльфов у теснины. Они удивили его. Потеря Гонвалона в качестве мастера меча стала тяжелым ударом. Он действительно убил чудовище Кузнеца плоти. Но какой ценой! Оба мауравани сидели рядом с ним и пытались отпилить серповидный коготь, пробивший тело. Пока еще Гонвалон был жив…

Золотой слышал, о чем говорили эльфы. Как отчаянно совещались, боролись за уходящую жизнь Гонвалона. С севера надвигались черные грозовые тучи. Им нужно уйти в ущелье, найти укрытие. Но они не хотели бросать Гонвалона в беде. Отчаянные глупцы. Жаль, что он не сможет насладиться этим зрелищем до самого конца.

Золотой мог слышать и то, о чем говорили тролли внутри горы. Говорили они немного. В основном о еде и охоте. Нандалее попалась на удивление быстро. Значит, она все же не такая уж особенная, как считает его брат, Дыхание Ночи. Все сложилось более-менее так, как он предполагал. Теперь будет пир в духе троллей. Он никогда еще не был свидетелем их жутких ритуалов. Пожалуй, нужно быть троллем, чтобы верить, будто впитаешь в себя мудрость врага, если съешь его мозг. Он улыбнулся. Интересно, закричит ли Нандалее?

Палуба за его спиной затрещала. Он обернулся, и его хорошее настроение улетучилось. К нему направлялась закутанная в тряпки фигура. На ней было желтое платье с красными цветами, поверх него — толстая подбитая жилетка кричаще-зеленого цвета. Над поеденным молью лиловым шарфом торчал острый бурый нос. Колючие черные глаза-кнопочки неотрывно смотрели из полутени розового платка. Сата, воплощение дурного вкуса и наглости. В отсутствие Певца командовала на «Голубой звезде» она. На миг ему пришла в голову идея призвать порыв ветра, который смел бы кобольдшу с палубы. Он никогда не поймет, как можно доверять такому созданию командование чем-то большим, чем парой половых тряпок. Альвы сходят с ума. Иначе это объяснить нельзя. Нужно было включить Певца в свой список.

— Мы поднимемся выше, чтобы уйти от бури, — из-за намотанного вокруг шеи шарфа голос ее звучал глухо и невнятно. Может быть, шепелявит она для того, чтобы позлить его. Поразительно, но она обладает абсолютным иммунитетом против его шарма. Только позавчера он вошел в крепость троллей в облике эльфа, и, несмотря на то что эти безмозглые великаны до глубины души ненавидят эльфов, повели они себя смирно, словно щенки. Они даже хотели пригласить его на небольшую трапезу, устроенную ими после получения известия.

— Ваш мастер меча умирает.

Он поглядел на надвигающийся грозовой фронт и снова подумал о внезапном порыве ветра. Закрыл глаза и полностью сосредоточился на эльфах у теснины. Гонвалон очнулся от беспамятства. Начал настаивать на том, чтобы идти в Кенигсштейн вызволять Нандалее. Великолепно! Хрипя, с серповидным когтем в груди, он собирается бросить вызов войску троллей. Гонвалон всегда был немного не от мира сего, но сегодня он превзошел сам себя. И обычно такие рассудительные и эгоистичные мауравани всерьез задумались об этом. Последний акт этой драмы будет интереснее, чем он предполагал.