— Но у нас есть и лучший дар, которым мы можем обменяться.

— Воистину! — воскликнул Скафлок, и вскоре они снова веселились.

Флоты альвов и троллей встретились в открытом море, к северу от замка ярла, на следующую ночь, сразу после наступления темноты. Увидев огромные силы неприятеля, Имрик, стоявший рядом со Скафлоком на носу флагманского драккара, резко втянул воздух в легкие.

— У нас, английских альвов, военных кораблей больше всего в Эльфхейме, — но у троллей их в два раза больше. О, если бы меня послушали, коша я говорил, что Иллреде заключил перемирие только для того, чтобы лучше подготовиться к войне. Они не сделали ничего, хотя я молил их объединить наши силы и покончить с троллями раз и навсегда.

Скафлок знал кое-что о соперничестве, тщеславии, праздности и самообольщении эльфийских вельмож, ставших причиной их пассивности. Сам Имрик тоже был не без вины. Но сейчас вести такие разговоры было слишком поздно.

— Наверняка, не все там тролли, — сказал Скафлок. — Не думаю, чтобы гоблины или прочий сброд оказались очень опасными.

— Не смейся над гоблинами, они хорошие воины. — Напрягшееся лицо Имрика мелькнуло на мгновение во мраке, освещенное заблудившимся лучом луны, в котором танцевало на ветру несколько снежных хлопьев. — Колдовство не поможет ни одной из сторон, — продолжал Имрик, — ибо силы, которыми они владеют, примерно одинаковы. Исход битвы будет зависеть от армий, а мы слабее троллей.

Он покачал головой. Свет луны скользнул по серебристо-золотым кудрям Имрика и зажег голубовато-белые глаза.

— На последнем заседании королевского совета я настаивал, чтобы Эльфхейм сосредоточил все силы вокруг центра страны, позволив троллям занять внешние провинции, даже Англию, чтобы затем отбить их атаки и приготовиться к ответному удару. Но другие сановники не пожелали меня слушать. Теперь увидим, кто из нас был прав.

— Они, господин, — смело заметил Огненное Копье, — потому что мы перережем этих свиней. А иначе… что, они будут пировать в Альвгейте?! Такие слова недостойны тебя.

— Он поднял пику и жадно вгляделся вдаль.

Хорошо зная, что шансы слишком неравны, Скафлок думал только о битве. Это будет не первый раз, когда отважные воины победят более сильного врага. Всей душой желал он встретить в бою Вальгарда, безумного брата Фреды, причинившего ей столько зла, и расколоть ему череп.

А ведь если бы Вальгард не увез Фреду в Троллхейм, он, Скафлок, никогда бы ее не встретил. Выходит, он должник берсеркера, так что, пожалуй быстрая смерть, а не кровавый орел[13] на спине, должны выровнять их счет.

С обеих сторон затрубили рога, призывая на битву. Паруса и мечи были убраны, оба флота поплыли на веслах, соединив корабли канатами. Когда они сблизились, полетели стрелы; темной тучей промчались они над волнами, вонзившись в тела и в дерево. Три стрелы отскочили от кольчуги Скафлока, четвертая на волосок разминулась с его рукой и воткнулась в галеон[14]. Наделенный колдовским зрением юноша разглядел в ночном мраке тех, кому не повезло — и они погибли или были ранены стрелами троллей.

Месяц все реже появлялся из-за облаков, но блуждающие огоньки танцевали среди водной пыли и сами волны светились холодным белым светом. Было достаточно светло, чтобы убивать.

Затем с кораблей полетели копья, стрелы из духовых трубок и камни. Копье Скафлока пригвоздило правую руку какого-то тролля к мачте флагманского корабля Иллреде. В ответ прилетел камень, отскочивший от его шлема. Оглушенный воспитанник Имрика на мгновенье оперся на борт, и море остудило соленой водой его гудящую голову.

Вновь пропели рога, и первые линии кораблей столкнулись.

Корабль Имрика налетел на судно Иллреде, воины, стоявшие на носах, ринулись в битву. Меч Скафлока со свистом разминулся с топором какого-то тролля и ранил другого в руку. Приемный сын Имрика наклонился над рядом щитов на борту вражеского корабля, двигая своим так, чтобы отбить град ударов, и сам наносил их стальным мечом поверх его края. Слева Огненное Копье колол и рубил врагов своей пикой, рыча в боевом угаре и не обращая внимания на грозившие ему острия. Справа Ангор из земли пиктов яростно бился длинным топором. Некоторое время обе стороны обменивались ударами, и если кто-то падал, его место в строю занимал другой.

Потом Скафлок погрузил меч в шею какого-то тролля, а когда тот рухнул на палубу, Огненное Копье пронзил грудь врага, стоявшего сразу за убитым. Тогда Скафлок перепрыгнул на корабль Иллреде, втиснулся в брешь во вражеском строю и зарубил воина, стоявшего слева. А когда воин справа замахнулся на воспитанника Имрика, Ангор топором отсек ему голову, и она упала в море.

— Вперед! — крикнул Скафлок. Сражавшиеся рядом альвы устремились за ним. Стоя спинами друг к другу, они рубили троллей, рычавших вокруг. Другие альвы поспешили им на помощь, все больше их перебиралось на палубу вражеского корабля.

Мечи сверкали со всех сторон, плюясь кровью. Скрежет и лязг металла заглушал и шум моря и свист ветра. Над сражающимися возвышалась фигура Скафлока, глаза которого метали голубые молнии. Ему приходилось стоять чуть впереди альвов, чтобы железная кольчуга не повредила им, но зато они прикрывали ему спину. Одновременно щит приемного сына Имрика принимал неуклюжие выпады и размашистые удары троллей, а его меч то устремлялся вперед, то возвращался, словно атакующая змея. Вскоре враги отступили перед ним, и носы обоих кораблей опустели.

— Теперь на корму! — крикнул он.

Альвы двинулись вперед, мечи их сверкали над щитами, как дрожащие волны тепла над каменной стеной. Тролли яростно защищались. Альвы падали с разбитыми головами или подавались назад, когда вражеское оружие ломало им кости или наносило глубокие раны. И все-таки воины Иллреде отступали, и лишь их трупы, попираемые ногами альвов, оставались на досках палубы.

— Вальгард! — крикнул Скафлок, перекрывая шум. — Где ты, Вальгард?!

Подменыш выступил вперед, кровь стекала по его щеке.

— Меня оглушил камень, — сказал он, — но я готов к бою.

Скафлок бросился ему навстречу, между сражавшимися образовалось свободное пространство. Альвы заняли корабль Иллреде до подпорок мачты, а тролли столпились на корме. Обе стороны ненадолго замерли, но все больше альвов карабкались на борт флагмана троллей, а их лучники посылали во врагов дождь стрел с серым оперением.

Меч Скафлока и топор Вальгарда столкнулись среди лязга металла и снопов искр. На этот раз берсеркер не впал в неистовство, а дрался спокойно, угрюмо, стоя на палубе твердо, как скала.

Меч воспитанника альвов рубанул древко топора подменыша, но не рассек твердого дерева, обернутого кожей, а топор откинул меч в сторону. То же произошло со щитом, и Вальгард тут же нанес удар в образовавшийся просвет.

Подменыш не мог размахнуться во всю силу, и топор не пробил кольчуги, но левая рука Скафлока, державшая щит, бессильно опустилась. Вальгард ударил его по шее, но Скафлок опустился на одно колено, пытаясь одновременно ранить противника в ногу, и топор опустился на его голову.

Оглушенный Скафлок упал на палубу, а раненный в бедро Вальгард споткнулся. Оба раскатились в стороны, и битва обошла их.

Грум, ярл троллей, возглавил контратаку с кормы, его огромная дубина дробила черепа направо и налево. Ангор из земли пиктов пытался остановить натиск и сумел отсечь ему правую руку, но Грум перехватил дубину в левую и нанес удар, раздробивший альву череп. Но потом вельможе троллей пришлось убраться в сторону, в поисках укрытия, чтобы начертить лечебные руны над страшной кровоточащей раной.

Скафлок и Вальгард выбрались из-под скамей, нашли друг друга и продолжили поединок. Левая рука Скафлока обрела прежнюю ловкость, но нога Вальгарда продолжала кровоточить. Воспитанник Имрика ткнул подменыша мечом с такой силой, что клинок пробил кольчугу и достал ребра.