Труффальдино. А вот тогда-то я и уехал из Венеции, из-за смерти моего хозяина.
Беатриче (в сторону). Горе мне! (Громко.) Твоего хозяина звали Флориндо?
Труффальдино. Да, синьор, Флориндо.
Беатриче. По фамилии Аретузи?
Труффальдино. Вот именно — Аретузи.
Беатриче. И это верно, что он умер?
Труффальдино. Вернехонько!
Беатриче. А от чего он умер? Где его похоронили?
Труффальдино. Он упал в канал и утонул, только его и видели.
Беатриче. О я, несчастная! Умер Флориндо, умерла любовь моя, единственная моя надежда! К чему мне теперь эта бессмысленная жизнь, если умер тот, для кого я только и жила? О, погибли мои надежды! Прахом развеяны усилия! Жалки все ухищрения любви! Я бросила родину, покинула своих, переоделась в мужское платье, подверглась опасностям, рисковала жизнью — все для Флориндо, а Флориндо моего нет на свете! Несчастная Беатриче! Неужели мало было потерять брата, — нужно было, чтобы погиб еще и жених? Чтобы после Федериго небо похитило и Флориндо! Но если я была причиною смертей, если я преступница, почему же не на меня обрушило небо свои кары? Напрасны слезы, тщетны жалобы: Флориндо умер. Горе душит меня, свет померк в глазах. О мое божество, жених дорогой! В отчаянье и я последую за тобой. (Уходит с убитым видом в свою комнату.)
Панталоне (с изумлением слушавший речи и наблюдавший отчаяние Беатриче). Труффальдино!
Труффальдино (тоже полный изумления). Синьор Панталоне!
Панталоне. Женщина!
Труффальдино. Баба!
Панталоне. Вот так штука!
Труффальдино. Чудеса!
Панталоне. Я поражен.
Труффальдино. Я обалдел.
Панталоне. Пойти сказать дочке. (Уходит.)
Труффальдино. Оказывается, я уже слуга не двух хозяев: у меня хозяин и хозяйка.
Явление четвертое
Улица возле гостиницы.
Доктор, потом Панталоне, выходит из гостиницы.
Доктор. Никак не могу успокоиться из-за этого старикашки Панталоне. Чем больше думаю, тем больше злюсь.
Панталоне (весело). Дорогой доктор, мое почтение.
Доктор. Удивляюсь, что у вас еще хватает наглости здороваться со мной.
Панталоне. А у меня есть для вас новость. Да будет вам известно…
Доктор. Бы, может быть, желаете сообщить мне, что свадьба состоялась? Так мне на это наплевать!
Панталоне. Ничего подобного. Дайте мне сказать, черт вас возьми!
Доктор. Говорите, чтоб вам пусто было!
Панталоне (в сторону). Так и чешутся руки поучить его уму-разуму. (Громко.) Дочь моя, если вам угодно, может выйти за вашего сына.
Доктор. Весьма обязан! Не трудитесь! Сын мой, пожалуй, подавится таким кусочком! Выдавайте ее за вашего туринца!
Панталоне. Если бы вы знали, что это за туринец, вы бы не говорили так…
Доктор. Кто бы он ни был! Ваша дочка побыла с ним наедине.
Панталоне. Да ведь это не…
Доктор. Слушать ничего не хочу!
Панталоне. Не хотите — для вас же хуже.
Доктор. Там видно будет, для кого хуже.
Панталоне. Дочь моя — честная девушка, а эта…
Доктор. Черт вас побери совсем!
Панталоне. Сами идите к чертям в зубы!
Доктор. Старый враль без чести и без слова! (Уходит.)
Явление пятое
Панталоне, потом Сильвио.
Панталоне. Будь он проклят! Это какой-то скот в образе человека. Так и не дал мне сказать, что это, оказывается, женщина. Трещит, слова не вставишь! Вон идет еще этот дуралей-сыночек. Опять жди какой-нибудь дерзости!
Сильвио (в сторону). Панталоне!.. Так бы и проткнул его шпагой!
Панталоне. Синьор Сильвио, с вашего позволения, я должен сообщить вам приятную новость, если вы только дадите возможность говорить, а не будете молоть, как мельничный жернов, по примеру вашего синьора отца.
Сильвио. Что вы хотите сказать мне? Говорите.
Панталоне. Да будет вам известно, что брак моей дочери с синьором Федериго испарился… как дым…
Сильвио. Неужели! Вы не обманываете меня?
Панталоне. Истинная правда, и, если вы еще не раздумали, дочь моя согласна отдать вам руку.
Сильвио. О, небо! Вы возвращаете мне жизнь.
Панталоне (в сторону). Вот и чудесно. Этот не такой скот, как его отец.
Сильвио. Да! Но как могу я прижать к своей груди девушку, которая так долго беседовала с другим женихом?
Панталоне. Ну, так я скажу вам в двух словах: Федериго Распони превратился в сестру свою Беатриче.
Сильвио. Как? Я вас не понимаю.
Панталоне. Что-то вы стали туго соображать. Тот, кто считался Федериго, оказался Беатриче.
Сильвио. В мужском платье?
Панталоне. В мужском платье.
Сильвио. А! Понял! Понял!
Панталоне. Слава богу!
Сильвио. Как же это произошло? Расскажите.
Панталоне. Пойдемте ко мне. Дочь ничего еще не знает. Сразу обоим и расскажу.
Сильвио. Идем, идем… И покорнейше прошу прощения за то, что в порыве страсти…
Панталоне. Забудем старое… Я понимаю вас. Знаю, что такое любовь. Пойдемте, сын мой, пойдемте ко мне. (Уходит.)
Сильвио. Есть ли человек счастливее меня? Есть ли на свете сердце, более исполненное радости, чем мое? (Уходит с Панталоне.)
Явление шестое
Зала в гостинице с несколькими дверьми. Беатриче и Флориндо выходят каждый из своей комнаты с кинжалами в руках, намереваясь заколоть себя; ее удерживает Бригелла, его — слуга гостиницы; оба идут, не замечая друг друга.
Бригелла (хватает Беатриче за руку). Остановитесь!
Беатриче (отбиваясь от него). Оставьте меня, ради бога!
Слуга (удерживая Флориндо). Не нужно отчаиваться!
Флориндо (вырывается из рук слуги). Убирайтесь к черту!
Беатриче (отскакивает от Бригеллы). Вам не удастся помешать мне.
Продолжая идти вперед с кинжалами в руках, Беатриче и Флориндо внезапно встречаются и, узнав друг друга, застывают в изумлении.
Флориндо. Кого я вижу!
Беатриче. Флориндо!
Флориндо. Беатриче!
Беатриче. Вы живы?
Флориндо. И вы живы?
Беатриче. О, счастье!
Флориндо. О, душа моя!
Роняют кинжалы и бросаются друг другу в объятья.
Бригелла (слуге, шутливо). Ну, если тут и прольется кровь, то такая, от которой беды не бывает. (Уходит.)
Слуга (в сторону). Ножики-то я все-таки приберу. Не дам им больше. (Подбирает кинжалы и уходит.)
Явление седьмое
Беатриче, Флориндо, потом Бригелла.
Флориндо. Что привело вас в такое отчаяние?
Беатриче. Ложное известие о вашей смерти.
Флориндо. Кто вам сообщил о моей смерти?
Беатриче. Мой слуга.
Флориндо. А мой тоже уверил меня в вашей гибели, и я в порыве горя хотел лишить себя жизни.
Беатриче. Вот эта книга заставила меня поверить ему!
Флориндо. Эта книга? Она была в моем сундуке. Как она попала к вам? По всей вероятности, тем же путем, каким в моем кармане очутился портрет — тот, что я подарил вам в Турине.
Беатриче. Эти разбойники, наши слуги, натворили бог знает что. Это они причинили нам столько горя и страданий!
