В Киеве они встретились с Яшей Самсоном. Это был известный аферист в возрасте сорока трех лет, полноватый, с видом добряка совершенно бесхитростного.

Самсон предложил работать вместе. Он показал золотые пластины, доставленные из Америки. Пластины эти можно было легко продать дантистам. Тося, подумав и посовещавшись с Байрамом, сообщил Самсону, что они попробуют поработать на эти пластины. И если работа получится, они будут отдавать ему третью долю.

Тося нашел дантиста. Познакомился с ним и предложил пластины. Тот с радостью согласился, так как цена была очень выгодной. Речь шла о десяти тысячах долларов. Так как дантист считал это суммой приличной, он пытался принять все меры предосторожности.

На встречу он взял с собой одного товарища, сведущего в вопросах золота, с которым собирался проверить качество пластин с помощью всяких реактивов. Также они наняли охрану — двоих крепких молодых ребят.

Друзья в назначенное время приехали к кабинету дантиста. Их уже ждали. В кабинет вошли вчетвером: Тося с Байрамом и лысый дантист с кучерявым товарищем. Двое телохранителей остались ожидать за дверью.

— Сразу приступим к делу, — сказал Тося.

Байрам достал мешочек, в котором находились пластины, и протянул лысому. Тот извлек содержимое и передал кучерявому для проверки. Мешочек напоминал кисет и был сделан из кожи. Этот мешочек понравился лысому. Он держал его нежно, с любовью. Всякий раз, получая от своего коллеги проверенную пластину, он говорил: «Восторг», — и клал ее в мешочек. Когда проверка была закончена, лысый дандист завязал шнурки кисета узлом. Еще раз сказал: «Восторг», — и протянул кисет Тосе.

— Сейчас предлагаю вам посчитать и проверить наши баксы. — С этими словами он разжал пальцы, и кисет очутился в Тосиной руке.

Он хотел спрятать мешочек с золотом в боковом кармане пиджака, но видимо, ошибся, и золотой кисет упал на пол. Кучерявый тут же бросился поднимать ценность с пола. Подняв, положил на стол.

К моменту завершения пересчета десяти тысяч долларов у сейфа лежал мешочек, только в нем находились медные пластины, ни по форме, ни по весу не похожие на те, которые проверял пять минут назад кучерявый.

Дальше шла обычная процедура. Пластины были положены на дно сейфа, сейф закрыл лысый, ключ взял Тося. При этом он сказал:

— Ключ отдам, когда мы с другом сядем в машину. Мы боимся нападения двоих амбалов, которые стоят за дверью. Учтите, если что-нибудь пойдет не так, я проглочу этот ключ. — И он помахал большим ключом у носа растерянного дантиста.

— Нет, нет, что вы! — говорил тот. — Мы порядочные люди. Но раз вы так хотите, нам нетрудно будет провести вас до машины.

Все вчетвером под охраной двоих здоровяков направились к машине. Когда Тося залез в такси и отдал ключ, Байрам сказал:

— С вами опасно иметь дело! У вас такие головорезы. Признаться, я все время так боялся, что чуть было не наложил в штаны.

Однажды Байраму срочно понадобилось уехать в Одессу по каким-то семейным делам. Тося попрощался с товарищем, а сам остался в Киеве.

Прикуп позвонил в Одессу и уговорил Аллу приехать к нему. Она прилетела самолетом и прихватила с собой подругу по имени Ана. Когда последняя знакомилась с Тосей, она сказала:

— Ана. С одним «н».

Ана была молоденькой, красивой и очень ласковой девушкой. Но ум и практичность ее явно не соответствовали внешности. В душе она была матерая львица. Некогда она была пассией одного крупного одесского дельца, Фимы Шнобеля.

Фима был убит в своем доме собственным шестнадцатилетнем сыном. Тот убил отца, якобы защищая от него свою мать. Но самое интересное, что бедная вдова после смерти мужа осталась совершенно без денег. Безутешная женщина требовала у Аны, чтобы та отдала ей деньги мужа. Но Ана говорила, что ни о каких деньгах и слыхом не слыхивала.

И вот это создание, скромного и невинного вида, сошло вместе с Аллой с трапа самолета.

После поцелуя, переполненного любовью и страстью, Алла объяснила Тосе:

— Тося, Сережа стал невозможно ревнивым и подозрительным. Пришлось взять с собой Ану. О том, чтобы я ехала одна, и речи быть не могло.

Ана улыбнулась улыбкой, значение которой было известно только ей самой.

В Тосе клокотала страсть. Он не мог дождаться минуты, когда они с Аллой останутся наедине. Мельком взглянув на Ану и улыбнувшись ей, он не мог не заметить ее обаяния и привлекательности.

Усадив обеих подруг в машину, он помчался домой, нарушая правила и обляпывая прохожих грязной водой из луж.

Наконец он очутился в постели с Аллочкой, по которой соскучился до пульса в висках. Они предавались любви, причем для этого использовались диван, журнальный столик, кресло, ковер на стене и даже подоконник.

Вдоволь насладившись друг другом, они лежали на диване. Тося открыл глаза и увидел, как Ана, прижавшись лицом и всем телом к косяку двери, смотрела на него, слегка прикрыв глаза и приоткрыв рот, откуда едва виднелся кончик языка. В ее дыхании чувствовалась страсть, по силе схожая с мощью Везувия.

Он удивленно взглянул на Ану. Та отвернулась и пошла в глубь коридора. Прикуп обратился к Аллочке, которая прижималась к нему:

— Давай позовем твою подружку, чтоб она не скучала.

Алла приподняла голову и внимательно посмотрела на улыбающегося Тосю. В его глазах она увидела знакомый огонек, говорящий о том, что уже все решено.

— Ты уверен, что этого хочешь?

— Очень этого хочу. Пойди поговори с ней и приходите вместе.

Алла нехотя встала, набросила на себя его рубашку и вышла.

— Только не кидай якорь! — крикнул Тося ей вдогонку.

Он налил в фужер шампанского и выпил почти залпом, Затем закурил и принялся ждать, слегка нервничая. Желание дикого, животного секса овладевало им волнообразно. В дверях появилась Алла и завела в спальню Ану, которая застенчиво опускала голову. Ана была одета в джинсы, которые плотно облегали ее красивые бедра. Тося усадил ее на диван рядом с собой. Провел кончиками пальцев по ее лицу. Затем, не торопясь, начал расстегивать пуговицы на ее белоснежной блузке.

Ана сидела не шевелясь, затаив дыхание и опустив голову. Он попросил Аллу, чтобы та помогла ему.

Когда блузка и лифчик были сняты, он уложил Ану на диван и крепко взял за плечи, медленно опуская ее голову на подушку. Расстегнув джинсы и стянув их до колен, он принялся ласкать ее, поглядывая, как та наслаждается этим. Алла стащила с Аны джинсы и трусики и принялась ласкать ее грудь. Та закрыла глаза и, запрокинув голову, начала слегка стонать. Тело ее пришло в движение. Грудь и губы налились, отчего стали манить его еще сильнее.

Ана изумила и удивила Тосю, довольно искушенного в вопросах секса. Это была очень страстная, ласковая, с большим опытом и, главное, с невероятной интуицией в сексе женщина. Желания в Тосиной голове возникали вместе с их исполнением Аной. Он хотел ее снова и снова. При этом Алла не желала оставаться в стороне. Ей передавалось настроение страсти обоих любовников, она целовала, ласкала все участки их тел.

Они втроем провели два замечательных майских дня в Киеве. После чего отправились в гостиницу «Ялта», где еще десять дней не расставались.

Был дивный день, и они решили прогуляться по набережной. Там не спеша ходили отдыхающие, приподняв носы и понюхивая воздух, свежесть которого их заставила сюда приехать.

Увидев множество картин, развешанных вдоль всего парапета, Ана подошла к одной из них и взяла в руки.

— Руками не трогать! — раздался голос владельца произведения, который стоял поодаль в кругу своих коллег.

В это время подошли Тося с Аллой.

— Вы что-то хотели купить? — не унимался владелец.

— Нет, мы хотели руками потрогать, — сказал серьезно Тося.

Влюбленная тройка весело рассмеялась. Смех был таким искренним и заразительным, что кучка художников также разразилась смехом.