— Дамиан? — спросил он. — Слушай, тут наш свидетель случайно опознал друга. Да, да, именно. Я сейчас тебе по внутреннему перегоню фото, запусти систему поиска. Кажется, нам повезло там, где мы ничего хорошего не ожидали.

И завозился, тыкая толстыми пальцами в клавиатуру.

В кабинет вошел озабоченный Држебецкий.

— А-а, это вы, Альфред, — сказал он устало. — Говорил же вам, не бродите вечерами по коридору. Вам эти приключения совершенно не нужны.

Он потер ладонями измятое лицо.

— Значит, так, — сказал он. — Завтра на «скарпе» на Элладу отправляется исследовательская группа. Полетите вместе с ней. Чтоб духу вашего здесь не было!

Он улыбнулся краешками губ.

— Вы теперь у нас важный свидетель.

— Капитан, — вклинился в его монолог Густицки. — Кажется, он опознал по фотографии убийцу.

— И кто он? — поднял голову капитан.

— Лезорио уже работает, — сказал лейтенант. — Вон он, красавчик!

Капитан Држебецкий подошел к столу, некоторое время смотрел на монитор.

— Надо же, — сказал он, — С ним она тоже знакома была. Никогда не верьте женщинам, мужики, никогда не верьте.

И повернулся ко мне.

— Последнее распоряжение остается в силе. Мы не можем потерять человека, который видел убийцу. И читатели мне не простят, если вы не допишете свою новую книгу.

Ночью мне не спалось.

Я погружался в сонное забытье, и сразу мне начинало казаться, что кто-то наваливается на меня, накрывает лицо подушкой и начинает старательно душить. Я открывал глаза, и все исчезало. Оставалась комната с помаргивающим дежурным плафоном под потолком, стол и кресла в соседней комнате. Казалось, что в креслах кто-то сидит, ожидая мгновения, когда я закрою глаза.

Еще через некоторое время мне стало казаться, что по коридору рядом с моей комнатой кто-то ходит.

Я встал у двери, прислушиваясь к тому, что делается за ней.

«Нервы ни к черту, — подумал я. — Это даже хорошо, если капитан меня завтра отправит на Элладу. Здесь мне и в самом деле нечего делать, я слишком паникую. Я боюсь, надо признаться в этом откровенно. И это странно, ведь раньше и в более серьезных переделках у меня не было такого страха».

Я ведь несколько раз выполнял деликатные задания БНД в Азии. Ничего, справлялся, хотя и не имел специальных навыков, кроме лекций, прослушанных в Пуллахе, мне никто ничего особого не объяснял. Но такого страха я тогда почему-то не испытывал.

Осторожно я приоткрыл входную дверь.

Прямо напротив двери в мою комнату стояло кресло, в котором, вытянув ноги, сидел инспектор Штейн и потягивал пиво из пластиковой бутылочки.

— Не спится? — сочувственно поинтересовался он. — Спите, не нервничайте, капитан Држебецкий приказал вас охранять.

На фотографиях, которые мы нашли на диске, Анна Гецлав совсем не напоминала серую мышку. Напротив, это была красивая и уверенная в себе женщина. Как все-таки может меняться женщина! А всего-то достаточно изменить прическу и прибегнуть к косметике, а главное — сменить свой наряд. Я сидел, щелкая мышкой, и качал головой. Вот она сидит в кафе, стервозно выставив красивые длинные ноги в туфлях на высоком каблуке, вот она идет по парку, держа в руках связку разноцветных воздушных шаров… выходит из моря… лежит на камне… Было на что посмотреть, честное слово, было!

Глупо с ее стороны держать такие фотографии на личном компьютере, но с другой стороны, когда тебе приходится играть серую и незаметную мышку, хочется сохранить память о том, какая ты на самом деле. Наверное, один Густав Гехт знал, какова Анна в действительности. Иона его предала. Бабы все-таки стервы. Анна Гецлав предала своего собственного любовника, который помогал ей коротать скучные вечера на Марсе. А быть может, он ей надоел?

Смерть Анны Гецлав потрясла капитана Држебецкого. Или он с ней тоже спал, или тайно вздыхал по ней, только то, что с женщиной произошло, несомненно, выбило капитана из колеи.

Но сейчас меня интересовало совсем иное. Не было ни малейшего желания копаться в грязных подштанниках капитана. Он был взрослый человек и знал, что делает. Меня больше интересовал убийца, которого Сейгуд опознал по фотографии.

Дамиан Лезорио запустил одну из своих хитрых программ, и уже через полчаса у нас были анкетные данные преступника.

Луи Дефлер, 32 года, выходец из Алжира, француз по рождению, вечный старатель, он работал по контрактам с частными фирмами на Луне, в Астероидном поясе и на Марсе. Внутренние характеристики на него были неважные, но на профессионального убийцу он никак не тянул. Он был способен обокрасть или обмануть товарища, слова «верность» для него не существовало, он тратил тяжело заработанные деньги с неимоверной легкостью, и при этом был патологическим трусом. Такие в профессиональные убийцы не идут, кишка у них для этого тонка. На Земле он одно время проживал в Майами. Потом под Парижем в уютном местечке под названием Фонтенбло, неожиданно для всех оставил жизнь плейбоя и завербовался на Марс в частную компанию «Фан ЛТД», которая официально занималась добычей алмазов из вулканических трубок неподалеку от величайшей марсианской горы Олимп. Политических пристрастий Дефлер не имел, в голосованиях не участвовал, пил умеренно, однако имел судимость и шесть приводов в полицию. Судимость он имел за драку в парке Фонтенбло, в которой тяжкие телесные повреждения здоровья получил некто Завьялов, а приводы в основном были связаны с употреблением наркотиков — в Майами он в хорошей компании нюхал кокаин, в Париже на рю Делир задержан за употребление героина, в Ленинграде этот урод с местными Митьками жрал мухоморы, в полиции Гонконга он оправдывался в употреблении опиума, а в Ашхабаде, куда этого плейбоя тоже заносило, против него возбудили уголовное дело по факту приобретения солидной партии гашиша, но потом дело за недоказанностью закрыли, а Дефлеру навсегда запретили въезд в страну. И что интересно: почти во всех случаях он вел себя на редкость откровенно, сдавал тех, у кого приобрел наркотики, короче, совершенно беспринципно. А еще учесть тот факт, что во время работы на Луне он сотрудничал с полицией и таможней, благодаря чему сумел с Луны вывезти неплохое состояние… Только впрок оно ему не пошло, некто Поллак из Лос-Анджелеса обул его со всей американской обстоятельностью — до шнурка трусов. Этот Дефлер делал деньги на всем, что можно. Даже на своих товарищах. Я таких типов не люблю, но, как нас учили в Академии, иногда они просто необходимы в работе. Но в нашем случае этот Дефлер перешел все допустимые грани — он совершил двойное убийство полицейских, уничтожил имущество Внешней компании ООН и, судя по всему, покушался на меня у купола, арендованного компанией «Фан ЛТД».

— Его надо брать, — сказал Штейн. — Прокрутим его на красном детекторе, да и так он многое расскажет, анкета сама за себя говорит. Когда его, урода, берут за мошонку, он поет не хуже кенара.

— И оборвем все связи, — возразил капитан. — Вы же понимаете, что Дефлер просто пешка в большой игре. Яникому ничего не говорил, потому что дело касалось больших фигур в Таможенном управлении. Прошла информация, что в нашем управлении кто-то работает на преступников. Теперь это стало ясным, и у меня нет причин, чтобы таиться от остальных.

Сейчас перед вами выступит человек, который предпочитает не афишировать себя и вместе с тем играет немалую роль в задуманной операции.

При этих словах в комнату вошел Дмитрий Бакунов.

«Ну, — с досадой подумал я, — сейчас нас начнут учить, как действовать в экстремальных условиях, убеждать, чтобы мы соблюдали строгую законность, разведут такую бодягу, что уши от нее завянут».

И не угадал.

— Здравствуйте, господа, — озабоченно сказал Бакунов. — Я сотрудник отдела внешней разведки спецкомитета ООН. Сами понимаете, раскрываюсь я перед вами не для того, чтобы покрасоваться, обстоятельства вынуждают. И дело не в руководстве Таможенного комитета, вы догадываетесь, что в этом случае мы вообще не вступали бы в игру.