Два мощных луча света прорезали темноту. Сердце громко стукнуло в груди - это могли возвращаться только Рей и Тирс. Но почему только два? Где Мила? Сайнар поспешил вперёд, и в это мгновение скальный козырёк рухнул вниз, наглухо замуровав выход. Теперь в пещере существовало только три источника света - фонари, встроенные в защитные комбинезоны людей.

Смотря сотнями тысяч глаз на великолепно видимую в темноте добычу, пищу, которой больше некуда деться из каменной ловушки, обитавшее глубоко под землей существо почувствовало необъяснимое удовлетворение. Оно осознавало, что дело здесь не в эквиваленте пищевой ценности незнакомой еды, а в поимке именно этих созданий. Повинуясь приказу, огромные массы насекомых начали стекаться в узкий коридор, где оказались заперты люди.

Сайнар стремительным шагом шёл вперед, почти бежал, не обращая внимания на хруст под ногами, издаваемый хитиновыми панцирями местных обитателей. Он брезгливо стряхнул с лицевой пластины неприятных с виду белёсых жуков, пытающихся облепить его со всех сторон, и вновь попробовал связаться с остальными членами экипажа "Золотого Стрижа".

- Рей, Тирс, вы меня слышите? - в ответ тишина и постоянный шорох от тысяч лапок местных обитателей. - Пожалуйста, Йорзигун, ты же бог в конце концов, сделай так, чтобы малявка была жива, - шептал он пересохшими от волнения губами. - Рей не может её оставить здесь, а сам сбежать, - как можно увереннее произнёс он, старательно отвергая мысль о том, что ещё плохо знает молодого капитана и его напарницу.

- Конечно, не могу, - раздался усталый голос юноши. Люди оказались так близко друг от друга, что препятствия, экранировавшие связь, перестали действовать.

- Мила? - Сайнар с трудом вытолкнул слово из перехваченного спазмом горла.

- Несу. Плоха, но жива.

- Йорзигун, я думал, что только Феруз, да упокоится его душа с миром, мог попадать во все мыслимые и немыслимые неприятности, но подобное безрассудство коротышке и не снилось, - выругался он под нос. Увидев безжизненное, бледное как смерть лицо малышки, добавил более крепкие выражения, отчего у невозмутимой Тирс запылали уши. Тревога, холодными пальцами сдавившая сердце, ненадолго отступила. - Теперь дело за малым - выбраться из этой ловушки, - Сайнар ласково погладил тяжёлый ствол резака, уже порядком отдавивший плечо.

Мимира охватил дикий, неистовый ужас. Страх и отчаянье парализовали метаморфа ещё сильнее, чем заряды станера пришельцев. Он безуспешно пытался перестроить своё тело, вернуть ему форму йиа, или хвостокола, или самой шурхи - всё бесполезно - клетки не слушались.

Тонкий визг объятого ужасом существа резанул по симбионту Рея, который обычно и ощущал именно эмоции. Но всё когда-нибудь случается впервые. Оказывается, и для телепатического общения симбионт вполне сгодится. А заодно, принц Иззарский на собственном опыте выяснил, насколько тяжёлым и болезненным для человека являлся подобный способ обмена информацией. Юноша покачнулся как от хлёсткого удара и остановился, закусив до крови губу, спешно стараясь возвести барьеры внутри сознания.

- Не визжи, поможем, - тяжело дыша, попросил он метаморфа.

- Меня сейчас сожрут! - жалобно вскрикнул Мимир, но мощь воздействия убавил. Он отчаянно пытался успокоиться и вновь приобрести контроль над собственным телом, но пока это получалось плохо. Следуя его прежней логике, пришельцам должно быть всё равно, что метаморф обречён на гибель, но в данный момент Мимира не интересовали логические изыскания. Он боялся так, как не боялся никогда в жизни.

В пяти метрах от идущих людей луч фонаря Рея высветил чёрный шевелящийся клубок, плавно катящийся навстречу. Тело самого метаморфа даже не просматривалось под живой грудой насекомых.

- Тирс, Сайнар - настройте станеры на широкий, но минимальный заряд, постарайтесь очистить нашего приятеля, - отдал распоряжение капитан. - Мимир, ты можешь хоть как-то управлять своим телом?

- Нет, - обречённо признался метаморф.

- Я сейчас подойду, а ты уцепишься за меня. И ты сможешь это сделать!

В тоне Рея слышалось столько уверенности и поддержки, что совершенно отчаявшийся Мимир слегка приободрился. Паника отступила, а когда парализованные насекомые замерли и перестали постоянными укусами тревожить метаморфа, он с большим трудом, но всё-таки сумел заставить своё тело двигаться.

- У нас неприятности, - голос Тирс звучал безмятежно, словно они стояли сейчас не в логове хищника, где кишащие насекомые рассматривали попавших к ним людей как свою законную добычу, а на залитой солнцем лужайке возле дворца Иззарских королей.

- Какие, кроме того, что выход из пещеры замурован обвалом, а желающих нами позавтракать тварей становится всё больше? - уточнил Сайнар, старательно стряхивая с себя сыпавшихся на голову жуков.

- Ты ещё не познакомился с шурхой, - заметила девушка, старательно прицеливаясь в подкрадывающийся гибкий стебель. Выстрел заставил мужчину обернуться. Он не увидел обрубок отстреленного стебля, зато свет фонаря упал на чёрную волну, несущуюся по узкому проходу. Сайнар сорвал с плеча резак и выпустил длинный язык пламени в орду догоняющих людей насекомых. Огонь в секунду слизнул нападающих и прижёг начавший регенерировать стебель шурхи.

- Молодец, - Тирс одобрительно кивнула, довольная произведённым эффектом.

- Мимир, быстрее! - торопил Рей метаморфа.

- Я стараюсь, - оправдывался тот, вытягиваясь, словно толстая ленивая змея, и обвиваясь вокруг человека.

Желеобразное тело метаморфа оказалось довольно тяжёлым. Юноша с трудом переставлял ноги, но упрямо двигался вперёд.

- Тирс - ты прикрываешь, возьми мой станер и парализуй все, что ползёт следом. Сайнар - вперёд и расчищай дорогу. Только сильно не увлекайся, ещё завал пробить нужно.

Мимир висел на плечах юноши и пребывал в полной растерянности. Он чувствовал, как пришельцу тяжело под совместным весом малыша и его собственного тела. А если прибавить сюда и огромное количество насекомых, беспрестанно пытающихся атаковать, то поступок Рея становится ещё более непонятным и загадочным, а по меркам обычной метаморфской логики - ещё и глупым. Тут самому спасаться надо, а не вытаскивать незнакомых, даже не близких ему по виду, существ.

Луч света уперся в каменный завал, преграждающий выход из пещеры. Дальнейшее зависело от толщины слоя камней и песка, отделяющего людей и метаморфа от спасения.

- Йорзигун, если ты не желаешь вместе со мной оказаться в желудках этих милых тварей, то тебе следует нам помочь, - Сайнар посчитал нужным напомнить персональному богу о его обязанностях.

Он в задумчивости разглядывал каменную осыпь. Выход из пещеры был не то чтобы слишком узкий, но вдвоём стоять рядом неудобно. Скальное основание пещеры имело наклон внутрь, и если начать пробивать завал резаком, то расплавленный камень потечёт как раз на стоящих людей, больше ему деваться некуда. Да ещё и неизвестно, сколько плазмы есть в запасе. Оставалось только одно - положить резак и вручную убрать часть камней, если, конечно, им позволят это сделать. Сайнар принялся за работу, используя ствол импульсного ружья как рычаг. Сердце обливалось кровью от такого варварского использования дорогого оружия, но выбирать особо не приходилось. Раненое плечо неимоверно болело, но в данный момент, когда спасаешь всю свою шкуру целиком, совершенно не до таких мелочей. Скоро подойдёт остальной экипаж "Золотого Стрижа", и хорошо бы успеть сделать как можно больше.

- Ну, как? - Рей устало привалился спиной к каменной стене.

- Глаза берегите, - последовал ответ, и белая слепящая струя плазмы ударила в камень. Заряда в резаке хватило ровно на минуту беспрерывной работы, и теперь в каменном завале зияла огромная дыра, выбраться через которую особых проблем не составляло.

- Мимир, я, конечно, понимаю, что тебе удобно на мне висеть, но, возможно, ты уже способен передвигаться? - на всякий случай поинтересовался Рей. По телу метаморфа пробежали волны. Он отчаянно пытался восстановить контроль над клетками, однако эти попытки кончились ничем. Страх оказаться на полу пещеры, где продолжали сновать насекомые, чуть не утащившие Мимира на съедение шурхе, был настолько велик, что опять, как и несколько минут назад, парализовал всё тело. Метаморф понимал - пришельцу тяжело, однако заставить себя спуститься просто физически не мог.