К счастью, мы без помех добрались до шлюпочной палубы. Не было слышно ни тревожного перезвона судового колокола по "вопилке", ни суматохи и топота ног матросов мечущихся в поисках "пропажи", а значит, Гросс ещё не знает о том, что гостья слиняла из кают — компании…

Удача нам благоволила, так что и на шлюпочной палубе обошлось без эксцессов. Единственный обнаруженный мною матрос, явно скучавший на "халявном" посту, быстро и без затей отправился в бессознательное состояние… и я прямо‑таки почувствовал облегчение Хельги, когда она увидела, что матрос остался жив. Хм.

— Офицер Завидич, за работу. — Я махнул встрепенувшейся девушке рукой и указал на выстроившиеся в ряд шлюпки.

— Есть, юнец Завидич. — Явно придя в себя, улыбнулась Хельга и, отсалютовав, помчалась к средствам спасения. Ну а я… я направился к контейнеру на посту вырубленного мной матроса, одновременно стараясь отслеживать весь объём палубы Воздухом. Но пока всё было тихо.

Забрав из специального шкафа на посту пару ранцев и дополнительные спасбаллоны, на всякий случай, я развернулся и потопал к суетящейся у одной из шлюпок Хельги.

— Ты закончила?

— Да. Эта была последняя… Кирилл! Ты же сказал, что мы не будем прыгать с парашютом! — Воскликнула Хельга, когда обернувшись, увидела сложенные мною рядом с ней честно стыренные у поста ранцы с парашютами.

— Сестрёнка… — Вздохнув, проникновенно заговорил я. — Ты помнишь, что на борту этого пузыря есть пушки? И не только спонсонные, между прочим. Здесь наверняка имеется хотя бы пара скорострельных малокалиберных орудий. Перехватить нас в воздухе "кит" не успеет, а вот "приласкать" на развороте — запросто! А шлюпка, это не рунный дирижабль, ей двух — трёх попаданий по куполу за глаза хватит, чтобы полёт превратится в падение. Это понятно?

— Да… извини, Кирилл. Я действительно боюсь высоты до потери сознания. — Чуть замявшись, проговорила Хельга, опуская голову.

— Я понял. — Мы несколько секунд помолчали… — Но, всё‑таки, давай я помогу тебе надеть парашют. Обещаю, что мы воспользуемся этим средством только в самом крайнем случае. Ты мне веришь?

В ответ, Хельга смерила меня о — очень долгим взглядом и когда я уже начал сомневаться в положительном ответе, чуть неуверенно кивнула.

Я вздохнул и, подняв первый ранец, протянул его лямками вперёд. Тяжёлый, зараза. Хельга подошла ближе и развернулась ко мне спиной. Можно подумать, я ей пальто подаю. Ну да ладно. Убедившись, что широкие ремни плотно легли ей на плечи, я чуть подтянул крепления.

— Подтяни "беседку" поплотнее. — Хельга кивнув, завозилась, регулируя ремни.

— Готово. — Спустя полминуты, проговорила она. Я проверил крепления. Хм. Справилась.

— Молодец. — Я улыбнулся и, пока девушка ничего не сообразила, мягко её "выключил".

— Капитан! Шлюпочная палуба разгерметизирована! Сигнал об открытии шлюзов. Полном! — Доклад поступил в ту же секунду, как на огромной приборной панели мостика тревожно заморгал красный огонёк.

— Что на посту? — Рявкнул капитан Рум, покосившись на стоящего рядом с самым невозмутимым видом нанимателя. Не место ему тут, совсем не место. Но с однозначным приказом хозяина не поспоришь…

— Вахтенный молчит! — В голосе второго помощника явно послышались панические нотки. М — молодёжь! Ещё никто не помер, а он уже мандражирует…

— Есть доклад от наблюдателей, капитан…

— Ну! — Черепахи… есть доклад — сообщай. А не молчи в тряпочку…

— Шлюпки покидают борт. Идут в автоматическом режиме. Управление не наблюдается!

Вот и наниматель встрепенулся, задумался на миг и скривился.

— Капитан, их нужно немедленно уничтожить. — Холодный безразличный голос…

— Хм…

— Немедленно, капитан Рум. Я приказываю вам уничтожить эти чёртовы шлюпки! И пусть наблюдатели отследят места падений. — Оказывается, не только капитан "Солнца Велиграда" испытывает стойкую неприязнь к промедлениям в исполнении своих приказов. Чёртов бош!

— Гельмут, боевой разворот. — Капитан кивнул помощнику и, не дожидаясь пока тот разразится каскадом команд, поднял трубку общекорабельной связи. — Канонирам приготовиться к стрельбе на поражение. Цель — шлюпки. И не дай вам бог промахнуться, ребятки. Всех спишу. Наблюдателям — отследить попадания и зафиксировать места падения целей. Нам потом этот мусор за собой убирать…

— Браун, Вольф. — Рявкнул наниматель, и рядом с ним тут же оказались верные помощники, до этого момента ожидавшие за комингсом рубки. — Проверьте кают — компанию. Немедленно.

— Я так понимаю, вы не уверены, что ваша плен… наша пассажирка на борту одной из шлюпок? — Осведомился капитан Рум, на миг отвлекаясь от контроля своего пилота проводящего манёвр.

— Даже если там не она, а один из ваших матросов, решивший по пьяни прокатиться по Италии в одиночестве, это ничего не меняет. — Ровным тоном проговорил наниматель, смерив капитана коротким невыразительным взглядом. Рум скривился и отвернулся от своего "гостя". Вот же подсунул хозяин заказчика…

— Командир. — Тяжело дышащий "пёс" нанимателя вновь ворвался на мостик. То ли Вольф, то ли Браун, чёрта с два разберёшь, кто из них кто. Рум хмыкнул, но прислушался к лающей германской речи. — Её нет. В кают — компании пусто.

— Ригга и Шмидта под арест. — После недолгого молчания, катнув желваками, произнёс наниматель. Подчинённый кивнул и исчез, а его начальник повернулся к капитану Руму.

Но торопить никого не пришлось. Именно в этот момент до слуха всех присутствующих на мостике донеслось стаккато автоматических скорострельных пушек, а в большом зеркале перископа замелькали тёмные вытянутые силуэты шлюпок. Наблюдатель на своём посту моментально "зацепил" цель, чуть увеличив радиус обзора, так что теперь и капитан и наниматель могли видеть всю картинку.

Вот один из снарядов прорвал моментально пошедший волнами баллон первой шлюпки. Та дрогнула и, тут же получив ещё три попадания, неожиданно клюнув носом, устремилась к земле. Следом за ней ещё одно спас. средство, потеряв купол и получив аж три пробоины в корпусе, едва не развалившись прямо в воздухе, рухнуло вниз, чтобы там разлететься фонтаном осколков на каменистой осыпи… и ещё… и ещё… пока обломки последней шлюпки не врезались в воду какого‑то маленького озерца.

— Идём на снижение. — Капитан повернулся к своему помощнику. — Будем собирать этот хлам. Командуйте, Гельмут… я буду в своей каюте.

Первый помощник кивнул, проводил своего капитана долгим взглядом, покосился на всё ещё разглядывающего картинку в зеркале нанимателя и, скривившись, выбросил из головы все лишние мысли. Посадка "кита" в чистом поле, не та задача, которую можно выполнить с закрытыми глазами.

Но не успел он открыть рот, как тишину на мостике разорвал звонок машинного телеграфа.

— Конденсатор вышел из строя… Двигатели… встали. — Кажется, "дед" решил не дожидаться, пока с него потребуют доклад. Вот только почему у него такой напуганный голос? Поломка машин, ещё не конец света! Гельмут нахмурился. — Капитан вы слышите?!

— Вадим, здесь первый помощник. В чём дело?

— Нагревательные трубки, Гельмут… Их просто разорвало. Понимаешь?!

— И что? Это повод для паники? — Спросил помощник. В ответ, Дед грязно выматерился на той смеси венедского, русского и хохдойче, что в ходу у приморских жителей Венда и, лишь отведя душу, объяснил "для белоперчатных х… и м…".

— Это значит, что энергия резко ушла. Настолько резко, что трубки очень быстро охладились и их разорвало. "Эффект маятника" во всей красе! Силовой шторм, помощник!!!

Гросс обвёл недоумённым взглядом резко побледневших офицеров "кита".

— Команде закрепиться по — штормовому, открыть клапаны, сброс высоты! — Затараторил Гельмут… и в этот момент, где‑то над мостиком раздался душераздирающий стон, скрежет и сразу за ним оглушительный хлопок.