Первым моим порывом, когда я вспомнил Гросса, было желание рвануть на помощь Ветрову и Хельге, но пока я одевался в цивильное и прилаживал на место оружие, немного успокоился…
В конце концов, кто сказал, что здесь что‑то не так? Может, всё так и было задумано… Опять же, почему я решил, что Гросс не является получателем груза? Только потому, что в прошлый раз я утянул эти шкатулки у него из‑под носа? Глупость какая. Это для меня сотрудничество с герром Вальтером непредставимо, а для Русской конфедерации в нём нет ничего зазорного. В конце концов, что им до уничтоженного венедского городка и моих убитых родителей, правильно, да? А компания Круппа — солидный партнёр с многомиллионным оборотом. Только дело, ничего личного…
Я тряхнул головой, прогоняя накатившую злость и, проверив пистолет, начал застёгивать пуговицы пиджака. А чуть угомонившиеся мысли легли на прежний курс.
Учитывая наши обстоятельства, нет ничего странного в том, что и получатель груза озаботился некоторой скрытностью, и тогда "маскарад" Гросса вполне понятен. Ну, что может быть естественнее в парящем городе, чем очередной офицер "кита"? Кстати, и недавняя атака на "Феникс" не могла быть его затеей. Если он знал о месте доставки груза, зачем было устраивать нападение пиратов? Логично? Вполне.
Так, успокаивая сам себя, я взялся за дверную ручку, когда снаружи раздался шум шагов и голос Ветрова. Значит, всё в порядке…
Глава 11. Доброта душевная
— Убедились? Пусто здесь. Нет никого, как я и говорил!
Не в порядке. Точно не в порядке… Я сделал аккуратный шаг назад и, покрутив головой по сторонам, тихо зашипел. Бамс!
Это хлопнула о переборку дверь первой от салона каюты. Несколько секунд тишины и… Бамс! Следующая. Чёрт, это они сейчас и сюда доберутся! Кто "они"? Да какая разница!
Я беззвучно хлопнул себя ладонью по лбу и ринулся к люку. На койку вставать нельзя. Зря я что ли её "выглаживал" согласно стандартам военного флота? Вещи — вещи — вещи… Так, робу в шкаф, а больше ничего на виду нет. Стол убран, носки на полу не валяются. Чисто. Если сразу в рундук под койкой не полезут, то никаких следов моего присутствия не обнаружат. Бамс!
Ох, надо спешить. Тихо, но быстро… настолько быстро, насколько позволяют руны на моём теле. Откинуть люк, подпрыгнуть… есть.
Уже почти закрыв створку, слышу звук удара и вижу, как распахивается настежь дверь моей каюты. Успел… А теперь, на полусогнутых, без шума и пыли, вперёд к люку, ведущему в рубку. Здесь есть очень удобный закуток, в котором меня никто не заметит… если не решит прогуляться по всему тех. отсеку… Ветер… ветер… хм, ну, думаю ма — аленький сквознячок никто не заметит, а?
Поток воздуха, лёгкий, почти неощутимый, но полностью послушный моей воле, скользнул сквозь незаметные щели вниз в основной объём и я сосредоточился на той информации, что потекла от моего "шпиона".
Трое… нет, четверо, считая Ветрова. И у троих оружие в руках, но… чуть расслабились, убедились, что больше никого нет? Хорошо бы…
Неожиданно корпус шлюпа дрогнул. Явно включились рунные круги… а следом, прямо у меня над ухом, загудели нагнетатели. Маршевый режим в ангаре?! Не понял… Куда это мы?
От размышления меня отвлёк выстрел и последовавшая за ним возня в рубке. Кажется, наставник только что получил по зубам. А стрелял? Кто и зачем стрелял?
— А ты не зыркай, не зыркай! Сказано же было: аккуратненько. А ты что творишь? Вон, чуть соседний борт не разворотил. — С какими‑то издевательскими нотками протянул один из "гостей". — Или ты из‑за телеграфа переживаешь? Так это мелочи, право слово.
— Тьфу… — Ветер донёс до меня железистый привкус крови наставника. — Сам бы попробовал на одних рунах "танцевать"…
— Не груби. — И ещё один удар. Эти идиоты, что, в самом деле убиться решили? Так попросили бы меня, зачем хороший шлюп портить? А он обязательно испортится, если так отвлекать пилота! Хряпнемся или об стену, или о какого‑нибудь соседа… как пить дать!
Впрочем, я добрый, сам помогу, без просьб. Ветерок сообщил всю возможную информацию, можно начинать действовать. И начну я, пожалуй, с того урода, что почему‑то застрял в салоне на корме. Аккуратненько.
Не отпуская ветер и продолжая внимательно отслеживать действия "гостей", беззвучно скольжу по "кишке" технического отсека к кормовому салону и останавливаюсь у люка. Стоп. Теперь нужно сосредоточиться.
Обдав для верности стоящего посреди салона противника лёгким потоком ветра, фиксирую его положение и… удавку ему на шею!
Захватчик не успел дёрнуться, как горло сдавил поток воздуха, не хуже чем рояльной струной, честное слово. Рывок! Вот, чёрт! Замучаюсь же салон отмывать! Всё заляпал…
Тело с перерезанной удавкой шеей, постояло несколько секунд, фонтанируя кровью и, подломившись в ногах, рухнуло, своротив по пути половину раскладной столешницы. Ноги дёрнулись раз, другой… аллес.
— Громов! Эй, Герман, что там у тебя случилось? — Очевидно, грохот от разнесённого стола и падения тела не остались незамеченными.
А я аж вздрогнул, услышав фамилию, но уже в следующую секунду улыбнулся. Надо же, как интересно. Жаль, что не Георгий… ох, с каким удовольствием бы я придушил старого хрена… за все его потакания сестрицам и братцу с тёткой.
Так, отставить. Не время и не место. Аккуратно приподнимаю створку люка, ровно настолько, чтобы видеть неплотно прикрытую дверь в коридор… и — и…
Дверь распахивается и пистолет в моей руке дважды "кашляет". Тихо и ненавязчиво. Идиоты… сухопутные. Как можно было оставить тех. отсек без осмотра?
Закрываю крышку и, не отпуская послушный ветерок, несусь обратно… на этот раз к люку в мою каюту.
Подо мной слышатся изумлённые восклицания, окрик, явно адресованный Ветрову, злой мат и… опять звуки ударов. Нельзя так. Нельзя так с пилотами!
Едва ветер донёс до меня информацию о том, что последний из противников промчался мимо двери, я соскользнул на койку в своей каюте и… метнулся следом. Воздух разрываемый моим телом, застонал… и я еле успеваю придержать уже летящий в затылок последнему "гостю" кулак. От удара мужик спотыкается и медленно летит носом вперёд, прямо на стальную решётку фальшпола. Уф… получилось. А то пришлось бы ещё и коридор от кровищи замывать, будто мне салона мало… Жив? Жив, с — собака такая.
Надо бы его чем‑то связать, да пойти посмотреть, как там Ветров… а то, что‑то больно тихо в рубке…
— Святослав Георгиевич, вы живы? — Кричу на весь дирижабль.
— Жив. А эти? — Доносится до меня слабый голос Ветрова.
— Двое готовы, один дышит.
— Лихо… ключ найди от наручников. У последнего должен быть.
— Есть. — Охлопав пребывающего в отключке бандита, нашарил в кармане ключ, и помчался в рубку.
Святослав Георгиевич стоял у штурманского стола, держась за него обеими руками. Сильно его приложили… всё лицо в красных разводах. Бровь рассечена, скула подрана… печаткой что ли заехали? Я перевёл взгляд на стол и вздохнул… судьба у меня такая, отмывать "Резвый" от крови, очевидно…
— Что, хорош? — Криво улыбнулся распухающими на глазах губами Ветров. Я только кивнул в ответ и принялся расстёгивать стянувшие его запястья "браслеты".
— Сами умоетесь? Мне надо живого упаковать. — Спросил я. Пришла очередь кивать Святослава Георгиевича. Правда, при этом его неслабо так повело… Чёрт, совсем не вовремя…
Только спеленав бандита его собственными наручниками и нашедшейся у одного из трупов парой таких же блестящих кандалов, по принципу левая рука — правая нога и правая рука — левая нога… за спиной, естественно, я вернулся к уже умывшемуся, кое‑как приведшему себя в порядок Ветрову и смог задать вопрос, который не давал мне покоя с самого появления наставника и компании на борту "Резвого".
— Что с Хельгой?
