— Вот именно. И я хотел тебя попросить…

— Сейчас у меня нет таких денег. После дела появятся, тогда одолжу.

— Нет, ты не понял. Я о другом.

— О чем же? — Иван обернулся и посмотрел на Кондратьева. Тот выдержал взгляд и твердо сказал:

— Что бы ты там ни говорил, но гордость у меня есть, я никогда не брал подачек и не выезжал на чужой спине.

— Приятно слышать. К чему это ты?

— Я не хочу, чтобы ты был моим благодетелем.

— Но я и не дарю тебе деньги, я даю их в долг.

— Все равно, я хочу заработать эти двадцать штук сам. По-настоящему.

— И как ты это собираешься сделать?

— Возьми меня с собой на это дело.

— Что? — Иван нахмурился. — Что еще за шутки?

— Я не шучу. Возьми меня с собой. Пусть это будет мой последний раз, а потом я уйду в торговлю. Извини, я не хочу от тебя зависеть.

— Да не зависишь ты от меня! И куда ты с этой ногой?

— А там обязательно нужны бегуны?

Иван вспомнил собственные слова насчет быстроногих, но тупых кроликов и призадумался. У Кондратьева был один большой плюс — опыт.

Кирилл почувствовал колебания Цветкова и поднажал:

— Что скажешь, то и буду делать: прикрывать, отвлекать внимание… Все, что смогу.

— Вот что, — вздохнул Иван. — Если честно, то брать тебя я не хочу. Сам знаешь, почему. Но у меня дефицит времени и людей. Возможно, я тебе позвоню.

— Когда ты решишь окончательно?

— Сегодня вечером или завтра утром. И еще одно: твоя доля будет меньше двадцати тысяч. Раза в два.

— Что ж, хотя бы это. Ты же добавишь остальное?

— Без проблем. Но лучше бы ты оставался дома.

— Лучше бы я умер маленьким, — на лице Кондратьева появилась улыбка.

— Тоже неплохая идея, — сказал Иван на прощание.

По дороге от кондратьевского дома к центру Иван остановился на Сухаревской площади и наскоро перекусил в кафе под красным зонтиком «Кока-колы»: неизбежная пара сосисок с кетчупом и кофе, не оставляющим, к радости Ивана, осадка на дне чашки. Поскольку был приготовлен из банки растворимого «Нескафе». Иван ел, мрачно поглядывая по сторонам и думая о том, что во всей этой суете и спешке, начавшейся после беседы с Диспетчером, есть несомненный плюс: не надо ломать голову над тем, как провести день. И уж точно не будет повода читать про смертельную любовь всяких там…

Там же Иван позвонил Диспетчеру, и они договорились о новой встрече. Диспетчер продолжал выполнять данное неизвестно кому слово и контролировал готовящуюся операцию лично.

Он поджидал Ивана на Солянке, с видом пожилого бездельника прогуливаясь вдоль витрин магазинов.

— Ничем не хотите меня огорчить? — спросил он сразу.

— А что, надо? — опешил Иван.

— Просто я предпочитаю узнавать плохие новости сразу, не затягивая до последнего момента, если что-то случилось, говорите сейчас.

— К сожалению, ничего огорчительного не произошло. Пока, — со вздохом сказал Иван.

— Я не буду особенно из-за этого переживать, — усмехнулся Диспетчер. Вы подобрали людей?

— Можно сказать, что да, — Иван не собирался посвящать Диспетчера в свои трудности. Лучше уж после завершения дела упомянуть, что были такие-то и такие-то проблемы, и тем не менее…

— Вот и славно. Сегодня среда. Завтра в тайнике вам будет оставлено снаряжение.

— Хорошо, — про себя Иван решил, что будет пользоваться своим оружием, а то, что будет в тайнике, надо хорошенько проверить. Мало ли что…

— Снаряжение подготовлено из расчета на пять человек.

— Это много. Скорее всего нас будет меньше. Но меня беспокоит главный вопрос. Где инструкции о самой операции?

— Правильный вопрос. Инструкции вы получите в пятницу утром.

— Это еще что за выдумки?

— Такое условие поставила та сторона.

— Они нам не доверяют?

— А вы им доверяете? — спросил Диспетчер. — То-то и оно. Меня только лишь заверили, что инструкции будут очень подробными. Ребенок справится. Так что не волнуйтесь понапрасну.

— Это далеко не напрасное беспокойство, — возразил Иван. — К чему я буду готовить своих людей? У них не будет даже приблизительного представления о деле! У меня, кстати, тоже.

— Повторяю: вам предстоит произвести изъятие денег из трех мест. Точные места и подробные инструкции вам сообщат утром в пятницу. Примерно за два часа до начала акции. Изучите инструкции по дороге на место.

— Никто еще не выигрывал таких дел, когда держал исполнителей с закрытыми глазами, — раздраженно заметил Иван.

— Еще раз говорю, не волнуйтесь понапрасну. С той стороны операцию готовят умные и сведущие люди. Все будет хорошо.

— Так чего же они тянут?

— А может быть, эти места столь доступны и завлекательны, что, узнав о них, скажем сегодня, вы хапнете все деньги и улетите в Аргентину? Этого они и опасаются, — пояснил Диспетчер.

— А что мешает мне хапнуть все деньги в пятницу?

— Даже в пятницу вы не получите все три адреса сразу.

— Что?

— Второй адрес вы получите после того, как сдадите деньги, взятые из первого места. И так далее.

— Бред какой-то, — покачал головой Иван.

— Не бред, а разумные меры предосторожности с их стороны.

— Вы так заботитесь о той стороне…

— Конечно, это моя профессия. Они мне платят за это деньги.

— А мои интересы? Кто позаботится о них?

— Я позабочусь, чтобы вы не остались без вознаграждения.

— Сделайте милость. А то чем дальше, тем меньше мне все это нравится.

— У вас начинается невроз. Это естественно перед таким делом.

— Мне сходить к невропатологу?

— Позже. После дела. А пока держите себя в руках и настраивайтесь на удачный исход операции, — посоветовал Диспетчер.

— Вашими бы устами… Кстати, а на чем погорели те двое «кроликов»?

— А зачем вам это знать? У них было совсем другое задание.

— Я понимаю, и все-таки…

— Если честно, — Диспетчер наклонился к Ивановому уху. — Я и сам не знаю, что там случилось. Я только знаю, что они мертвы. Вот и все.

— В моем случае такого не будет, — усмехнулся Иван. — Я пришлю вам подробный отчет о случившемся. С того света.

— Прекращайте эти упаднические настроения, — серьезно сказал Диспетчер. — Лучше думайте, как потратите деньги.

— Это должно меня вдохновить на подвиг?

— Разве нет?

Уже в начале шестого Иван появился в Ясеневе. Как и было обещано, он позаботился о продуктах для Артема. Но самого Метельского Иван обнаружил в довольно неожиданном состоянии.

Тот сидел на полу в одних трусах, вспотевший и усталый. Рядом стояли две гири.

— Привет, — сказал Метельский, с трудом переводя дыхание.

— Я не знал, что ты отнесешься к этому так серьезно, — Иван поставил сумку на пол.

— К чему? К своей жизни? Я всегда отношусь к ней достаточно серьезно, — Артем с трудом встал на ноги. Грудь его ходила ходуном, и Цветкову показалось, что он сейчас, как усталая собака, вывалит длинный розовый язык.

— Главное — не надорваться, — посоветовал Иван.

Артем проигнорировал его реплику, сел на стул, засунул ступни под батарею центрального отопления и принялся качать пресс, Иван, слегка удивленный, молча наблюдал за этим самоистязанием, пока не увидел минут через десять, как лицо Метельского побагровело от прилившей крови.

— Эй, — настойчиво сказал Иван. — Юный самурай, отдохни.

— Попозже, — прохрипел Артем. Поднимаясь в очередной раз в вертикальное положение, он издал странный звук, похожий одновременно на стон от боли и на воинственный клич.

— Если ты решил покончить жизнь самоубийством, то есть более быстрые и менее болезненные способы, — уже без особой надежды на вразумление друга сказал Иван.

— Тебе лучше знать, — с трудом произнес Артем. — Это ты же у нас специалист. По убийствам, самоубийствам.

— От кого я это слышу? — съязвил Иван. — От папы римского. От тибетского далай-ламы? Не ты ли у нас любитель замочить шесть человек после обеда?