— Вот и твоя семья приехала, Гриша… Д-дождался, — сказал Тарасов, но тут зазвонил телефон. Тарасов поднял трубку:

— Слушаю. Какая милиция? Зачем? А ордер у них есть? А на хрена же ты их пустил?! Вот умник, мать твою! — в сердцах он бросил трубку.

— Странно все это, — Тарасов обвел комнату взглядом. — Теперь я понадобился м-милиции. В д-два часа ночи. А Казакова все нет и нет… Что-то происходит, но вот что? К-кго бы мне объяснил?

— Я тебе уже сказал: всегда найдется тот, кто стреляет быстрее тебя, — подал голос скрученный охраной Иван.

— Это ты явно не к месту сказанул, — покачал головой Тарасов. — Я все д-держу в своих руках. И м-милиция для меня не проблема…

Он еще раз посмотрел на обстановку гостиной: пятна крови, оставшиеся от убитого охранника, автомат «узи» на полу, телохранители, держащие свои стволы у головы Ивана…

— К-колоритный пейзаж, — резюмировал Тарасов. — Кто бы там ни приехал, ему будет на что п-посмотреть в этом доме.

— Добрый вечер, — появился в дверях Шестов и замер, увидев то, что Тарасов называл «колоритным пейзажем». Несколько секунд он молча оглядывался вокруг и лишь потом смог продолжить: — Моя фамилия Шестов, я следователь и…

— Во-первых, товарищ с-следователь, уже далеко не вечер, — сказал Тарасов. — Чисто случайно мы т-так поздно засиделись сегодня. Обычно в это время мы уже спим. Т-так что вы появились здесь н-немного не вовремя…

— Здравствуйте, Григорий Александрович, — персонально поздоровался Шестов, и Резниченко кивнул в ответ. — Я расследую убийство вашего охранника Прошакова…

— Все еще расследуете? — удивился Тарасов. — М-мы же с вами уже беседовали по этому в-вопросу и нашли ту версию, к-которая устраивает всех. P-разве нет?

— Вас эта версия устраивает, а меня не очень, — возразил Шестов. — Сегодня мы следили за белым «фордом» наподобие того, в котором уехал тогда мальчик.

— Какой т-такой мальчик?

— Тот самый мальчик, что потом был найден убитым в Измайловском парке вместе с Прошаковым.

— Ах этот… Ну и что?

— В конце концов мы нашли белый «форд» сгоревшим.

— К-какое несчастье! — всплеснул руками Тарасов. — Ничего, к-компания «Форд» выпускает достаточно машин…

— Рядом с «фордом» мы нашли несколько трупов. И что интересно, у четырех из них были вот такие удостоверения, — Шестов показал Тарасову несколько испачканных в крови книжечек.

— Фамилии? — холодно сказал Тарасов.

Пожалуйста: Мельниченко, Лебедев, Рожков, Симаков.

— Одного не х-хватает.

— Там еще был один труп без документов и одно обгорелое тело под «фордом».

— Вы м-меня очень огорчили, — медленно произнес Тарасов и посмотрел на Григория Александровича. — Думаю, что и т-тебя тоже…

— Что? — встрепенулся Резниченко.

— П-приезд твоей семьи задерживается по т-техничес-ким причинам. Казаков не смог эт-того сделать. Что-то действительно происходит… Что-то, чего я не могу понять. Кто-то и вправду с-стреляет быстрее… Но быстрее Казакова, а не быстрее меня.

— Григорий Александрович, а разве ваша семья не в Праге? — удивился Шестов. — Вы же мне говорили…

— Мало ли ч-чего Григорий Александрович тебе наболтал, — перебил его Тарасов. — Он и мне иногда т-такое говорил…

— Так что делали ваши люди с оружием в руках в том доме, рядом с которым мы нашли белый «форд»? — вернулся к цели своего визита Шестов.

— Понятия не имею, — развел руками Тарасов. — Совсем распустились. Ездят к-куда хотят, д-делают что хотят… А я п-потом отдувайся за них.

— Вызвать вас дощ официального допроса? — вежливо поинтересовался Шестов.

— Да, п-пожалуй. Именно для официального. У вас же сейчас нет ордера на об-быск? Или на арест, н-не дай Бог? Тогда к-какого хрена, следователь, вы д-делаете в моем доме в два часа ночи?

— Я наблюдаю, — скромно сказал Шестов.

— Что?!

— У вас тут очень интересно. Какие-то раненые, кругом оружие… Кровь на полу. Может, мне подсуетиться и вызвать себе подмогу прямо сейчас? И заодно попросить ордер на обыск. Уж очень у вас тут интересно.

— Ни хрена у н-нас тут не интересно. Обычные трудовые будни. Ребята, — обратился он к охране. — Смотрите з-за его руками, чтобы он и вправду не н-начал тут н-названи-вать прокурору. А л-лучшс отберите у него рацию.

— Насилие над представителями закона?

— Ты даже не знаешь, что такое насилие, щенок, н-но ты попал в нужное место… Я т-тебя просвещу в этом с-смысле. Заберите у него рацию, а у тех двоих оружие.

— Нас будут искать, — напомнил Шестов, чувствуя, как по всему телу у него начинается дрожь.

— Поищут, н-не найдут и успокоятся. У вас же много т-там молодых следователей. Н-незаменимых не бывает. Просто у меня в этой комнате находилось достаточно людей, которые мне больше не нужны: ты, вон тот очкарик, беспалый… Григорий Александрович мне еще пригодится, а вот от вас всех мце придется избавиться. П-правда, в компании будет веселее?

— Так когда же мне привезут Ольгу с дочерью? — спросил вдруг Резниченко.

Именно эту реплику услышали появившиеся в дверях гостиной Кожин и Артем.

— Не знаю, за кого они нас принимают, — заметил Кожин. — Но мне нравится, что они не пытаются нас пристрелить.

— Да, это радует, — согласился Артем. Провожатый из охраны Тарасова вел их по коридору дачи.

— Сюда, пожалуйста, — пригласил он в гостиную.

— Спасибо, — Артем так же вежливо кивнул и подумал, что через минуту им, возможно, придется убить этого человека.

Но в гостиную им пройти не удалось, потому что там и так было слишом много людей. Артем приподнялся на цыпочки и увидел в центре комнаты Резниченко, еще каких-то вооруженных мужчин.

— Что здесь, собрание, что ли? — недоуменно спросил Метельский. — Черт-те что.

— Григорий Александрович там? — нервно поинтересовался Кожин, поглядывая по сторонам и насчитав уже человек десять вооруженной охраны.

— Там.

— Тарасов тоже там, — Кожин очень хорошо слышал та-расовский голос, вещавший что-то нравоучительным тоном, но из-за постоянного заикания это звучало довольно забавно. — Надо брать Григория и мотать отсюда.

— А нам позволят?

— Посмотрим. Надо попробовать договориться с Тарасовым.

— До него еще и не доберешься — полно народу. Не по головам же…

— Нет. Поверх голов, — Кожин вскинул автомат и выпустил короткую очередь в потолок, прежде чем тарасовская охрана успела дернуться.

Своего он добился — моментально все присутствующие в комнате обернулись к нему. Кожин держал в правой руке автомат, а левый его кулак был плотно сжат и поднят над головой. Артем стоял к нему спиной и видом автоматного дула удерживал охрану в коридоре от решительных действий.

— Минутку внимания, — крикнул Кожин. — У нас нет времени на разговоры. Мы забираем Резниченко с собой и уходим. Если кто-то дернется, я разнесу этот дом к чертовой матери!

— Про т-тебя-то я и не вспомнил, — грустно сказал Тарасов. — Ты же, бездельник, тоже участвовал во всей этой афере с моими деньгами. Как здорово, теперь в этой комнате собрались абсолютно все л-люди, которых я хотел бы отправить на тот свет. М-можно начинать?

— Посмотри на меня, Заика, и догадайся: шучу я или нет, — ответил ему Кожин. — Казаков бы тебе подсказал, но его уже нет с нами…

— Скотина, — помрачнел Тарасов. — Что ты хочешь, Гришу? Забирай это дерьмо… П-по, моему, у него крыша поехала на почве семейных переживаний. К-кого ты еще хочешь забрать? Очкастого? Беспалого?

— Не надо мне ни очкастых, ни беспалых, — Кожин не замечал в этот момент ни Шульца, ни Ивана, а смотрел только на Тарасова и старался, чтобы ствол автомата был направлен тому в голову. От этого люди обычно становились более сговорчивыми.

Тарасов не был исключением. Он сказал:

— Ум-матывайте, ребята.

— Я, пожалуй, тоже пойду, — спохватился Шестов. — До завтра.