– Генрих, не заводись! – Сказала стоящая рядом с ним женщина, дергая его за рукав.

– Я ещё не завелся, – ответил он, ласково похлопав её по попе. – Вот приедем домой…

В стороне от пирса под красивой группой пальм стояли полтора десятка малайцев. Местный персонал… Берилл почувствовала, что этих людей ей точно жалко.

Тем временем на островках северного кластера Ланг-Реданг бойцы РККА, отправив в эвакуацию 500 туристов вместе с отрядом сопровождения, разворачивали бразильские мобильные системы залпового огня «Astros», оставшиеся после покойных гвардейцев. Теперь ракеты были наведены не на восток и северо-восток (в море), а на юг и северо-запад, на столицы султанатов Терегану и Келантан. Обе столицы попадали в радиус 30 миль. Около полуночи первый ракетный залп накрыл оба аэропорта… Линейный командир Даом Вад отрапортовал коменданту Кхеолонга Лон Бусану об успешном достижении целей, и тот приказал ракетной батарее на Пуло-Ваи в Сиамском заливе возобновить обстрел – уже не по морским нефтегазовым платформам, а по берегу, лишившемуся авиабазы сил ПВО и теперь практически беззащитному.

Реплики крылатых «Фау-1» образца 1942 года стартовали, но до их подлета к целям оставалось ещё примерно 40 минут. В этот интервал времени предстояло уложиться множеству событий. Сейчас ход был за австралийским корветом «Индевер» и тремя ракетными катерами первого удара, подошедшими для его поддержки. И капитану Олдсмиту было тошно от того, что предстояло сделать. Технически всё просто, как молоток. Цели известны: два патрульных корабля Теренгану прямо по курсу, ещё два таких же – в полста милях к югу, на рубеже островов Дунгунг, и три вспомогательных корабля в том же южном районе (они ведут поисково-спасательные работы на месте загадочной гибели эсминца «Хэви-Блом»). Суммарная огневая мощь австралийского корвета и трех катеров превосходит силы противника в 40 раз. Это расстрел кораблей с экипажами. И надо отдать приказ, потому что десантные летающие лодки «Hercules» вылетели с базы Кокос. У кластера Ланг-Реданг они не должны попасть под удар ПВО противника. Сухопутную ПВО уничтожат комми, а морская – это задача Олдсмита…

Судовой врач Кэтлин Финчли тихо подошла к капитану, курившему в открытой части командного мостика у леера и положила ладонь ему на плечо.

– Угрызаешься совестью, Джед?

– Что-то вроде того, – проворчал он. – Если бы эти чертовы исламисты по-настоящему обстреляли тот дурацкий корабль «Красного креста» на юге, то мне было бы проще.

– Давай, я позвоню Пак Ену? – Предложила она.

– И что? – Спросил Олдсмит. – Ен объяснит мне, что убивать исламистов можно, как он выражается, не ухудшая свою личную карму? Я хорошо видел, как с его мини-фрегата запустили робота-камикадзе. И малазийский эсминец с экипажем полтораста человек разнесло в клочья…

– Ты считаешь, что Ен поступил аморально? – Перебила Финчли.

– Нет, Кэт. У Ена свои резоны. Он обещал Ним Гоку прикрывать красных парней…

– …И туристов, – снова перебила она.

– Да. И туристов. Ен отличный парень, но мы с ним по-разному смотрим на жизнь.

– Представь себе, Джед, он знает, что вы с ним по-разному смотрите на жизнь.

– Мы по-разному смотрим на жизнь… – капитан «Индвевера» сделал паузу, чтобы затянуться сигаретой, – …но результат одинаковый. Пак Ен на моем месте отдал бы приказ «fire» потому, что он лично считает это правильным, а я отдам такой приказ потому, что это мой долг, потому, что я давал присягу, потому что…

– …Давай, я всё-таки позвоню, – в третий раз перебила судовой врач.

– Зачем, Кэт?

– Понимаешь… – начала она, и в этот момент на мостике появился боцман Джонс.

– Алло, кэп! Ты уже знаешь про ту хрень, которая творится в эфире?

– Джим, – укоризненно ответил Олдсмит, – я тебе ещё раз ставлю на вид, что термин «хрень» никогда не отражает существенных особенностей обстановки или события.

– Да, кэп, обычно так, но сейчас творится натуральная хрень. Сюда идут ещё 4 мини-фрегата «Itanga» и Пак Ен их инструктирует на открытой волне. Ты послушай…

Олдсмит надел протянутые боцманом беспроводные наушники и услышал:

«…Зачистить все плавсредства, не принадлежащие к дружественным формированиям РККА и оззи. Людей уничтожать всех. Никто не должен остаться в живых. Есть одно исключение: суда в дрейфе с заглушенным движком и белым флагом, подсвеченным прожектором. Это «Красный крест» плюс специально обученные исламисты, которые сдадутся в плен к оззи, и оззи докажут «Красному кресту» гуманность ведения войны. Такой PR-прием очень выгоден. Поможем нашим друзьям сделать этот бизнес».

Капитан «Индевера» сдвинул правый наушник, вытащил из кармана трубку и быстро набрал номер Пак Ена.

…Hi! Слушай, что за чертовщину ты гонишь в эфир…

…Блин! Меня это ни капли не прикалывает!

…Нет, это не смешно! Ты что, действительно будешь добивать людей в воде?!

…Что значит, «некого будет добивать»?!

…Ен, я серьезно тебя спрашиваю! Ну, допустим, я посмотрю, и что я увижу?!

…Упс… Так… Понял… Хотя нет, не понял. Что отдать красным кхмерам?

…Ах, только калоши. А пленных они отпустят?.. ОК. Я верю тебе на слово.

…Что? Субмарины? Пресса? Здесь? Тысяча чертей!!!

…Ясно. Разберусь… Да, кстати: Ен, ты настоящий друг!

Кэтлин Финчли посмотрела на капитана с некоторым недоумением.

– Джед, что произошло?

– Что? Я как раз хочу это уточнить. Джим, спроси у операторов спай-дронов…

– …Я уже спросил, кэп. С дронов видно, что все семь малазийских калош заглушили машины и подняли на мачтах белые тряпки с подсветкой.

------------------------------------------------------------------------------------

------------------------------------------------------------------------------------

Привет, австралийцы и все, кто нас смотрит! С вами Берилл Коллинз с борта корвета «Индевер». Я приехала, точнее, прилетела, на этой папуасской машине… А ребята на броне, это папуасы из контингента военных наблюдателей. Теперь я повернула свою камеру, и вы видите всплытие одной из спасательных субмарин. её длина почти как у корвета, но основная часть техническая, а людей можно разместить только вот в этом цилиндрическом модуле, он похож на обрубленный салон аэробуса. Хотя комфорта маловато. Сидения жёсткие и окон нет… Сейчас открывается люк, и вы видите, что пассажиры в полном порядке. Ребята, которые мне машут, это те, с кем я уже успела переговорить на островах Дунгунг при посадке в субмарину. А парни в униформе «Lifesavers»… Внимание, сюрприз! Это – бойцы РККА. Да-да, красные кхмеры. С их линейным командиром, Кхеу Саоном мы тоже успели пообщаться ещё при посадке, и договорились о временной секретности – до момента прибытия субмарины сюда.

Сейчас вы видите на мачте «Индевера» два флага: наш «Union Jack and White Stars» и вымпел РККА: желтая пагода на красном поле. А совпадение этих цветов с цветовой гаммой униформы наших «Lifesavers» чисто случайное. Хотя, теперь пойдут слухи… Капитан Олдсмит, можно несколько слов для зрителей «Sidney WIN Television»?

Джед Олдсмит: Только если несколько. Понимаешь, у меня куча дел, и…

Берилл Коллинз: Отлично понимаю. 600 туристов, которых надо переправить домой.

Олдсмит: Их ещё надо нормально разместить до отправки. А корвет не резиновый.

Коллинз: Понятно. Но, я верю: ты справишься. Скажи, как ты относишься к красным кхмерам? По-твоему, это временные союзники, или хорошие соседи, или друзья?