ТЕНОГАНЕ-1. На этом крошечном (около ста метров) японском псевдо-естественном спутнике Земли, искусственно заторможенном железо-никелевом мини-астероиде уже установлена платформа для будущего «поселка космических рудокопов» (uhcu kofu no kessai). Фактически, это тот же циклап, о котором рассказано в предыдущем материале.

ЮПИТЕР. Японский трест «Itokawa robotics – Tenogane minerals» (кстати – владелец Теногане-1, см. предыдущий материал) подтвердил, что ведёт работы по подготовке к добыче водорода на Юпитере. По мнению экспертов, проект нереалистичен, но не противоречит науке. А вот слухи, что добываться будет не газообразный водород из атмосферы, а металлический водород из глубоких слоев – это уже голая фантазия.

ЛУНА. Проведено первое включение солнечных элементов сверхвысокой площади в роботизированной китайско-китайской лаборатории в кратере Дедал. По сообщению агентства «Sin-Hua», результат позитивный. Подробности не приводятся, но вопрос о «Восточной Китайской Луне» явно переходит в практическую плоскость. Канадско-гренландское малобюджетное космическое агентство LOBSTER предложило NASA совместный проект быстрого освоения «Западной Луны». Реакция пока неизвестна.

-----------------------------------------------------------------

Лианелла прожевала очередную порцию тунца с бананами, запила глотком какао, и оценивающе глянула на панораму кратера Дедал на экране.

– Знаешь, Поэте, мама рассказывала мне про французскую экспедицию на Луну, про настроение, с которым наши туда прилетели, про надежды… Потом надежды как-то незаметно испарились. Полтора года назад мама сказала, что вообще готова уйти в авиацию, потому что астронавтика выродилась в запуски спутников класса «Telesat» взамен таких же отработавших спутников и в коммерцию по продаже орбитальных забросок странам третьего мира. Хорошо, что появилась «Каравелла».

– Ага, – принц Тотакиа энергично кивнул. – Очень классно.

– Только, – продолжала юная француженка, – я не понимаю, что будет дальше? Сейчас кругом какая-то тайная политика, и в космосе тоже. Космос делят, ты видишь.

– Ясно, что делят, – согласился он.

– И, – продолжила она, – Марс тоже поделят, верно?

– Ага, – принц снова кивнул, – наши с вашими поделят. Типа, первые получают все.

– Проблема, – тихо сказала Лианелла. – Я уже перестаю понимать, кто такие наши.

– Выбрось из головы политику, – посоветовал принц. – Просто отдохни от этого. Мы летим на Упаикиро! Место, где была пальма, под которой прятались звезды, и…

– Что – и?

– Это за линией перемены дат, и там уже 30-е декабря. А дальше Новый год.

– Новый год я встречаю с мамой на Муруроа, – напомнила француженка, – Мама специально освободит несколько часов, и…

– …Конечно! – Перебил принц. – Но я же сказал про линию перемены дат. Прикинь: я передаю флайку нашим мобиатлонистам, потом мы встречаем Новый год на атолле Упаикиро, а потом мы летим назад, и ты встречаешь Новый год с мамой на Муруроа! Конечно, это только в случае, если тебе нравится такая идея.

– Мне нравится, – ответила она, – это здорово, что на свете есть линия перемены дат.

=======================================

Три почти одинаковых 8-метровых авиа-тренера «Laz-14-Reef», отличающихся на вид только раскраской (зеленый, желтый и красный) разбежались веером от платформы на северо-востоке атолла Упаикиро, почти синхронно оторвались от воды и ушли в светло-лазурное полуденное небо. Ещё минуту можно было видеть, как они, выстроившись в треугольник подобно маленькой стайке птиц, движутся на запад, а потом…

– Улетели мобиатлонить, – иронично констатировала Тиви. Юная утафоа-упаики очень скептически оценивала шансы скороспелых самолетиков на серьезных соревнованиях.

– Главное не приз, а участие, – заметил Эланг, «старейшина» упаики (почти на полгода старше Окедо, второго по возрасту, и на год с лишним старше Тиви).

– А что дают за участие? – Спросила Штос (формально – тоже юниорка-упаики, но по происхождению – филиппинская атоота, или, говоря на австралийский манер – буньип).

– За участие, – сказал Окедо, – фиг что дают. Но получается реклама, мотор продаж.

– Тут главное: распушить хвост, – согласился с ним Поэтеоуа Тотакиа, третий принц Номуавау, – флайка пока не выигрышная, но у неё потенциал. Уже есть три версии с разными турбинами. Одна – на метане, вторая – на жидком водороде, ну и третья, мы летели на ней с Туамоту, на спирте. Лианелла не даст соврать: флайка зачётная.

14-летняя француженка (примерно ровесница Тиви и Штос) ответила уклончиво.

– Plus probable qu improbable.

– To be or not to be, that is the question… – В пародийном тоне отреагировала Тиви.

– Хэх… – Буркнул принц и произнес: – Var ekki flyja fra illu og geta oxi!?

– Это перевод начала монолога Гамлета на какой-то язык? – Спросила Лианелла.

– Это вольный перевод всего монолога на исландский, – скромно ответил Тотакиа.

– Э… Мне кажется, Поэте, что в том монологе вдвое больше строк, чем у тебя букв.

– Перевод укороченный, – согласился он, – зато хорошо переводится на любой язык. Например, на японский. Aku kara nigeru matawa ono.

Кияма Хотару заразительно рассмеялась и захлопала в ладоши.

– Очень чётко, – оценил Дземе Гэнки, экс- младший лейтенант флота Японии.

– Ну конечно, – иронично ответила дочь японского адмирала, – ничего лишнего.

– Поэте, а что это значит дословно? – Поинтересовалась француженка.

– Ну, если дословно… Вот: смыться что ли от зла? А может, рубануть топором?

– По ходу, – заметил Эланг, – древние датские викинги так и рассуждали.

– Ты сам слышал? – Ехидно спросил Окедо.

– Кино смотреть надо, – похлопав его по плечу, парировал «старейшина».

– Исландское кино? – Уточнила Тиви, – Торверка Хникарсона, e-oe?

– E-o, – подтвердил Эланг. – Там, в Исландии, есть только один большой сценарист.

– Пф! – Произнес Окедо, – если ты про кино «Вождь Монтесума, ты победил!», то это альтернативная история. У Хникарсона и «Scandia-Screen» в этом главная фишка!

– История альтернативная, но викинги как настоящие, – сказал Эланг.

– А я знаю Торверка Хникарсона! – Сообщила Лианелла, – мы с ним познакомились в Хэллоуин на атолле Фетиамити, где Анти-Мекка: дансинг аккеМ и кафе Анти-Кааба. Правда, я не смотрела его фильмы. В анонсах пишут: там море крови и вообще…

Штос скрестила руки над головой в знак солидарности.

– Я тоже не смотрела!

– Ну! – Воскликнула Тиви. – Это неправильно! «Вождь Монтесума, ты победил!» это классное кино. Короткометражное, но забойное! И викинги там классные.

– Монтесума, – возразил Дземе Гэнки, – был вождем ацтеков, а не викингов.

– Так история же альтернативная, – напомнил Окедо. – Типа, могло бы быть так…

– Как? – Спросила Хотару.

– Пошли в клуб, посмотрим кино, – предложил Эланг, – на большом экране это будет совсем круто, и мы посмотрим второй раз, за компанию.

– Мм… – Лианелла повернулась к принцу. – Поэте, меня от этого фильма не вывернет?

– Я тебе буду сигналить, когда желательно закрыть глаза, – пообещал он.

…

За последнюю предновогоднюю неделю затонувший атолл Упаикиро изменился. Если раньше над водой не было ничего, то теперь на двух самых мелководных участках его южного кораллового барьера возникли бетапластовые платформы. В районе середины барьера – только одна платформа, пока с голой площадкой, а вот на северо-востоке, где мелководье с метровой глубиной простиралось примерно на милю, система из четырех платформ имела внушительный вид. На площади полгектара была электростанция с водоконденсатором, мини-клуб, мини-парк, мини-порт, мини-отель, мини-мэрия и два вполне полноценных fare (хаусхолд Упаики и японский хаусхолд). Разумеется, все это обошлось в кругленькую сумму, но суд Хониары, сопоставив этот случай с Великой Хартией, решил: фонд реконструкции обязан покрыть значительную часть расходов по восстановлению Упаикиро, если люди Упаики займутся этим делом. Люди Упаики, а точнее, их взрослые друзья и дальние родичи, занялись очень активно. Мифический ореол атолла Первой кокосовой пальмы, под кроной которой прятались звезды, тоже сыграл немалую роль – бизнесменам Океании было интересно участвовать в проекте, поэтому виртуальный образ, нарисованный Тиви декаду назад, начинал стремительно обрастать весомой объективной реальностью бетона, пластика, металла и биомассы…