– Короче, – подвел итог Дессо Ниваи, – пошли уже, оценим это экспериментально.

У лейтенанта Бенитеса с самого начала возникло подозрение, что арест меганезийских летающих лодок это какой-то фарс. Шоу для сильно отдаленной аудитории. Во время завтрака это подозрение переросло в уверенность. Дюжина канаков была усажена под общим навесом с северокорейскими рабочими и свободной сменой береговой охраны. Вооруженное дежурное отделение за спинами канаков, выглядело как-то совершенно неуместно. Тем более, что четверо меганезийцев из «DiproX Stuff» устроились рядом со своими «ограниченными в перемещениях» согражданами и беспрепятственно болтали с ними на смеси лингва-франка и какого-то языка океанийских туземцев. Манчжурские (точнее, тайваньские) офицеры, видимо, частично понимали первое, но никак не второе. Более того, «ограниченным в перемещениях персонам» оставили их мобайлы, и за чаем они болтали по этим мобайлам всё на той же смеси языков.

Впрочем, самый шокирующий языковый сюрприз канаки припасли на финал завтрака. Колоритная темнокожая девушка встала из-за стола и, вскинув ладони вверх, запела:

Почти две тысячи северных корейцев разразились удивленными возгласами. А затем начали подпевать… Бенитес повернулся к Есано Балалайке.

– Слушай, что происходит?

– Ну… – она качнула головой и улыбнулась. – Это корейская песенка, довольно старая, начала века, с очень простыми словами. Одна девчонка хочет сказать парню: «ты такой замечательный и любимый, пойдем со мной, будь всегда рядом». И набирает номер…

– Не знаю, как та девчонка из песенки… – произнес американский лейтенант, – но эта шоколадка сейчас поставит на уши всю корейскую команду.

Не то чтобы Таофи поставила на уши весь корейский персонал, но после её вокального экспромта присутствие дежурного отделения береговой охраны потеряло всякий смысл и Мэнг Джо отозвал их, чтобы они не топтались без толку. А затем обратился к Акава Фуро.

– Мистер главный инженер, вы не могли бы помочь нам в досмотре груза самолётов?

– Я могу, но только если владельцы груза не возражают.

– Aita pe-a, – сказал бакалавр Дессо Ниваи. – Помоги им, бро, а то они примут подводные мобильные лифт-краны за марсианские боевые треножники из «Войны миров» Уэллса.

Капитан, слегка потеряв терпение, ехидно поинтересовался:

– Мистер Ниваи, у вас все шутки такие идиотские?

– Ага! А ты только сейчас заметил?

– Ну вас к болотным чертям, – буркнул тайванец и удалился вместе с Акава Фуро.

А дюжина канаков как-то естественно (по-товарищески) предложила корейцам свою помощь при сборке каркаса будущей верфи на литорали южного берега Минамитори.

– Мы с ребятами, – пояснил Сиво, – как-то были сезонными рабочими в Папуа и строили похожую верфь, так что мы знаем в этом толк. Сейчас нам по-любому нечем заняться, а от Минамитори до Наканотори всего-то 400 миль на север. Считай: соседи. Сегодня мы вам поможем, завтра вы нам. Нормально? Нормально!

– Хэй, бро, – заметила Эуни, – если вы сезонные рабочие, то я королева селедок.

– Ух, какая ты глазастая, – с уважением проворчал он. – Ну если по-честному, то мы три года работали в «CSAR Hybird» на западе Новой Гвинеи, а в сентябре решили вместе с нашим командиром перейти на мирный курс. Его папа предложил нам заняться морским инжинирингом. Интересный бизнес, хороший заработок, во как!

– Упс! – Вмешалась Люси. – Командир «Hybird» это Хенаоиофо Тотакиа, а его папа это, соответственно, Фуопалеле Тотакиа, король Номуавау. Ага?

– Типа да, – подтвердил Дессо Ниваи. – А откуда ты знаешь?

– Типа, – ответила она, – тут друзья парня по имени Уфти, если вы поняли, о ком я…

Олаф сначала слегка удивился, а потом легонько толкнул плечом Фрис.

– Уфти, настоящий папуас на полигоне Такутеа, южные острова Кука два года назад.

– Точно! – Воскликнула она. – Инструктор Варрабер, выдающийся юморист Океании.

– А-а-а! – Хором завизжали все двенадцать «работников морского инжиниринга». – Эти ребята – друзья Уфти-Каннибала! Iri! Cool! Классные соседи!

Казалось бы, что такое дюжина временного пополнения на фоне в сто раз большего количества работников? Но когда дело касается таких специфических операций, как установка опорных узлов большого каркаса на рифах чуть дальше линии прибоя, где работы уже не сухопутные, но ещё не совсем подводные, возникает особый случай. Дюжина людей, с детства привыкших к подобным условиям, да ещё имеющим опыт выполнения аналогичной работы, могут кардинально упростить ситуацию. Кроме того они точно знают, с какой периодичностью и как надолго надо делать перерывы, чтобы работа (по выражению Хагена Клейна): «была правильной каторгой».

Временный комендант тут же отставил в сторону кружку чая, отложил недоеденную рисовую галету и стилистически-изящно возмутился:

– Товарищ Хаген, у нас здесь не каторга, а коллектив свободных трудящихся.

– Ты не врубаешься, бро, – ответил Клейн, описывая в воздухе затейливую фигуру зажжённой сигаретой. – В том-то и фокус, что свободные трудящиеся могут слишком увлечься свободным трудом и свободно повредить свой организм. На каторге все по-другому. Как бы ты ни горел энтузиазмом трудиться на благо человечества и прочей симпатичной фауны, ровно за минуту до перерыва шеф-техник сгонит тебя с рабочей площадки в зону отдыха. Потому что, если начало перерыва будет просрочено хоть на секунду, партнерство-арендатор каторжников заплатит такой штраф, что офигеть!

– Имеешь опыт? – Поинтересовалась Таофи.

-Ага. Два года за карточные фокусы с коносаментами. И меня посадили разминировать парочку островков. Потом я купил на одном из них ДЗОТ для fare и арендовал поляну.

– По ходу, ты четко разминировал, раз теперь сам живешь. Я не врубаюсь: что ты не вызвался помочь вашему главному инженеру и тому капитану в смысле досмотра?

– Так ведь это как таможенное дело, – объяснил Хаген, – для правильного hombre этим заниматься, выражаясь на сайберско-китайском сленге: «zapadlo». Потеря лица.

– А-а, – с пониманием, произнесла она.

Воспользовавшись паузой, Пан Понг задал канакам вопрос, который задавал ещё на плашкоуте-экраноплане лейтенанту Бенитесу и Балалайке.

– Слушайте, а я никак не могу понять: в нашей войне Меганезия за кого?

– Это в каком смысле? – Уточнил бакалавр Дессо Ниваи.

– Ну, в смысле вот вы везли оружие для японцев.

– Мы ничего такого не везли, бро. Оружие вот так возят только дураки.

– Ну не везли. Но могли бы. У вас ведь бизнес с японцами, верно?

– Мы, канаки, – авторитетно сообщил Сиво, – делаем бизнес с любыми более-менее адекватными людьми. А все эти оффи-игры нам, эпически выражаясь, по хрену.

– А по-моему, – высказался Чанг, – японцы вас обдурили. Они продали вам островок Наканотори, которого нет. Фантом. Ошибка на карте. Так написано в интернет.

– Фантом фантому рознь, – ответил бакалавр. – Наканотори это тебе не какой-нибудь остров феи Морганы. В начале прошлого века он виднелся над водой даже во время прилива. Сто лет назад его на приливе уже заливало, и он был похож на ваш западный атолл Окинотори. В начале нашего века он стабилизировался как подводный и стал считаться рифовой мелью. Это классно: погружение на глубину всего в рост человека сделало Наканотори в сто раз дешевле, чем если бы он торчал выше уровня океана. А технически никакой разницы. По-любому надо искусственно надстраивать, как ваш Окинотори. Только у нас другая технология. Мы поднимем не только барьер, но и всю мелководную банку там, где глубина не больше 10 метров. И получится немаленький остров средним радиусом несколько миль. Конечно не сплошной остров, но…