Послышался голос Варуны:

— Между древними культурами всегда существовал обмен. Они взаимодействовали, поэтому ученые впоследствии находили много общего у народов, живущих очень далеко друг от друга. Была такая связь между Хараппой, Мохенджо-Даро и жителями Междуречья. Причем она не ограничивалась одной лишь торговлей: древние цивилизации умели сотрудничать и в других областях. Конечно, при условии, что находились они друг от друга достаточно далеко и ни в чем не соперничали…

Тут я ощутил, как будто меня слегка приподняло над креслом — так, словно внутри мерцающего тоннеля отключили гравитацию.

— Сейчас может быть немного неприятно, — сообщила мне Савитри.

— Если вы решили, что меня все-таки нужно прикончить, то разрешите для начала попрощаться с близкими, — неуклюже отшутился я, почувствовав легкую тошноту и тяжесть в затылке.

— Словом, Бильга-мес пустил в ход всю свою дипломатию и заполучил на определенный срок архитектора и нескольких строителей из Мохенджо-Даро, — продолжил Варуна. — Пожалуй, это был беспрецедентный случай в древней истории. Сейчас это назвали бы «обменом специалистами». Сделал он это втайне от Киша, а когда до Аги дошли сведения о закулисных играх подчиненного ему правителя, он был возмущен и потребовал иностранцев себе для возведения некой башни и начала ирригационных работ. Ни к чему хорошему это не привело: Бильга-мес уперся, не подчинившись совету старейшин, народ и армия Урука поддержали его. Строители Мохенджо-Даро стали, так сказать, яблоком раздора в этом споре. Ага не потерпел неповиновения и затеял войну. Исход ты знаешь.

— И как это повредило бы Мохенджо-Даро, не принеси себя в жертву тот несчастный аккадец? — спросил я, сглатывая и стараясь дышать глубже, поскольку в невесомости дурнота лишь усиливалась.

— Твой несчастный аккадец при альтернативном развитии событий все равно вскоре погиб: после казни брата он пытался организовать побег невольников-кишцев из Урука и был сражен стрелой — только не в грудь, а в спину. А вот чему повредил бы этот альтернативный вариант… Он повредил бы не просто Мохенджо-Даро. Из-за этого впоследствии не смогла бы развиться цивилизация Древней Индии. Во всяком случае, такой, какой она нам известна.

— Не понял.

— Подумай чуть-чуть! Всё просто…

— Агни, разведи руки в стороны и замри.

— …Всё просто. Бильга-мес казнил бы пленного Агу и оставил бы кишцев рабами Урука. Войско Киша потерпело бы поражение от южан, следующим был бы Урук, еще недостаточно развившийся для того, чтобы самостоятельно отбиться от многочисленной армии лугаля Урима. Урук пал бы к ногам Месанепады так же, как и Ниппур, и Киш. Дальше должно было произойти то, что истории официальной, изучающей события в глобальном масштабе, неизвестно. А именно: кто-то из южан, будучи заражен серьезным вирусом наподобие гриппа, стал причиной эпидемии в захваченном Уруке. И хотя иностранцам из Мохенджо-Даро удалось бежать в свои края вместе с хараппским торговым караваном, один из строителей успел заболеть. Его соотечественники и хараппцы, и подавно не имевшие иммунитета к этому заболеванию, вымерли бы один за другим после их возвращения. Мохенджо-Даро должен был погибнуть многими веками ранее официальной (для нас) версии. И при такой расстановке сил его цивилизация не успела бы дать толчок к дальнейшему развитию индуистского общества. Все пошло бы иначе. Не так, как привыкли считать мы. Именно это нам и пришлось корректировать в таком вот заполошном режиме. Привыкай, подобное будет случаться время от времени.

— Это он еще ничего не знает про Кубу, — усмехнулась Савитри. — Теперь сложи руки на груди и открой глаза!

Я с удовольствием бы, но слепящий луч воткнулся в мой зрачок, и пришлось зажмуриться. Док терпеливо ждала, пока мне удастся справиться с болью в глазах. Наконец я поднял веки и вытаращился навстречу лучу. Слезы потекли на виски.

— А что Куба? — уточнил я, чтобы хоть немного отвлечься от этой процедуры.

Тут снова вмешался Варуна:

— Шива называет ее или шилом в заднице, или… как бы это сказать… Всё время забываю, как дословно звучит древняя поговорка, что там мешает плохому танцору…

— Папа!

— Не переживай, дочь! Я все равно не вспомню, как правильно! Просто нам подкидывают Кубу в качестве сверхурочных и даже не засчитывают в циклы.

— Почему это?!

— Понимаешь, Агни, когда руководство из «старших братьев» что-то решает единолично, оно перед нами не отчитывается. Ни перед нами, ни перед «Бетой».

— Но разве это справедливо?

— А ты до сих пор верил, что в мире существует справедливость? — иронично переспросил мой учитель.

Так. Отлично. Мне открываются все новые и новые причуды «Трийпуры»…

Невесомость резко закончилась. Я плюхнулся в кресло и выдохнул:

— Послушайте, я уже понял, что с этими циклами мы тут все уже сошли или вскоре сойдем с ума. Но кто мне объяснит, для чего меня сейчас засунули в эту хреновину? Что это такое?

— Я могу объяснить! — весело отозвалась Савитри. — По инструкции, мы должны снять с тебя мерки.

— Для погребальной капсулы? — черный юмор стал моим единственным товарищем в последние месяцы, а теперь и подавно зашкаливал.

— Нет. На тот случай, если тебе придется вылететь во время цикла на вимане и ты умудришься погибнуть.

Кто бы сомневался!

— Я и говорю — для погребальной капсулы?

— Нет. Для создания твоего нового тела.

Снились кошмары. Ну а что, скажите на милость, может еще сниться, когда тебя ставят в известность: тебя вот так вот запросто клонируют («Не клонируют, а дублируют!» — строго поправила Савитри, и мне, конечно же, сразу стало намного легче)?! А в случае твоей смерти переведут осиротевшее сознание из твоего любимого, дорогого и с младенчества знакомого тела в какую-то новую оболочку, пусть до последнего атома такую же, какой была старая…

Например, в одном из кошмаров мне снился повтор нашего разговора с доком и ее отцом накануне.

— И в чем же разница — клонируют, дублируют? — спрашиваю я, выкарабкиваясь из сканера и приходя в себя после приступа «морской» болезни, которую смело можно называть болезнью «полетной».

— Клонов выращивают путем физического копирования ДНК. С огромными ошибками, поскольку понять весь код мы все равно не можем, — терпеливо поясняет Савитри, продолжая заниматься своими приборами бок о бок с Варуной. — Поэтому клоны нас не устраивают. А вот перемещать с места на место, просто дублировать уже имеющуюся информацию в полном объеме мы научились успешно. Тело-дубль создается исключительно на информации, полученной от тебя живого.

Вот это новость! А клялись, что бессмертия не бывает…

— А зачем тогда вы уходите на пенсию, если можете жить и работать вечно? — спрашиваю я учителя.

И тут Варуна захрюкал от смеха:

— Так и знал, что ты додумаешься до этой глупости! Бессмертия, юноша, не бывает! Информация о тебе, внесенная в машину, теперь будет постоянно обновляться. В каком состоянии ты, не приведи небеса, окочуришься, в том же и восстанешь на «Трийпуре» — во-о-он в том боксе! — он указал куда-то в другой конец каюты, где, основательно загроможденный медтехникой, виднелся люк в другое помещение, сейчас темное. — Если у тебя будет насморк — поднимешься с насморком. Если тебе будет сто пятьдесят лет — встанешь старичком, какими становятся в сто пятьдесят лет. Чудес не бывает: изношенное тело обязано умереть, сознание для получения дальнейшего опыта должно переместиться в совершенно новое вместилище. Я ведь уже говорил тебе об этом, Агни! Реинкарнатор — не для вечной жизни, он для корректировки серьезных ошибок…

— Это просто такой прием, — вставила Савитри.

— Военная хитрость, — дополнил он.

— Как телепортация. Погибший и не заметит, что погибал. Просто раз — и окажется в другом месте. Вон в том боксе. И вспомнит, что секунду назад должен был умереть далеко от станции. И порадуется.