— Робот не может покончить самоубийством, — заместитель Аури постучал пальцами по столу, и две его магнитные «собаки», соглашаясь, зевнули с легким взвизгом. — Так мы сможем пробраться по восточной стороне к острову и встроить сейсмоустановку. Проблема в том, что вражеский наг быстро поймет, в чем дело, как только заметит нашу подлодку. А обойти остров вокруг, чтобы перебраться на противоположную сторону, для него дело пары-тройки минут…

— Заметит только в том случае, если ничто не отвлечет его с запада и если наш змей предательски промолчит в ответ на действия асуровского, вайшва Йама. Но ведь наш удав начнет ему сопротивляться, правда? А на западе вдруг окажется агрессор с нашей стороны… Шива, например… откроет третий глаз и улыбнется.

— Отлично! — Йама резко поднялся с места. — Отлично. Я иду связываться со станцией.

В тот же вечер мне наконец рассказали историю появления острова извергов, и я в очередной раз убедился в ее родстве с мифом.

Изначально сюда смогли отправить лишь нескольких наших техников, в числе которых был Майя. Они построили на континенте лабораторию для создания аватаров и принялись за возведение города-крепости — той самой Древней Трийпуры, которая должна была стать нашим оплотом и находилась через пролив от основной базы.

Но пока нас было еще слишком мало в этом времени, сюда с подачи Тараки на станции «Трийпура» стали прорываться его изверги. Произошло это как раз тогда, когда они изгнали из ангаров всех Исполнителей и сами кинулись в темпоральные тоннели. Тогда, когда Каме пришлось отключить нас троих в «Тандавах» посреди циклизации и тем самым убить наши физические тела…

Горстка аватаров отбивалась недолго и, раздавленная количеством врага, потерпела полное фиаско: асуры только множились. Недостроенная Трийпура была захвачена очень быстро, а сам Майя попал в плен и до сих пор находится где-то в городе извергов. Вероятно, они принудили его завершить постройку города, а по окончании не убили, чтобы он не смог реинкарнировать в своем новом аватаре на базе и рассказать нам о секретах трийпурийской защиты.

— Сами они, в общем-то, не умеют создавать для себя биокуклы, поэтому пользуются телами местных жителей как сосудами для своей сущности, — объяснил толстячок-Кама. — Это тянется уже пару веков и пугает аборигенов до смерти. Асуры умом не разжились, но они свирепы, отчаянны, игнорируют боль и — самое главное: их неисчислимое множество. Где-то в Трийпуре есть портал для приема их собратьев из всех эпох. А накопилось этой мрази со дня первой эксплуатации «Тандавы» просто вагон и маленькая тележка.

Так я понял, что всё здесь окончательно запуталось и вышло из-под контроля. И впервые пожалел, что никто из нас не обучен профессиональной военной деятельности. Битва группы яйцеголовых и технарей против агрессивной армии была, кажется, обречена на провал. Если наш план с сизигийным отливом не удастся, то мы проиграли окончательно и бесповоротно: именно в конце Двапара-юги началась история новой цивилизации. Нашей цивилизации, которая агонизировала в далеком-далеком будущем, загнанная в собственную ловушку.

Это случилось внезапно. Наши дозорные заметили вспышки с восточной стороны побережья, там, где находились поселения аборигенов.

— Очередная провокация, — определили наши командиры и дали приказ активировать фортификационные сооружения.

Чтобы отыскать нас, асуры время от времени предпринимали вылазки с обстрелом хижин местных жителей. Это в очередной раз доказывало, что Стяжателя с ними не было: ему хватило бы и двух налетов, чтобы понять тактику врага. Наши дозорные виманы и виманы для боя никогда не приближались к городу. Во внутренних пещерах находился резерв военной техники, а на отражение извергов оказывалось достаточно четырех-пяти действующих снаружи истребителей, которые до поры до времени, постоянно меняя координаты, скрывались на дальних холмах. Поэтому найти базу трийпурийцам никак не удавалось. Однако всякий раз по сигналу тревоги ее обволакивал энергетический купол. Землю слегка потряхивало из-за работы генераторов и трансформаторов, подпитывавших основные узлы многослойной сети защиты, а на скале, к которой, переходя из-под деревьев в пещеры, лепился городок, приводились в состояние боевой готовности баллисты. За периметром ограждения в полусотне шагов располагалось пятнадцать равноудаленных люков, которые тоже в любой момент готовы были открыться и выпустить наружу целый сонм смертоносных «вертушек». По-настоящему устройства назывались аглаофонами[42], но я ни разу не слышал, чтобы кто-нибудь произносил это слово. «Вертушки» — и все тут. Они, словно лезвия, кромсали направленной волной ультразвука любое препятствие на пути. За исключением, конечно, энергополя над городами, просверлить которое было не под силу даже их совместному бельканто. До сих пор до «вертушек» дело не доходило, но когда мне о них рассказали, я понял, откуда, а точнее — у кого — Шива позаимствовал прообраз этих штуковин в военном деле и подал идею технарям. Ведь у нас, мирных инженеров и ученых станции, чьи предки до невесть какого колена не видели войн в реальности, было слишком мало практического опыта в этой области…

И вот мне впервые представилась возможность воочию наблюдать бой с асурами, а будь я в то время в дозоре — мог бы и поучаствовать. На этот раз они подобрались ближе, чем обычно, поэтому Шива с Йамой уже всерьез обсуждали, не выпилить ли несколько их виманов «вертушками» или пока не рассекречивать один из козырей.

— Что они делают? — спросил я, увидев на голограмме, как один из наших дозорных виманов снизился близ селения и сел возле подбитого, застрявшего в камнях аппарата извергов.

— Если они не сгорают во время боя, приходится осматривать виман, — пояснил Шива. — Ублюдки, если их не тронуло пламя, имеют обыкновение перескакивать в сознание кого-либо из аборигенов.

— Поэтому нынешние трийпурийцы внешне выглядят как местные жители. За редким исключением, — вздохнул Йама, и внешние уголки его ввалившихся грустных глаз опустились еще печальнее, а взор потемнел. — Мы не сразу обнаружили их уловку.

Танцор подхватил:

— Да, в точности как в том твоем мифе, Агни. Уничтожаешь одного асуру, а из каждой капли его крови, упавшей на землю, вырастает войско. Иносказательно, однако верно.

— Очень важно не дать им добраться до земли, надо успеть сжечь прямо в воздухе. Аборигены поняли эту взаимосвязь и вот уже лет сто как завели обычай сжигать на всякий случай своих умерших. Они утверждают, что так поступали и боги их предков, а уж боги знали, что делают, когда вопрос касался всякой нечисти.

Я слушал их и смотрел на изображение. Ребята-дозорные выволокли из подбитого вимана три безжизненных тела, уложили в ряд на траве и стали водить над каждым биосканерами. Все трое были мертвы. Они и в самом деле выглядели как сородичи Сатсы: смуглые дочерна, коренастые, коротконогие, с длинными руками и низкими покатыми лбами.

— Едем, — решил Йама, поднимаясь с места, и свистнул к себе своих псов. — Живо, живо!

Когда мы запрыгнули в дозорный виман, в защитном куполе на мгновение образовалась брешь, через которую нам удалось выскочить из города.

— Что они обычно делают дальше? — спросил я, глядя на мелькавшие внизу темные джунгли.

— Скоро увидишь.

Йама посадил виман у другой деревни. Обстрелянную было видно вдалеке по хвостам дыма, тянувшимся в звездное небо, и багровому зареву.

— Они не пользуются телами людей, на деревню которых нападали, потому что там их сразу вычислят, убьют и сожгут. Но и далеко от места падения после смерти их сознанию не достать, — объяснил заместитель Аури, разглядывая окрестности в бинокль. — Поэтому изберут кого-то из этого селения.

— А если нет?

— Здесь не так много вариантов. Если из другого, нам об этом скажут другие контролеры. Но, как правило, всё развивается по самому простому сценарию. Ты же знаешь: мозгов у асуров не так чтоб очень уж много… Просто главное вовремя перехватить.