— Как давно ты это знаешь? — спросил Александр.

— Около минуты, — ответил Антон.

— Так не пойдет! — вскричала Мира. — Я НЕ стану одной из вас. Я этого не хочу!

Она была встречена двумя недоуменными взглядами.

— Я же только что сказала, что не хочу этого. Мне что, все нужно повторять по два раза?!

— Это неизбежно, — мягко возразил Антон.

Александр встал с места и присел рядом с ней на диван, взяв ее руки в свои.

Мира подняла на него глаза:

— Я знаю, ты хочешь этого. А я не хочу. Я хочу остаться собой. Уважай мои желания, ладно?

— Я просто хочу быть с тобой.

Мира вздохнула и ничего не ответила.

Александр повернул голову в сторону Антона:

— Какую жертву она должна будет принести?

— Она потеряет близкого человека. Самого близкого.

— Мама? — не смогла сдержаться Мира.

— Это маловероятно, — успокоил ее Антон. — Твоя мать, в отличие от многих других близких тебе людей, не замешена в этом опасном деле. А судьба не склонна выбирать маловероятные сценарии, иначе наша жизнь была бы полна загадочных случайностей.

— Тогда кто? Папа?

— Это уже более вероятно, хотя наверняка сказать не могу.

Мира достала сотовый и стала поспешно набирать номер.

— Он не ответит, — заверил ее Антон.

Упрямо прослушав шесть гудков, Мира закончила вызов.

— Еще не сегодня, — обнадежил Вернадский.

Мира вздохнула и закрыла лицо руками.

— Что станет проклятьем? — задал вопрос Александр.

— Она родит ребенка от того, кого будет любить, и только от него.

— Не так плохо, — заметила Мира, поднимая голову.

— Но если ты забеременеешь от кого‑либо другого, — продолжал Антон, обращаясь на этот раз непосредственно к Мире, — то умрешь при родах.

Мира проснулась от ярких солнечных лучей, бьющих прямо в лицо. Первым, что привлекло внимание девушки, когда она открыла глаза, были электронные часы на тумбочке, возвещавшие, что уже десять утра. В первый момент непривычная обстановка ошеломила ее, но потом все встало на свои места. Она вспомнила вчерашнее поспешное бегство, квартиру Антона, которую, по его словам, он купил как раз на случай таких чрезвычайных ситуаций и где прежде не жил. Накануне вечером было принято решение какое‑то время побыть в этом убежище, пока люди Петра Сергеевича не прекратят их поиски. Никуда не отлучаться, ни с кем не связываться, по возможности не выходить даже в подъезд. Сроки этой странной блокады были весьма неопределенными: от нескольких дней до одной — двух недель. На том и порешили. Во всяком случае, порешили Антон и Александр. Мира была не согласна, потому что беспокоилась за отца. Но Александр успокоил ее, сказав, что не допустит, чтобы с ее отцом что‑либо случилось. Как он сможет это сделать, притом, что местоположение Владимира по — прежнему тайна, Мира не знала, но почему‑то безотчетно ему доверяла. Вечером она легла спать со спокойной уверенностью, что все будет хорошо, Александр еще долго после того, как сон смежил ее веки, сидел у кровати, сжимая ее ладонь в своей.

Ночью Мире приснился кошмар, будто Александр и Антон сошлись в ожесточенном поединке. Схватка — само воплощение смертоносной грации и боевого мастерства — запечатлелась в ее сознании так явственно, что даже утром она помнила каждую деталь. Особенно исход: когда неожиданно пущенный в ход кинжал пронзил сердце Александра. Жуткий финал разбудил девушку незадолго до рассвета. Мира проснулась в холодном поту, глотая ртом воздух в тщетной попытке отдышаться. Она была одна в темной комнате.

Даже теперь, утром, кошмар был еще ярок в ее памяти, но солнечный свет, струящийся через окно, размыл ощущение страха. К тому же, в комнате она была не одна. Антон сидел в кресле и внимательно наблюдал за ней.

— Где Александр? — Мира не могла удержаться от того, чтобы задать этот вопрос в первую очередь.

— И тебе «доброе утро», Мира, — послышался язвительный ответ.

— Он отправился на поиски твоего отца, — добавил Антон.

— Но мы же договорились вчера! — вскричала Мира.

— Верно, договаривались не покидать квартиры некоторое время, «залечь на дно». Но ведь ты сама была против этого, тревожась за отца.

— Я хотела, чтобы он был в безопасности. Но… не ценой его жизни.

Антон вдруг побледнел, и Мира будто прочла его мысли. Все вдруг стало очень ясно. Когда девушка заговорила, ее лицо озарилось удивительным сиянием:

— Это как в той компьютерной игре! Змея укусила себя за хвост. Судьба допустила неразрешимое противоречие. Я люблю Александра, — ее слова звучали как вызов. — Он мне ближе всех. Но он не умрет, потому что я еще не родила от него ребенка. Что ты на это скажешь?! — с такой интонацией разве что мог гроссмейстер на чемпионате мира вскричать: «Шах и мат!».

— Проклятие не может противоречить жертве, — ошеломленно проговорил Антон. — А ты уверена, что…

— Абсолютно. Я совершенно точно не беременна.

— Но это случится, так или иначе. Судьба не допускает противоречий.

— Что ж, я и не собиралась в ближайшее время становиться матерью. А ты сам сказал, что я уже скоро обрету бессмертие.

— «Скоро» — понятие очень расплывчатое. А прожитые века в корне меняют его суть. Тебе не перехитрить судьбу. Еще никому не удавалось.

— Значит, я буду первой, — бросила вызов Мира. — А почему бы и нет? Что говорит тебе об этом твой дар, Оракул?

Антон вздохнул:

— Я не знаю всего. Может быть, когда‑нибудь буду. Но пока каждое мгновение в моей голове роится поток мыслей. Большая часть из них относится к людям, которых я не знаю, к вещам, которыми я не интересуюсь, и подчас сложно судить, насколько ценна полученная информация. Вероятно, когда‑нибудь я смогу отсеивать лишнее еще на подступах к моему сознанию, освобождая разум для того, что меня действительно интересует, но пока это лишь мечта.

— Мечта? Да это просто ад! Жизнь, в которой все известно до мелочей, это просто ужасно!

Антон лишь пожал плечами и направился к двери:

— Одевайся — не буду тебе мешать. В шкафчике в ванной есть чистые полотенца и новая зубная щетка. В холодильнике полно еды — думаю, найдешь что‑нибудь себе по вкусу на завтрак. Можешь посмотреть фильмы, — он указал на телевизор с DVD — плеером. Если хочешь — в другой комнате есть компьютер с выходом в интернет. Только не пользуйся электронной почтой.

— Ты все предусмотрел, да?

— Конечно. Раньше я здесь не жил, и никто не знает, что у меня есть вторая квартира. Так что мы в безопасности.

— Спасибо, — чистосердечно сказала Мира.

Антон уже хотел выйти из комнаты, но девушка остановила его вопросом:

— Почему ты отпустил Александра одного?

— Потому что он не позволил мне пойти с ним. Хотел, чтобы я остался с тобой.

— Ты всегда делаешь так, как он говорит? — не удержалась Мира.

— Нет, я делаю то, что для него важнее.

Ожидание было пыткой. Первые пару часов Мира еще пыталась себя чем‑то отвлечь. Потом последовало одиннадцать попыток дозвониться Александру на сотовый, каждая из которых заканчивалась одинаково бесстрастным голосом в трубке: «Абонент выключен…». Затем она в очередной раз сделала все возможное, чтобы убедить Антона отправиться искать его вдвоем. Но тот как будто знал (конечно, он знал!), что она попросит, и был готов встретить все ухищрения девушки непреклонным отказом. В конце концов, он и подавно перестал ей отвечать, углубившись в подготовку к защите диссертации.

Не смогла дозвониться Мира и лучшей подруге. Мобильный был отключен, а на домашнем — занято.

Между тремя и четырьмя часами пополудни Мира уже лезла на стену от нетерпения. Зайдя на кухню, она застала Антона за довольно странным занятием. Он держал в руках анкх и, стоя у раковины, смывал с талисмана характерные багровые разводы.

— Откуда он у тебя? — спросила Мира, и Антон, не слышавший ее приближения из‑за шума воды, вздрогнул.