— Здорово! — вырвалось у Гаухар. — Вот уж не ожидала! И в каком районе?

— В Верхнем конце. Недалеко от Миляуши. Ведь новые дома строят только там.

— Недалеко от Миляуши, — как во сне, повторила. Гаухар и покачала половой.

Вот и домик тетушки Забиры. Во дворе всюду ровная зеленая щетка травы. Дорожки чисто подметены. На шестах, как обычно, сушатся горшки. Гусят и гусынь не видно, — должно быть, пасутся в овражке за домом.

— Ой, вернулась моя долгожданная! — воскликнула тетушка Забира, вытирая руки о передник. — Здравствуй, здравствуй, милая! Поздравляю тебя с новеньким дипломом!

Гаухар поцеловала ее в щеку, прижала к груди.

— Спасибо, тетушка Забира. Я так по тебе соскучилась.

— Смотри-ка, Агзам, и по нас еще скучают! Маленький, полный цветов дом стал еще уютней и родней. Стол накрыт праздничной скатертью с крупными узорами. Полный порядок и в маленькой, отгороженной занавеской спаленке Гаухар.

— Присаживайся, Агзам, я сейчас, только переоденусь.

На столе уже шумел неизменный самовар.

Перед вечером, когда спала дневная жара, они вышли на берег Камы прогуляться. Здесь дышится легче и простора много. Шли все той же узкой тропинкой вдоль кромки берега. Но трава уже скошена, лежит в рядках. Густой запах вянущей зелени кружит голову. Кама течет, как бы переливаясь. Мелкие волны еле, плещут о берег. Впрочем, это даже не всплески, а скорее шепот, вздохи, идущие откуда-то из глубины реки.

Вот и знакомая скамейка — широкая доска, прочно прибитая к двум столбикам, врытым в землю. Можно посидеть, передохнуть. Они молчали несколько минут. Потом Гаухар тихо спросила:

— Ты слышишь?..

— Конечно, слышу, — кивнул Агзам. — Это волны плещут о берег.

— Нет, Агзам, нет! Это сердце стучит… — Гаухар как никогда глубоко и ласково взглянула на него.

Слишком многое сказал этот взгляд. Агзам осторожно сжал горячую ее руку.

— Никогда не думала, что счастье бывает такое…

— Огромное, да?

Агзам привлек ее к себе. Она чуть покачнулась, но скамейка была слишком короткой, чтобы можно было отстраниться. Их глаза все сближались в бесконечном встречном взгляде.

На Каме под закатным солнцем играли, переливались бесчисленные блики, вспышки. Если присмотреться к ним внимательно, они многое скажут.