— Этьен,— девушка смеялась,— теперь я окончательно убеждена, что ты сумасшедший. Почему ты так решил?

— А тебе не кажется, Джина, что это преступление совершено из мести? Месть за Одетту Дюшен. Месть за молодую девушку, которая выбросилась из окна. Кто наиболее способен на месть? Ну, я прав?

Мне было жарко и душно, но я боялся шевельнуться, Я лихорадочно вспоминал поведение Шамона. Я боялся, что Джина Прево шепнет Галану что-нибудь, а я не смогу услышать из-за танго, которое исполнял оркестр. Галан встал перед ней...

И тут я вздрогнул. Что-то вцепилось мне в ноги и рычало. Кошка!

Страх охватил меня. Я испуганно замер на месте. Галан повернулся к ширме. Его любимая кошка!

— Там... кто-то... есть... за ширмой,— сказал Галан. Голос его звучал неестественно громко.

Пауза. Казалось, потолок падает на меня. Джина Прево не двигалась, рука ее с зажатой в ней сигаретой дрожала. «Там кто-то есть за ширмой». Галан сунул руку за борт пиджака.

— Это полицейский шпион.

— Не двигаться,— произнес я и не узнал свой голос. Я говорил механически и слова звучали очень четко. — Не двигаться или я буду стрелять. Вас хорошо видно.

Одна только мысль билась у меня в голове. Обмануть его! Обмануть его, иначе я пропал. Галан изумленно смотрел в мою сторону. Он стоял, выпрямившись. Затем он медленно облизал губы.

— Руки на голову! — приказал я.— Выше! Не кричать! Быстрее!

Он вздрогнул, но повиновался. Руки его дрожали.

— Кругом!

— Вы не сможете выйти отсюда,— сказал он.

Мое предприятие оказалось чистейшим безумием. Я был возбужден, и мне неожиданно стало смешно. Я вышел из-за ширмы. Комната обита серым материалом. На панелях изображены любовные утехи Афродиты. Галан стоял спиной ко мне с поднятыми руками. Джина Прево смотрела на меня, и улыбка светилась в ее глазах. Она увидела, что у меня нет оружия...

Я тоже стал смеяться. Единственная опасность заключалась в том, что Галан рискнет взяться за пистолет. Я схватил тяжелый стул. Галан неожиданно заговорил по-английски:

— Не бойся, Джина. Они через секунду будут здесь. Я нажал кнопку под столом.

Дверь распахнулась. Я застыл на месте. На пороге стояло несколько человек в белых масках.

— Все в порядке, ребята,— сказал им Галан.— Следите за ним. У него пистолет. Не шумите.

Он медленно повернулся ко мне. Его нос шевелился, как гусеница. Джина Прево продолжала смеяться. С тяжелым стулом в руках я отступил к окну.

Белые маски шагнули вперед.

— Он убьет тебя, Этьен! — крикнула Джина — Осторожнее! Он убьет...

— У него нет оружия. Взять его!

Я поднял стул и швырнул его в окно. Звон разбитого стекла... Я вскочил на подоконник. Ко мне тянулись руки с ножами и пистолетами. Не раздумывая я бросился вниз.

Холодный воздух освежил разгоряченное лицо. Лодыжки очень болели. Держась за стену, я встал на колени. Встать! Бежать! Быстрее! Но острая боль пронзила меня, ноги не держали.

Я попался. Они сейчас прибегут сюда, а я не могу идти. Рано или поздно белые маски зажмут меня в углу. Черт возьми! Пусть берут! Маленькая забава... С трудом я встал и пошел вдоль стены. Главный холл! Если я попаду туда и смешаюсь с гостями, меня не найдут. Быстрее! Где же дверь? Глаза что-то застилает. Наверное, кровь... Впереди мелькнула белая маска!

Он подкрался ко мне бесшумно. В руке блеснуло лезвие ножа. Я прижался к стене. Он близко, совсем рядом... Как я ненавидел всех этих апашей, их гнусность, ножи, манеры... Изо всей силы я ударил его в низ живота, он охнул и согнулся, не выпуская из рук ножа. Удар в челюсть справа заставил его грохнуться на землю. Я заковылял дальше, не оглядываясь и не успев отдышаться.

Дверь! Наверное, там тоже белая маска. В голове стоял какой-то звон. Абсурдная мысль пришла в голову: я буду выделяться среди членов клуба. Я рванул дверь на себя и тут же захлопнул за своей спиной.

Коридор. Откуда-то доносится музыка. Я в безопасности, если главный холл рядом. Сердце тяжело ворочалось в груди. Дальше идти я не мог, потому что ничего не видел. Я нащупал в кармане платок и протер глаза.

Боже! Никогда не думал, что в человеческом теле может быть столько крови! Кровь заливала всего меня. Держа платок у глаз, я свернул в коридор. Я сам шел в западню, там кабинет управляющего. Но делать нечего. Впереди блеснула полоска света. Дверь. Большая комната. Неясный свет. Цветов нет. Кто-то стоит с пистолетом в руках. Итак, я попался. Кто это? Видимо, партнер Галана. Я протер глаза и сделал шаг вперед. Это женщина.

— Не двигайтесь,— властно произнесла она.

Я узнал этот голос.

— Не думаю,— сказал я,— что вы что-нибудь сделаете со мной, мадемуазель Огюстен. 

Даже тогда я не смог скрыть своего удивления. На расстоянии я не узнал Мари Огюстен. В музее я видел девушку с пышными волосами, в строгом черном платье. А здесь стояла женщина. Да еще какая!

— Времени для споров нет! — резко заявил я.—- G минуты на минуту они будут здесь. Вы должны спрятать меня. Я... я....

За моей спиной была стеклянная дверь, через которую я вошел сюда. Сквозь стекло я видел, как белые маски шныряли по коридору. К моему изумлению, Мари Огюстен быстро подошла к двери, заперла ее и задернула портьеры.

Она ничего не говорила. А я с облегчением, забормотал:

— У меня есть кое-какая информация... Я могу вам кое-что рассказать о Галане. Он собирается удрать и бросить клуб...

Только теперь я обнаружил на лбу порез. Мари стояла напротив меня и внимательно смотрела мне в лицо. Мне казалось невозможным заговорить с ней сейчас. В дверь резко постучали. Кто-то дергал ручку.

— Пошли,— сказала Мари Огюстен и взяла меня, за руку.

Когда я позже пытался восстановить в памяти происшедшее, я ничего не мог вспомнить, как будто был пьян. Какие-то комнаты, ковры, яркий свет. Потом где-то открылась дверь, и я очутился в темноте. Потом я упал на что-то мягкое.

Когда я в следующий раз открыл глаза, я подумал, что довольно долго находился без сознания. (Как потом выяснилось, прошло около десяти минут.) Я почувствовал на лице что-то холодное и мокрое. Я поднял руку и понял, что это повязка.

Я лежал в шезлонге. В нотах сидела Мари Огюстен и, держа в руках пистолет, смотрела на меня. Я лежал спокойно, стараясь разглядеть ее при ярком свете. То же самое удлиненное лицо, те же волосы и глаза. Я вспомнил, как видел ее в музее восковых фигур. Ее грациозную походку, зачесанные за уши волосы. А теперь у нее обнажены плечи. Великолепные плечи цвета слоновой кости... «Она очаровательна»,— подумал я.

— Почему вы это сделали? — спросил я.

Она изумилась. Снова какое-то тайное чувство соединило нас. Она облизнула губы и ответила монотонным голосом:.

— Вам стало легче? Я использовала лейкопластырь и бинты.

— Почему вы это сделали?

Ее палец лежал на спусковом крючке.

— Я отблагодарила вас за один момент,— ответила она.— Им я сказала, что здесь вас нет! Это... это мой кабинет, и они мне поверили. Одно мое слово... Я уже говорила вам, что вы мне нравитесь. Но если я узнаю, что вы явились сюда с целью повредить клубу или попытаться...— Она помолчала.— Вот что, мсье. Если вы сможете объяснить ваше пребывание здесь каким-то убедительным образом, я буду рада поверить вам. Если нет, я нажму кнопку звонка.

Я попытался сесть и почувствовал, как сильно болит у меня голова. Я огляделся. Большая, типично женская комната, оформленная в японском стиле. Черные бархатные портьеры на окнах. Проследив за моим взглядом, Мари сказала:

— Это моя личная комната, она соединяется с кабинетом. Сюда они не войдут, если только я не позову их. Итак, мсье?

— Узнаю вашу обычную речь, мадемуазель Огюстен,— мягко проговорил я.— Но она не годится для вашей новой роли. А в этой новой роли вы — красавица!

— Пожалуйста, не думайте, что лесть...

—- Уверяю вас, ничего подобного я и не думаю. Если бы я захотел завоевать вас, я бы вас оскорбил и вы стали бы лучше относиться ко мне. Не так ли? Наоборот, я вручаю вам хлыст.