— Я получил послание из вашего Департамента, сэр. Вы должны тут же позвонить Советнику.— Суперинтендант ткнул огромной лапой в телефон и, открыв двери, покинул свой кабинет. Мендел остался. Смайли, помаргивая, несколько секунд смотрел на него.

— Закройте дверь. — Мендел бесшумно прикрыл ее.

— Я хотел бы порасспрашивать кое-кого на Валлистонской телефонной станции. С кем там можно было бы связаться?

— Как правило, с заместителем начальника. Начальник обычно витает в облаках, а работает заместитель.

— Кто-то с Мерридейл-Лейн, 15 попросил телефонную станцию позвонить ему сегодня утром в 8.30. Я хотел бы узнать, в какое время была передана эта просьба и кем. Я хотел бы узнать, существует ли постоянный заказ на такие звонки и прочие детали.

—: Вы знаете номер?

— Валлистон 2944. Телефон на имя Самуэля Феннана, как я предполагаю.

Подойдя к телефону, Мендел набрал ноль. Ожидая ответа, он повернулся к Смайли.

— Вы не хотите, чтобы кто-нибудь знал об этом, не так ли?

— Никто. Даже вы. Возможно, за этим ничего и нет. Если же мы начнем болтать, что это имеет отношение к убийству, то окажемся...

Услышав ответ, Мендел попросил к телефону заместителя начальника.

— Говорят из отдела уголовного розыска Валлистона, из офиса суперинтенданта. Мы проводим тут расследование... да, конечно, — перезвоните мне... да, в отдел уголовных расследований. Валлистон 2421.

Положив трубку, он подождал ответного звонка с телефонной станции.

— Умная девушка, — пробормотал он, не глядя на Смайли.

Телефон зазвонил, и он сразу же включился в разговор.

— Мы расследуем кражу на Мерридейл-Лейн, 18. Предполагаемые преступники, возможно, использовали как наблюдательный пункт дом номер 15. Не могли бы вы как-нибудь выяснить, звонили ли оттуда или туда за последние двадцать четыре часа?

Наступила пауза. Мендел, прикрыв рукой микрофон, с легкой улыбкой повернулся к Смайли, и тот внезапно увидел, что с ним можно иметь дело.

— Она опрашивает девушек, — сказал Мендел, — посмотрит по табулеграмме. — В трубке раздался голос, и он принялся записывать цифры в блокноте суперинтенданта. Внезапно он застыл, склонившись к столу.

— Ну да! — В голосе Мендела слышалась неподдельная заинтересованность, как-то контрастировавшая с его неподвижной фигурой. — Интересно, когда она просила об этом? — Еще одна пауза.— В 19.55... ах, значит, мужчина? Ваша девушка уверена в этом? О, да, я понимаю. Конечно, у вас все фиксируется. Я вам искренне благодарен. По крайней мере, ясно, на каком мы свете... О, вы в самом деле нам очень помогли... нет, мы только предполагаем, и это пока все... нам еще придется поломать голову. Словом, большое спасибо. Вы были очень любезны... Всего наилучшего.

Положив трубку, он вырвал листик из блокнота и сунул его в карман.

— Ниже по дороге, — быстро сказал Смайли, — есть одно ужасное кафе. Мне нужно позавтракать. Пойдемте и выпьем по чашке кофе...

Телефон снова зазвонил, и Смайли почти физически ощутил на другом конце линии присутствие Мастона. Мендел, бросив на него взгляд, кажется, все понял. Оставив телефон надрываться, они тут же вышли из участка и двинулись по Хай-стрит.

Кафе «Фонтан» (владелица мисс Глория Адамс) было выдержано в стиле поздних Тюдоров, и тут было вдоволь конской упряжи на стенах и местных сладостей по шесть пенсов каждое. Мисс Адамс лично делала самый отвратительный кофе, который только подают к югу от Манчестера, и к каждому посетителю обращалась со словами «друг мой». Дел с друзьями мисс Адамс не вела, а откровенно грабила их, что как-то смягчалось иллюзией легкой непринужденности, которую мисс Адамс тщательно оберегала. Происхождения она была довольно темного, но часто упоминала о своем покойном отце как о «полковнике». Среди посетителей мисс Адамс, которые особенно долго расплачивались за ее дружбу, ходили слухи, что полковничье звание было присвоено ему в Армии Спасения.

Мендел и Смайли сели за угловой стол у камина, ожидая, когда смогут сделать заказ. Мендел со странным выражением посмотрел на Смайли.

— Девушка совершенно точно помнит этот звонок. Он пришелся как раз на конец ее смены: без пяти восемь прошлым вечером. Ее попросили позвонить утром в 8.30. Заказ был сделан самим Феннаном — девушка уверена в этом.

— Каким образом?

— Феннан позвонил на телефонную станцию под Рождество, и она как раз дежурила. Он пожелал им всем счастливого Рождества. Она была даже тронута. Они немного поболтали. И она уверена, что голос, просивший позвонить в половине девятого утра, был тот же самый. «Очень вежливый джентльмен», — сказала она.

— Но это совершенно бессмысленно. Он написал предсмертную записку в половине одиннадцатого. Что произошло между восемью и половиной одиннадцатого?

Мендел поднял потрепанный старый портфель. У него не было замков, и Смайли подумал, что он смахивает на нотную папку. Вынув оттуда плоский конверт, Мендел протянул его Смайли.

— Факсимильная копия письма. Супер сказал — передать его вам. Оригинал они послали в Форин-офис, а другую копию — прямо Марлен Дитрих.

— Это еще кто такая, черт возьми?

— Простите, сэр. Так мы называем вашего Советника, сэр. Просто душка — генерал Отдела, сэр. Очень извиняюсь, сэр.

Прекрасно, подумал Смайли, просто здорово. Открыв папку, он просмотрел факсимиле. Мендел тем временем продолжал говорить:

— Первое письмо от самоубийцы, которое я увидел напечатанным на машинке. Хотя подпись выглядит подлинной. Мы проверяли, сравнив с той, что была в участке, — он как-то расписывался за найденные вещи. Как две капли воды.

Письмо было напечатано, скорее всего, на портативной машинке. Как и анонимный донос. В конце страницы была четкая изящная подпись Феннана. Под шапкой в верхней части страницы была отпечатана дата, а под ней время: 10.30 вечера. 

С пересохшим от напряжения ртом, слегка приподняв брови, как бы изумляясь, Смайли несколько раз перечитал письмо. Мендел что-то спрашивал его.

— Как вы это выяснили?

— Что именно?

— Относительно утреннего вызова.

— О, я взял трубку. Решил, что звонят мне. Но я ошибся — звонили с телефонной станции. Но тогда мне ничего не пришло в голову. Понимаете, я решил, что вызов предназначен для нее. Спустился вниз и рассказал ей.

— Вниз?

— Да. Телефон у них стоит в спальне. Она много времени проводила в постели... в свое время, вы же знаете, она была инвалидом, и как я предполагаю, в комнате все осталось как раньше. Она чем-то напоминает кабинет: книги, пишущая машинка, письменный стол и так далее.

— Пишущая машинка?

— Да. Портативная. Думаю, что письмо свое он напи- ' сал на ней. Но, понимаете ли, когда я снял трубку, у меня совершенно вылетело из головы, что миссис Феннан никак i не могла заказывать этот вызов.

— Почему?

— У нее бессонница — она сама мне говорила об этом. Она серьезно страдает от нее. Я посоветовал было ей отдохнуть, на что она мне ответила: «Моя душа не расстается с телом двадцать часов в сутки. Мы прожили куда более долгую жизнь, чем большинство людей». Она дала мне понять, что давно не может позволить себе такой роскоши, как сон. Так зачем же ей было нужно, чтобы ее будили в половине девятого?

— А зачем это было нужно ее мужу — и вообще кому-то? Господи, помоги нам.

— Совершенно верно. Я и сам ничего не мог понять. Форин-офис признает, что начинает работу поздно — к десяти часам. Но в любом случае Феннану надо было привести себя в порядок, побриться, позавтракать и успеть на поезд, так что ему не надо было специально просить разбудить его в половине девятого. Да и, кроме того, его могла бы поднять жена.