– Не о тебе, – ответила она. – Но это мог сделать кто-то из твоих людей.
– Зачем? Да и кому бы это пришло в голову? Винтерсу? Герцогу? Но у него-то, кажется, есть алиби!
– Скажи ему, – обратилась О'Хирн к Чибе.
– Меня избили, – нехотя промолвил тот. – Какая-то пара, мужчина и женщина. Они явно нарывались на драку, хотя поначалу я принял их за членов экипажа. Они были выпивши и не походили на пассажиров…
– Не могу себе представить, кто бы это мог сделать, – помотал головой Мэй.
– Дай ему закончить, – велела О'Хирн.
– Я говорю, что они искали повод для драки, – продолжал Чиба. – И мужик назвал меня «тем самым спасателем».
– Они не из экипажа лайнера, я проверила, – заметила О'Хирн.
– Но при чем тут я и мои люди? – запротестовал Мэй.
– Я начал ухаживать за Роз, – ответил Чиба. – Около недели назад.
Подбородок Мэя задрожал.
– Неужели это был Вонн?
– Нет, – ответил спасатель. – Но потом из лифта вышел третий, тот, кто остановил драку. И его голос показался мне знакомым.
– Так это был он?
– Похоже на то. Те двое пытались сказать ему, что взялись за меня ради него. Чтобы помочь брату. Роз говорила, что Вонн сильно переживал из-за ее ухода, – пояснил Чиба. – Но он обругал их за то, что они влезли не в свое дело.
Глаза Мэя сузились.
– Помочь «брату»? – переспросил он.
– Мы арестовали их, – вмешалась О'Хирн. – Они были здорово избиты и почти не сопротивлялись. Мы провели сканирование их сетчатки, и я уже получила ответ на свой запрос. Эти двое – профессиональные наемники.
– Так из-за чего же тогда шум? – сердито спросил Мэй у Маргарет и склонился к Чибе. – Мне очень жаль, что тебе так здорово досталось. Хорошо хоть Вонн успел избавить тебя от худшего. Ты слышишь меня?
– Слышу.
– И знаешь, что он слышал еще? – снова вмешалась Маргарет. – Вонн говорил этим бандитам, что они должны быть в форме до того, как появятся корабли боевиков.
– Вонн сказал что-то о кораблях боевиков?
– Да.
Мэй устало потер глаза.
– Мегги, мне надоело клясться, но я и правда не знаю…
– Тогда тебе лучше узнать, Джеймс Мэй! – процедила О'Хирн, ухватив его за локоть и оттаскивая от койки Чиба. – Ты волен распоряжаться своей жизнью, как считаешь нужным. Я никогда не лезла в твоя дела и не намерена это делать впредь. Но сейчас речь идет о моем корабле, моих пассажирах и арколианцах, за которых я отвечаю головой!
Мэй судорожно вдохнул побольше воздуха, чувствуя, как заломило у него вдруг в затылке.
– Да-да, я понимаю, все дело в арколианцах…
– Что ты можешь мне сказать обо всем этом, Мэй?
– Ничего. Я действительно не знаю, что бы это могло значить, Мегги!
– Где ты подобрал Вонна?
– Это было… – Мэй задумался, как бы поточнее ответить, и решив, что объяснения потребуют слишком много времени, не стал вдаваться в подробности. – Это совпадение, Мегги, ты должна мне поверить. Вонн не мог спланировать все это заранее. Невозможно учесть все случайности, приведшие нас на борт «Хергест Риджа»…
– Меня не интересуют твои умозаключения! Мне нужны факты!
– Факты тебе известны, – понизив голос, ответил Мэй. – Если тебе важны подробности, ты их получишь. Но ни Вонн, ни кто-либо другой не мог разработать столь сложной операции. Тут что-то совсем иное, и логичнее предположить, что Вонн узнал про готовящееся нападение уже на борту «Риджа».
– Ты готов допустить, что он связался с кем-нибудь из сторонников войны с арколианцами на моем лайнере? После того, как попал на этот корабль?
Мэй почувствовал, что его бросило в жар, и раздраженно поинтересовался:
– Почему ты не спросишь об этом его самого?
– Я бы спросила, – огрызнулась О'Хирн, – но он исчез!
Она дала бывшему супругу время обдумать услышанное и добавила:
– Мы прочесали «Ангельскую Удачу», но не нашли его на ней.
– Там не так уж много мест, Мегги…
– Капитан! – напомнила она ему, взглядом указав на заглянувших в палату медиков.
– Капитан, спрятаться на «Удаче» еще труднее, чем на «Ридже», – покорно повторил Мэй. – Если и найдется два-три укромных уголка…
– Расскажи мне о них. А еще лучше отправься на «Удачу» сам и разыщи Вонна!
В другое время и в другой ситуации разговор о поисках укромных уголков на звездолете вызвал бы на их лицах улыбку, а то и румянец смущения, но сейчас ни Маргарет, ни Мэю было не до шуток и воспоминаний.
– Я сделаю все, чтобы его найти, и выясню, что он имел в виду, говоря о…
– Это не твое дело. Ты должен привести его ко мне, капитан Мэй. И это все. Я сама расспрошу его!
– Ладно, а что насчет Герцога?
– Решение еще не принято. Ситуация, как видишь, не становится проще. Что же касается сказанного Вонном…
– Прекрати! – раздраженно отмахнулся Мэй. – Не желаю ломать голову, не имея никаких данных. Найдем Вонна, тогда все и прояснится.
– Это не так просто сделать. И он действительно мог укрыться на «Ридже», – признала О'Хирн. – Придется перевернуть оба звездолета вверх дном. Впрочем, как раз сейчас мои офицеры допрашивают напавших на Чиба бандитов и, быть может, сумеют выяснить что-нибудь о готовящемся против арколианцев заговоре.
– Можно дать тебе совет?
– Попробуй.
– Не трать времени на допросы. Существует такая масса уверток, позволяющих арестованным держать рот на замке, что они не скажут ничего важного, пока мы не прибудем в систему Консула. Пусть лучше медики испробуют на них «сыворотку правды», которой они потчевали Герцога.
– Они вовсе не впрыскивали ему сыворотку! С чего это ты возводишь на них напраслину? – возмутилась было Маргарет, но Мэй жестом остановил ее.
– Ну, хорошо, пусть этот препарат называется по-другому. Важно, чтобы результат был схожим.
– Хм-м-м… Это может вызвать осложнения, Джеймс. Если эти ребята наймут хороших адвокатов и сумеют доказать…
– Сложностей будет еще больше, если мы не получим достоверных сведений о кораблях боевиков. Или же получим их слишком поздно.
О'Хирн испытующе посмотрела на Мэя.
– Придется, пожалуй, рискнуть. Однако мне даже подумать страшно, к чему это может привести. Ох, чует мое сердце, быть мне вселенской козой отпущения!
– Если я доживу до того времени, то дам показания в твою пользу, – попытался утешить ее Мэй.
О'Хирн слабо улыбнулась, кивком поблагодарив бывшего супруга за поддержку, и с удивлением поняла, что ей стало легче от его слов.
– Как бы то ни было, пора действовать. Времени в нашем распоряжении осталось немного.
21
Круг. Еще круг и еще один круг…
Герцог неутомимо шагал по камере, описывая один круг за другим. Его рот был открыт, запавшие глаза лихорадочно блестели, лицо выглядело усталым и озабоченным. В своем непрерывном кружении он иногда наталкивался на стены или спотыкался. Тогда он делал минутный отдых и вновь продолжал двигаться, как заведенный.
Это было ужасно глупо, но все же лучше, чем спать и мучиться.
Время от времени внутренний голос, правда, спрашивал его: «что значит – спать, а что значит – не спать?» В чем разница, если сон порой значительно реальней и предметней яви? Может быть, ему снится, как он ходит кругами по камере, а на самом деле…
– Какой ужас! – громко сказал он, надеясь, что собственный голос рассеет его сомнения. Один раз это помогло. Но значит ли это, что будет помогать всегда? Если он сходит с ума из-за тишины, то нарушить ее не трудно.
– А если нет? Снова начнется кошмар? Но я ведь никогда не боялся тишины!
Он остановился посреди камеры, прислушиваясь к своим ощущениям. Подошел к койке и углом простыни вытер бисеринки пота с лица.
Воспоминания о прошлом измучили его. Дело в том, что у него, в отличие от всех нормальных людей, оказалось два прошлых. Две жизни, сцены из которых произвольно всплывали в памяти, путались, переплетались так, что из них вырастало нечто совершенно новое, совсем уже нереальное. Отчетливее всего он помнил полеты на вакуумном истребителе, за штурвал которого не садился никогда в жизни. Помнил мороженые туши, скотобойню своего дяди, Торговую академию и несостоявшуюся свадьбу… Его донимала боль в затылке и сломанной руке, а также скорбь по Лей Бренд, воспоминания о которой всколыхнул в нем проклятый микропроектор неизвестной конструкции.
