Некоторое время торговый корабль продолжал лететь вперед, затем изображение его исказилось и исчезло в пламени беззвучного взрыва. На том месте, где он только что находился, возник огненный шар, вокруг которого сновали крохотные одноместные звездолеты – вакуумные истребители, прославившие себя во время войны с арколианцами. Они кружили около взорванного звездолета, словно мошкара вокруг свечи, но ни Тесле, ни Джунелл не надо было объяснять, что именно эта мошкара и уничтожила судно с опознавательными голубыми огнями.

– Истребители класса «Вакк»! – изумленно пробормотал лейтенант. – Целая туча!

– Они серьезно относятся к делу, если не поленились отремонтировать этот хлам, – с тревогой заметила Джунелл. – Использование этих машин – прямое нарушение Соглашения.

– Да уж, этим ребятам палец в рот не клади! – проворчал Тесла.

– Вы видели, на что мы способны, – донесся из динамиков голос Свейна. – Такая же участь постигнет «Хергест Ридж», если вы будете упорствовать и не прислушаетесь к голосу разума. У вас есть пятнадцать минут, чтобы изменить курс и покинуть систему Консула. По истечении этого срока мы перейдем от слов к делу.

– Он берет нас на пушку, – спокойно сказала Джунелл. – Блефует. Пытается давить на психику. Вакуумные истребители хороши – слов нет, но ведь и «Ридж» не какая-нибудь торговая лохань. Шкуру нам, конечно, могут попортить, не без этого…

– А что вы скажете по поводу танкера? – напомнил Тесла.

– Повторю то, что сказала Маргарет. «Эффектно, но не эффективно». Если только они не подготовили нам какой-нибудь сюрприз. Однако я ума не приложу, что это может быть. И времени для размышлений у нас нет.

– Пятнадцать минут на все про все, – подтвердил Тесла.

– Вызовите капитана в рубку, – распорядилась Дориен Джунелл. – В данной ситуации никто, кроме нее, не может принимать решения и брать на себя ответственность за судьбы корабля и пассажиров.

Мэй любовался Мегги и ее влажными, припухшими от поцелуев губами, когда тишину тюремного отсека разорвал пронзительный вой сирены. Пальцы, перебиравшие волосы Маргарет, предательски дрогнули, и он поспешно отдернул руку от ее головы.

– Что-то не так? – мягко спросила она.

– Ты слышала вой сирены? – Мэй тревожно оглянулся по сторонам. – Мне это не нравится.

– Нет, ничего не слышала, – соврала Маргарет, и тут сирена завыла снова.

– Ну, вот опять!

Взяв Мэя за подбородок, Маргарет повернула его лицом к себе:

– Обычная тревога. Нам совершенно не о чем беспокоиться. Не помню рейса, во время которого она не звучала бы, по крайней мере, один раз. А потом оказывается, что неразрешимая проблема, с которой столкнулся доблестный экипаж звездолета, не стоит и выеденного яйца.

– Ты уверена? – спросил Мэй. – У этой сирены была какая-то особая тональность.

– Разумеется, – подтвердила Мегги. – Первый офицер вызывает меня в ходовую рубку. Сломала ноготь или не может решить компьютерную головоломку.

– Ну, раз ты считаешь, что это не столь уж важно… – промурлыкал Мэй, погружая пальцы в ее волосы и ласково проводя губами по горлу. Маргарет обняла его за плечи, и в этот момент снова прозвучала сирена.

– Джеймс, ты все-таки был прав, – проговорила Маргарет, и он ощутил, как напряглись ее мышцы. Она попыталась освободиться из его объятий, но он все еще продолжал удерживать ее. – Что-то случилось. Меня ждут в рубке, и, похоже, дело нешуточное.

Глаза Мэя были полузакрыты, а по лицу блуждала широкая улыбка абсолютно счастливого человека. Казалось, слова О'Хирн не доходят до него, но вот он вздрогнул и сел прямо. Отпустил Маргарет и в широко открывшихся глазах плеснула тревога.

– Тогда нам надо спешить! – он вскочил на ноги и протянул руку бывшей жене, помогая ей подняться с пола.

Странно скособоченная, сгорбившаяся в углу помещения фигура зашаркала им навстречу, и скрипучий голос восторженно произнес:

– Это было удивительно! Никогда прежде мне не доводилось наблюдать во взаимоотношениях разумных ничего подобного!

– Посол? Мистербоб? Вот это да… – капитан лайнера открыла рот от изумления.

– Мистербоб? – изумился Мэй и, не скрывая подозрения, спросил: – Вы были здесь все это время?

Он нервно кашлянул и покосился на Маргарет. Арколианец несколько раз кивнул.

– Вы должны простить меня. Понимаю, что я вторгся без приглашения. Я чувствую, как вы страдаете от эмоционального дискомфорта. Мне очень жаль, что я вызвал у вас то, что вы называете смущением. Но я должен был убедиться, что все пройдет хорошо.

О'Хирн, не глядя на арколианца, расправила складки на своей форме.

– Нам нужно идти в ходовую рубку.

– Подожди минутку, – попросил ее Мэй. – Мистербоб, о чем вы говорите? Что должно было пройти хорошо? Уж не хотите ли вы сказать, что воздействовали на нас вашими феромонами?

– Действительно, Джеймсмэй. Я чуть-чуть подтолкнул вас. В том направлении, куда вы шли так медленно и трудно.

Много разных слов крутилось у Мэя на языке, но среди них не было слов признательности и благодарности. И ни одно из них он не произнес, поскольку вовремя заметил, как раздувается у арколианца грудная клетка. Мудро решив, что сейчас не время выяснять отношения, он схватил Маргарет за руку и потащил к двери.

– Мои извинения, – буркнул он на ходу арколианцу и пояснил: – Посол, вероятно, неправильно истолковал наши чувства и провел над нами некий эксперимент. Будем считать, что мы, сами того не желая, помогли ему лучше понять людей. Ну что ж, нет худа без добра…

– Разрешите, я вас прерву, – проквакал мистербоб, неуклюже устремляясь за ними. – Я был бы вам весьма признателен, если бы вы не думали обо мне, как о каком-то кукловоде. Я никогда не нанес бы вреда или обиды тому, кого уважаю так, как Маргаретхирн. Действительно. Я не экспериментировал, но всего лишь помог всплыть на поверхность тому, что уже было в вас обоих.

– А то, что мы чувствуем сейчас… – Маргарет вопросительно посмотрела на Мэя.

– Это что-то вроде похмелья после пережитого потрясения? – предположил Мэй, не до конца понимая, надо ли ему радоваться или сердиться. Арколианец сознался, что подтолкнул их друг к другу, но ведь они сами этого хотели…

– Действительно, действительно! Какое удовольствие общаться с такими интеллигентными существами, – залопотал Мистербоб постукивая друг о друга костяшками пальцев. Вероятно, он пытался воспроизвести жестикуляцию человека, потирающего от удовольствия ладони.

Мэй распахнул дверь перед бывшей женой и слегка подтолкнул ее вперед.

– Поспеши, тебя ждут в рубке. А я провожу посла до его каюты.

– В этом нет необходимости, благодарю вас, – сказал Мистербоб. – Вам лучше остаться со связанным с вами по духу партнером.

– Мне следует проводить вас, – поколебавшись, произнес Мэй. – На корабле объявлена тревога, и кто-то должен защитить вас в случае опасности. Всякое, знаете, может случиться.

– Не кажется ли вам, Джеймсмэй, после того, что с вами произошло, я и сам как-нибудь сумею защитить себя? – спросил арколианец, и людям почудилось, что он вдруг стал выше ростом и шире в плечах.

Мэй вопросительно посмотрел на О'Хирн.

– Раз уж посол уверен, что сумеет за себя постоять, пусть отправляется к своим товарищам один, – решила она. – А ты ступай за мной. Мне понадобятся и твоя помощь, и твое участие.

– Хорошо. – Мэй улыбнулся арколианцу и указал пальцем на его грудь. – Я согласен и без действия этого.

Мистербоб закивал и сделал вид, что потирает ладони.

– Действительно. Вы должны идти теперь.

Мэй поцеловал О'Хирн в щеку, и они вышли из тюремного отсека.

– Когда будем проходить мимо лазарета, надо заглянуть туда и спросить, не могут ли нам дать какое-нибудь снадобье, чтобы избавиться от арколианских чар.

– Нет, Джеймс, – возразила О'Хирн. – От того, что он разбудил в нас, лекарство еще не изобретено.

– Ты права, хотя я имел в виду вовсе не это… – Мэй остановился, чтобы взглянуть в глаза бывшей жены. И они бы вновь принялись целоваться, если бы вой сирены не напомнил им, что их ждут в ходовой рубке.